Любимая адептка его величества. Книга 3 - Яся Недотрога

– Началось, – пробормотала уныло.

Марк шёл. Потом ускорился, а в итоге вообще побежал, чтобы налететь ураганом.

– Марго! – прозвенел радостный детский голос.

Меня обняли с разбегу, уцепившись где-то в районе бёдер и едва не свалив с ног.

На помощь тут же пришёл слуга:

– Молодой человек! – воскликнул он возмущённо. – Полегче! Перед вами леди!

Мальчишка отлип от моей юбки, но его восторга строгий оклик не сбил.

– Марго, спасибо! Это же так… так… Ну, вообще!

Последнее «ну, вообще» получилось совсем уж выразительным.

Тут я поняла, что чего-то не знаю, но возникло одно подозрение…

– Маргарита, идём же! – Марк схватил за руку и потянул вглубь сада. – Ты только посмотри как он вырос за эти три дня!

– Вырос? Кто?

Захотелось застонать, потому что…

– Как кто? Грифон, конечно! – последовал ожидаемый ответ. – Маргарита, это лучший подарок в моей жизни! Где ты его только достала?

Ы-ы-ы… Георг. Зараза. Всё-таки заполучил меня в свои должницы.

Невзирая на подчёркнутое страдание, меня тащили дальше – туда, где был устроен уютный островок для отдыха и стояла плетёная мебель.

Пока мелкий буксир в лице соседского мальчишки утягивал прочь, в голове шевелились нервные мысли – а я сейчас нарушаю приказ Георга «сидеть и носа не показывать», или всё-таки нет?

Но сопротивляться было в любом случае невозможно, и очень скоро я очутилась перед плетёным креслом, в котором лежал свёрток, похожий на конверт для младенца.

Ну а в свёртке… Мелкое, полуобщипанное, всклокоченное! Сначала показалось, что это просто больная курица, но…

– Грифон, Марго! – взвизгнул Марк. – Грифон, понимаешь? Ни у кого такого нет!

Всё. Удариться головой о стену и не жить.

– А… как я его тебе передала? – уточнила на всякий случай.

– Ты что? Забыла? С посыльным!

Три дня назад и с посыльным. Отлично.

– Только знаешь, Марго, имя, которое ты ему дала, которое написано в сопроводительной карточке…

Ах, я ещё и имя дала? Какая прелесть.

– Оно немного странное, – продолжил мальчик. – Мне бы хотелось другое, но, конечно, и это подойдёт.

– А как я назвала грифона?

– Снова забыла? – удивился Марк. – Ну ты вообще. Слышал, что у девчонок память дырявая, но не до такой же степени!

Угу. Иногда память вообще как решето.

– Так что за имя?

– Гр-риша, – запнувшись на букве «р» сообщили мне.

Или это не запинание? Или Георг именно так, с удвоенным «р», написал?

Ну, король. Ну, гад! Нашёл таки способ отвадить меня от выданной Клёкоту клички!

– Гр-риша хороший, – проворковал мальчишка, подступая к похожему на больную курицу существу. – Гр-риша умный.

– Клац-клац, – прозвучало в ответ.

Птенец, подаренный Марку, был не белым, а бежевым. Смотрелось неплохо, да и грифонёнок был в целом милым, но возник у меня ещё один вопрос…

– Марк, а твои родители? Как они отреагировали? – просто грифон не хомяк, и даже не адский кот. Там ого-го какая туша! Опасная и жрёт немало.

– Оу! – счастье мальчишки ничуть не померкло. – С моими родителями тебе лучше пока не встречаться. С гувернёром тоже!

– Всё ясно, – с горем выдохнула я.

Ну, Георг! Он ещё и подставил!

Разумеется, сделал это не нарочно, но выглядит как тонкая изощрённая месть. Я ему на нервы своими приключениями надавила, а он ввернул ответочку. Практически поссорил с соседями.

Ы! Надеюсь это единичный случай и просто совпадение.

– Марго, ты глянь какие у Гр-риши коготки!

С Марком и его новым питомцем я провозилась около часа. Затем вернулась к Филинии – нам как раз подали обед.

После еды мы снова перешли в гостиную, где я принялась рассказывать о жизни бабушки Альбины. Теперь её земная биография воспринималась чуть иначе, а некоторые черты характера и привычки обрели новый смысл.

Бабушка была простой и в то же время какой-то утончённой. Откуда взялась утончённость у обычной уроженки сибирской глубинки никто не знал.

Альбина всегда держала осанку – не сутулилась даже вечером, после целого дня трудной работы. Требовала от детей и внуков порядка, чистоты и умеренной, но всё-таки дисциплины.

В редких случаях переходила на такой тон, от которого бежали мурашки даже у деда. Не командный, а… даже сложно объяснить. Такой бывает у Георга иногда.

Я рассказывала и рассказывала… Обо всём. О семье, о быте и работе. В какой-то момент опять начались слёзы. Домашняя челядь, слыша наши всхлипы, снова ударилась в панику – нам подавали то успокоительные капли, то чай.

Темы бабушкиных детей, моих мамы и дяди, мы тоже, разумеется, коснулись. Говоря о маме, я поняла, что ужасно соскучилась – вот прямо сил нет.

– Так кем моя племянница всё-таки работает? – послушав рассказ, непонимающе нахмурилась Филиния.

– Всё сложно. Официально она сотрудник института, занимается этнографическими исследованиями. Но на самом деле там масса всего – и геологию изучают, и аномальные места планеты, чуть ли ни летающие тарелки ищут.

– Тарелки? Летающие? – совсем запуталась Филиния.

– Инопланетян, – отмахнулась я.

К счастью, объяснять про инопланетную жизнь и возможность её существования не пришлось, мы свернули к вещам более приземлённым.

– А твой отец, Марго?

– Они с мамой расстались, когда я была совсем маленькой. Он общается со мною, но так.

Тема отца не являлась чем-то болезненным, и отношений у нас скорее вообще не было. Но я не страдала, мне вполне хватало мамы и дяди. Ну и бабушки с дедушкой, когда те были живыми. Вполне обычная ситуация для нашего мира, увы.

– Ясно, – кивнула Филиния.

И мы снова погрузились в обсуждение земной биографии Альбины. При этом я понимала, что кое-что упускаю.

Смутно, но всё-таки помнила, что нам с леди Сонтор следует поговорить про предстоящий бал, а ещё… Ещё я не успела рассказать про приключение в подвале – про клад, орзимуса и шпагу. По всему выходило, что Филиния ничего не знает, но прямо сейчас эта история была неуместна. Как и тема бала – мы слишком увлечённо говорили о другом.

В какой-то момент из глаз герцогини снова полились слёзы, и я услышала ожидаемое, в общем-то, признание. Филиния поведала о том, что Георг рассказал ей ту недостающую часть истории посещения нами Урмаса. Он открыл леди правду про её сына, который, как оказалось, не погиб, а был убит.