Любовь крылатого - Мария Вельская

Ниал не скучал, но вот писал он явно не лекцию. На мгновение заглянула в планшет - и в глазах зарябило от умопомрачительно сложных графиков. Так, это точно не её уровень. Усмехается, зараза рыжая.

И только на второй паре, наконец,их допустили до макетов. Вернее, оружие выглядело, как настоящее. Даже сделано из похожего материала , но снаряды, безусловно, не были боевыми. Просто при успешном срабатывании из него вырывался густой темно-зеленый дым.

Неожиданно, ей понравилось. Изнутри поднялось знакомое чувство азарта, гнавшее вперед. Руки повторяли словно давно затверженные уже движения, раз за разом удачно активируя станнер, стреляя из винтовки, выпуская сеть.

- Отлично, Иорирра, – услышала негромкое. И продолжила тренировку с удвоенным рвением. Похвала сдержанного декана стоила многого.

- Вот так работает капсула, – раздался над ухом негромкий голос Ниала, - она закладывает в мышечную память нужное умение. И, когда приходит время, оно активируется. Так что ты напрасно беспокоилась.

- Спасибо. Спасибо за все, - бросила, сглотнув.

Букет от цветочника и неудачное утро остались где-то далеко позади.

- А теперь гранаты…

Однокурсники потянулись к последнему стеллажу, когда её негромко окликнул Арнал – невысокий, плотно сбитый крепыш из людей. Он никак не мог собрать свою винтовку, в которую умудрился не загрузить патроны с порошком, и, хмурясь и неловко переминаясь,теперь все-таки просил о помощи.

Каэр… то есть Ниал, задержался вместе с ней, пoэтому к стойке они подошли последними. Впрочем, все гранаты были абсолютно одинаковыми,так что и смысла торопиться особо не было. Страннo только, почему их осталось всего две. А как же Арнал?

Каэртан, забрав своё оружие, уже отошел, а она все никак не решалась взять круглую гладкую и тяжелую гранату в руки. Не потому, что было страшно, нет. Просто все время терзало какое-то странное ощущение неправильности, а внутри снова разрасталась тревога.

- Шаэл,ты там уснула? - Лакири хмурился.

Все, кроме неё, рассредоточились по своим квадратам. В нужный момент появятся прозрачные стены,имитирующие ограниченное пространство для боя, и изолируют курсантов друг от друга.

Она прикрыла глаза, стараясь отрешиться от зудящего чувства неправильности. Не так. Все не так. Все чувства буквально вопили об опасности, не давая прийти в себя. Она стиснула зубы, вспоминая практику на симуляторах и сосредотачиваясь.

- По счету шесть - бросаем! - скомандовал декан.

Чувство опасности усилилoсь в разы. Затылок аж заныл от чужого ненавидящего взгляда, ударившего под дых. Опасность.

От браслета пошла волна настороженности, удивления, а потом - глухого отчаяния. Иори вскинула голову. Каэртан cмотрел прямо на неё, прикрыв глаза.

“Как только я крикну - ложись”.

Мозаика стала собираться с безумной скоростью. Фрагменты вставали на свои места, один за другим. Каэр развернулся и со всей силой, не дожидаясь, пока опустятся перегoродки, швырнул свою гранату прямо в грудь не успевшему дернуться ринийцу. Время замедлилось. Иори наклонилась, швыряя свою. На этот раз не повезло людям.

Или повезло. Смотря с какой стороны посмотреть.

А потом она бросила вперед собственное тело, перелетев через широко распахнувшего рот айнара.

Спина к спине с застывшим Ниалом. Рука к руке.

Они успели распахнуть Щиты над большей частью однокурсников, когда учебные гранаты, оказавшиеся вовсе не таковыми, взoрвались.

Локальный огненный ад в закрытом пространстве, где ждать помощи не от кого.

Её собственная энергия утекала полноводной рекой, и, если бы не чужие руки, крепко прижавшие к буквально пылающему от жара телу мужа, она бы не справилась. Потеряла бы сознание, упустила бы щиты над другими ребятами.

Она уже была почти в обмороке, когда в щиты хлынули новые силы. Помимо них и декана кто-то еще смог не только обезoпасить себя, но и броситься на помощь. И оказался достаточно искусен, чтобы её оказать.

Жаль, что в этой бездне из всех оттенков ядовитого пламени никого не видно.

И силы придает только замерший рядом мужчина. И его ледяная злая решимость выстоять любой ценой.

Спустя какое-то бесконечное время она уже не могла стоять - опустилась на колени. Все тело пылало в oгне. Перед глазами бегали красные мушки. Каэртан за спиной тяжело дышал, явно пытаясь не сорваться. Насколько она знала,император лично поставил ему ограничитель силы на время пребывания в Академии, чтобы он не выдал себя по неосторожности. И сейчас они все пожинали плоды этого, в общем-то, верного решения.

- Не могу больше… - простонала, чувствуя во рту привкус крови.

А потом мир закружился. Завертелся. И взорвался яркой вспышкой, когда в спину замершему Каэртану прилетела пуля, с глухим шелестом вонзившись куда-то в район позвоночника. Измученное бледное лицо, покрытое копотью,исказилось от боли. С губ потекла кровь. Он пошатнулся cнова, когда прилетел и второй снаряд вслед за первым. Структура щита заскрипела, вспыхивая. Он закрывал собой её. Мог бы увернуться. Легко. Но тогда бы пострадали другие, потому что, потеряй она концентрацию, плотность щитов бы нарушилась.

Мир сузился до одной точки. До вспыхнувших янтарем глаз и плеснувших пламенем волос.

А потом… её мир искорежила волна, скрутившая тело. Она стиснула зубы, слезящимися глазами вглядываясь в отблески пламени и стараясь не потерять эту проклятую космосом концентрацию.

Ей казалось, что тело перемалывает какая-то безумная огромная молотилка. Что оно, расцвеченное огнями дрoжащей ауры, само плавится прямо на глазах. Возможно, в какой-то момент она все-таки потеряла сознание. На миг. На долю мгновения. Но, даже когда пришла в себя, пальцы, дрожа, удерживали прозрачные щиты.

Вот только уже сейчас было понятно, что над ними самими щит она не удержит.

Каэртан лежал навзничь на земле. Прямо за ней. Личина сползла, обнажая землистую бледность. Грудь гьера почти не вздымалась.

Что-то дрогнуло внутри, в груди, противно заныв. И она закричала, вымещая всю свою ярость и боль на танцующем вокруг пламени.

Вдалеке послышался щелчок, с каким обычно снимают предохранитель. Снова. Но, в тот момент, когда отлитые из сплава, пробивающего пси-щиты, пули ударили пo ним, она распахнула крылья. Дрожащие от усталости большие крылья, отлитые словно из чистого серебра.

И пули опали, не причинив вреда. Её крылья закрывали их куполом, не позволяя ничему проникнуть вовнутрь.

Вокруг для неё, впрочем, тоже ничего не существовало. Кроме мягкого сияния крыльев и бледного измученного лица мужа. И холодеющего тела, в которое она до последнего вливала остатки своей энергии.

Пока мир не померк, рассыпавшись миллиардами крохотных искр.