Верь в меня - Джози Литтон

— Хотя дожди не были столь обильными, как нам бы того хотелось, милорд, хлеба хороши благодаря оросительным каналам, которые вы велели прорыть три года назад. Урожай несколько меньше, чем в прошлом году, когда выпадало больше дождей, но наши хранилища будут полны зерна.

— Полны… — пробормотал Хоук, все еще наблюдая за девушкой.

Она держалась скованно и бросала тревожные взгляды по сторонам. Лорд обратил внимание на се стройное тело.

Без сомнения, девушка была приучена к физическому труду. Однако ее кожа, гладкая и не сильно загорелая, говорила об обратном. Мысли Хоука начинали путаться.

— Соли у нас в достатке, но можно запастись ею в еще большем количестве, если удастся купить по сходной цене. Как вы знаете, на побережье положение тревожное, дороги могут перекрыть, и тогда подвоз…

…Пожалуй, ее угольно-черные волосы без блеска — это единственная непривлекательная черта.

Хоук дернул рукой, выплеснув пиво через край чаши на стол. О чем он думает? Какое ему дело до того, привлекательна или нет служанка его будущей жены? Он не должен даже замечать ее. Только мужчина, рожденный для безрассудств, мог бы совершить столь глупую ошибку, а он, Хоук, от этого далек. Он вступает в брак ради мира и намерен установить его и в своем доме.

Служанка его жены! Помилуй Боже, он, должно быть, крайне нуждается в женщине, если его так влекут к себе зеленые глаза с их по-детски непосредственным выражением. Такого с ним не бывало с тех пор, как однажды при дворе короля Альфреда он увлекся миловидной вдовой, которая прекрасно понимала, что от него не следует ждать большего, чем несколько страстных ночей… Тогда он был молодым мужчиной и сознательно уклонился от монашеской жизни, поняв, что не выдержит обет безбрачия.

Скоро приедет его невеста, говоря о которой зять Хоука клялся — самым настоящим образом клялся! — что «ее нельзя назвать непривлекательной». Попробуй сообрази, что это, черт побери, должно значить. Будь проклят Вулф за то, что отказался сообщить больше! Хоук исполнит свой супружеский долг, но если жена окажется холодной, он возьмет себе любовницу. Однако не служанку жены! Одна мысль об этом устрашала лорда…

— …С углем могут быть затруднения. Если вы хотите, чтобы кузнецы производили больше изделий, его следует запасти больше. Поскольку запасы железа у нас немалые, мы должны обсудить… Милорд? — Сообразив, что хозяин его не слушает, Эдвард замолчал.

Прошло несколько секунд, прежде чем Хоук обратил взгляд на управляющего. Потом махнул рукой и заговорил, стараясь поправить неловкое положение:

— Довольно, Эдвард. Я преклоняюсь перед твоей деловитостью, но сейчас время для отдыха. Ешь свой ужин, и поговорим о чем-нибудь другом.

Приближенные лорда, пользующиеся привилегией сидеть с ним за одним столом, громко расхохотались. Они с уважением относились к управляющему, который был человеком справедливым и к тому же влиятельным, но удержаться не могли: уж очень он был забавен в своем смущении.

Что касается самого Эдварда, то и его удивление разрешилось улыбкой. Засунув грифельную доску с расчетами куда-то в складки одежды, он занял свое место. Хорошенькая служанка, та самая, которая в последнее время неизменно оказывалась поблизости и старалась услужить управляющему, подала кружку эля и просияла улыбкой, на которую молодой человек не преминул ответить тем же. Это вызвало новый взрыв смеха за столом. Хоук был обрадован возможностью хоть ненадолго отвлечься от своих мрачных мыслей о предстоящей женитьбе.

Криста, искоса наблюдавшая за Хоуком, отметила про себя, что у тех, кто сидит за столом на особом возвышении, очень веселое настроение. Громкий смех мужчин не смолкал ни на минуту. Развеселившись, се будущий муж казался молодым и более доступным. На мгновение Кристе пришло в голову, не послушать ли совета Торголда и Рейвен — взять да и подойти к Хоуку и открыть ему, кто она на самом деле. Мысль была тем более привлекательной, что сопровождалась внезапной вспышкой желания. Она даже представила себя в объятиях Хоука. Однако тотчас отказалась от опасного намерения. Даже если лорд простил бы ее и посмеялся над фокусом, как смеется сейчас над попавшим в неловкое положение одним из своих людей, она не приблизилась бы к своей главной цели — избежать судьбы, постигшей ее мать. Нет, она должна — должна! — быть любима своим гордым саксонским лордом. Ничто, даже самые сильные желания не собьют ее с избранного пути.

Чтобы чем-то отвлечься, Криста принялась разглядывать зал. Большое помещение с бревенчатыми стенами было похоже на то, в котором обитала женская прислуга, но гораздо более просторное и явно предназначенное для мужчин. На стенах висели знамена, щиты, оружие, сверкающее в свете пламени очага и факелов. Массивный хозяйский стол из полированного дуба уставлен большими плоскими блюдами из кованой бронзы. Хоук сидел в великолепно отделанном кресле с высокой спинкой. Его военачальники, управляющий и еще несколько мужчин, пользующихся привилегией находиться за одним столом с господином, сидели на табуретках, обитых темной кожей. Все здесь являло картину богатства и власти, не оставляя сомнения, что лорд Хоук относится к числу тех, с кем приходится считаться.

Не были забыты и все остальные люди. Для них в зале были расставлены простые столы на козлах и скамьи. Ели они из оловянных и глиняных блюд, пили из резных роговых сосудов. Еду, весьма обильную, разносили слуги, за которыми бдительным оком следила леди Дора. Только она да священник, занимавший место рядом с ней, не принимали участия в общем веселье.

Острый локоть Рейвен отвлек Кристу от размышлений. Девушка даже подскочила от неожиданности.

— Он снова смотрит на вас, — сообщила женщина и, опустив пониже свой длинный нос, бросила косой взгляд в сторону Хоука. — Он просто изумлен, да оно и понятно. Чего вы так на него уставились?

Криста бросила быстрый взгляд на лорда и убедилась, что он и в самом деле пристально смотрит на нее. В это мгновение ей хотелось провалиться сквозь землю. Но тут мужчина, сидевший рядом с Хоуком, отвлек его внимание, и Криста вздохнула с облегчением. Торголд тем временем завладел блюдом с сельдью и принялся за еду. Столь же быстро, не обращая внимания на осуждающие взгляды соседей по столу, он прихватил из корзинки хлеба. Рейвен взяла себе несколько маленьких рыбешек и, морщась, поглощала одну за другой, кладя их целиком в рот. Она проводила сердитым взглядом блюдо куропаток, которое понесли на высокий стол.

— Этим достается что повкуснее.

— Повар-то не слишком изобретательный, — хихикнул Торголд.

Маленькие глазки Рейвен так и вспыхнули.

— Под стать всем этим глупым саксонским дикарям.

— Тише! — остановила слуг Криста.

Они разговаривали по-норвежски, но как знать, может, кто и поймет их речь.

Ей было достаточно одного взгляда, чтобы убедиться, что своим процветанием Хоукфорт прежде всего обязан торговле, которая существует благодаря силе хозяина замка, способного защитить и прекрасную гавань, и корабли — как приплывающие, так и уплывающие в море. Норвежцы тоже умели торговать, и у Торголда были свои способы получать кое-какие предметы роскоши из дальних стран. Может, для этой цели и требовалось устраивать где-нибудь под мостом засаду, дабы получить дань с неосторожного путешественника, но Криста особо не вдавалась в расспросы. Она узнавала чудесный бархат из Византии, запах пряностей из легендарных стран восходящего солнца, драгоценные камни из великой пустыни, расположенной у южного берега Средиземного моря, и многое другое. Торговля приносила с собой утонченность, а это значит, что было бы серьезной ошибкой недооценивать саксонцев, невзирая на их развеселый нрав.