Найти то - не знаю что - Марина Серова

Первое и девятое купе занимали супружеские пары, одна из которых состояла из довольного собой и своей молодой женой работника автосервиса; вторая же «челночила», что бросалось в глаза по количеству сумок и тюков в их купе, и, видимо, неплохо при этом зарабатывала, поскольку большинство их «коллег» предпочитало ехать классом пониже.

Семейные пары ходили друг к другу в гости и то угощали друг друга, то играли в картишки в подкидного дурака, делая все это с огромным удовольствием. За время моего наблюдения мужчины только раз вышли покурить в тамбур и там продолжали обсуждать свою игру. И это лишний раз заставило меня поставить мысленно жирный минус против их фамилий в моем списке.

Таким образом, я познакомилась со всем населением вагона СВ и имела теперь о каждом некоторое представление.

* * *

Андрон перед обедом выскочил на узловой станции и вернулся обратно с довольным видом. По тому, как оттопыривался внутренний карман его джинсовой куртки, я догадалась о причине его оживления.

Сильно потратившись на СВ, он экономил теперь буквально на всем. На столе в купе у него лежала пачка «Мальборо», а в кармане — пачка «Астры». «Мальборо» он угощал Стеллу и сам курил ее при ней, во всех остальных случаях предпочитал сигареты «покрепче», то есть подешевле. Судя по тому, как он набросился на мой «сухой паек», я сделала вывод, что он питался один раз в день, когда официантка приносила в купе обед, стоимость которого входила в стоимость билета.

Вот и сейчас он приобрел бутылку в каком-нибудь ларьке на перроне и радовался тому, что сэкономил на этом какую-нибудь десятку.

Когда нам принесли обед, Андрон красивым жестом достал из-под стола бутылку дешевого греческого спирта.

— Коньячку? — спросил он с таким видом, как будто это был коллекционный коньяк из собственных подвалов.

— Спасибо, что-то не хочется, — отказалась я, не вдаваясь в причины отказа.

— А я люблю иной раз, — и тут же налил себе полстакана и с блаженным выражением лица выплеснул себе в рот это пойло.

Он повторял процедуру каждые полчаса и становился благодаря вливанию все разговорчивее. Мне, в конце концов, все надоело, и я оставила его с бутылкой наедине.

* * *

Ресторан по сравнению с нашим вагоном представлял собой довольно убогое заведение, но, видимо, пользовался успехом у моих спутников. Во всяком случае, я заметила несколько знакомых лиц, и мое появление не прошло для них незамеченным.

Первым ко мне направился старый «козел», но дорогу ему перешел один из шустрых коммерсантов из четвертого купе.

— Остынь, — бросил он пузатому администратору, и тот вернулся за свой столик с обиженным видом.

Не успела я понять толком, Санек это был или Толян, поскольку оба, судя по всему, так и просидели здесь с самого утра и теперь совершенно не отличались друг от друга, и я бы рискнула побеседовать с ними о том о сем, согласившись присесть за их стол, но судьба в лице Бориса Алексеевича распорядилась иначе.

— В чем дело? — произнес он таким низким голосом, что полресторана повернули головы в нашу сторону. — Девушку в ресторан пригласил я.

И «Толян-Санек» номер один предпочел оставить без ответа его вопрос, продемонстрировав Борису Алексеевичу свои пустые ладони, почти на цыпочках вернулся к «Толяну-Саньку» номер два.

Это было уже интересно, и я с улыбкой последовала за своим «защитником».

— Мы, кажется, не знакомы? — спросила я, усаживаясь за его столик.

— Борис Алексеевич, в перспективе — Борис, — представился он. — Что будете пить?

— В таком случае — Юлия Сергеевна, в прошлом — Юля, — ответила я с улыбкой. — Пить буду то же, что и вы, но в два раза меньше.

Мой ответ удовлетворил его, и он, кивнув в знак одобрения, подозвал официантку, сделал заказ, после чего вновь обратился ко мне:

— Думаю, вы не очень расстроены тем, что я отпугнул этих «шнурков»?

Он употребил то же слово, что и я несколько минут назад по отношению к тем же самым людям.

«Только телепата мне сейчас не хватало! — подумала я. — Или это простое совпадение?» Но ответила иначе:

— Думаю, что они забудут об этом через полчаса, если уже не забыли.

К нам подошла официантка с бутылкой шампанского и маленьким графинчиком коньяку, поставила на стол, потом отошла на минуту и вернулась с шоколадом и орешками.

— Вы пообедали? — спросил Борис Алексеевич.

— Да.

— В таком случае, — он взял в руку бокал с шампанским, — за успех вашего предприятия!

— Взаимно, — улыбнулась я, хотя меня насторожил этот тост.

Он отпил из бокала несколько глотков и поставил его.

Я смотрела на него и пыталась понять, в какую игру он со мной играет. Что означал его тост? И его странное представление: «В перспективе — Борис». Что это — наглость, самоуверенность или просто шутка? Поначалу я приняла эти слова за шутку, и довольно удачную, но если он на полном серьезе считает себя суперменом, то от него можно ожидать любых неприятностей.

— Я не хотел вас напугать, — улыбнулся он, будто читая мои мысли.

Если он хотел выбить меня из колеи, то это ему почти удалось. Во всяком случае, я уже перепутала все свои «маски» и напоминала сама себе первокурсницу, которой на экзамене по математике задали вопрос о смысле жизни.

— Вы очень добры, — ответила я, не отводя взгляда.

— Не очень и не всегда.

— Люди — не ангелы, но не слишком ли круто для первого тоста?

— Слишком, — согласился Борис Алексеевич. — Отложим этот вопрос до второго.

Он еще раз улыбнулся, взял в руку бокал и стал пить шампанское маленькими глотками.

«Что бы сделал сейчас на моем месте Гром?» — подумала я, потому что задаю себе этот вопрос всякий раз, когда не нравлюсь себе.

А в эту минуту я себе совершенно не нравилась.

Но вряд ли Гром мог оказаться на моем месте, и вряд ли Борис Алексеевич разговаривал бы с ним в подобном тоне.

Он допил шампанское и налил себе полную рюмку коньяку, а мою наполнил ровно наполовину.

Судя по запаху, коньяк был очень хороший.

— Давайте выпьем за первое впечатление, которое никогда не обманывает, — предложил он и пододвинул ко мне шоколад.

— А оно никогда не обманывает? — спросила я.

— Очень редко.

— Тогда за него, — согласилась я и вспомнила о том впечатлении, которое поначалу произвел на меня он сам. Судя по тому, что я сравнила его с Громом, — лучше не бывает.

— О работе говорить не будем, — тем временем сказал он, — так о чем же нам поговорить? О погоде? — Он посмотрел в окно. — Но погода самая обыкновенная. Что вас интересует?