Взбалмошная девчонка - Вера Армстронг

— Спасибо, дорогая! — Кэрол взяла у Молли записную книжку, а племянник уселся в просторное кресло, вытянув длинные ноги и сложив на груди руки. Молли снова присела на маленькую скамеечку.

— Мисс Смитсон сказала тебе, зачем мне это нужно? — спросила Кэрол.

— Вы мне скажете, — ответил Уилфилд.

Но он и так все понимал, и, когда тетка начала подробно объяснять, чего она хочет от помощницы, тот только кивнул.

— Я думаю, так оно и должно быть, — сказала старая леди, приободрившись. — Не зря же Молли появилась здесь именно тогда, когда я в ней нуждаюсь.

— У нас маленький город, — сухо ответил Грегори. — Не так уж много людей откликаются на объявления в местной газете. То, что вы раньше встречались, — это простое совпадение, вряд ли перст судьбы.

Молли промолчала. Она сидела, обхватив колени, браслет поблескивал на запястье, и ждала, что еще скажет Грегори, потому что теперь тот глядел на нее.

— И еще вот что, — сказал он. — Я бы предпочел, чтобы это был договор о найме с проживанием. Как вы на это смотрите?

— Меня это вполне устроит!

Молли думала, что придется просить приюта у подруги. Работа с проживанием решала квартирную проблему. Даже несмотря на перспективу жить под одной крышей с Грегори Уилфилдом.

— Когда вы можете приступить? — спросила Кэрол, видя, что племянник согласен, и торопясь все устроить.

— Прямо сейчас! — ответила Молли.

— Сегодня! — Миссис Хартли широко улыбнулась.

— Я готова, — скрывая радость, проговорила Молли.

— Где вы живете? — спросил Уилфилд.

Он, наверное, не думал, что помощница согласится жить здесь, находясь круглые сутки на службе, и заметил, что на его вопрос Молли ответила не сразу. Она облизнула пересохшие от приятного волнения губы, и Кэрол ответила за нее:

— Молли живет с дядей и тетей. С самого детства.

— А теперь хочет переехать?

Почему бы и нет? Почти все рано или поздно покидают дом своего детства. И она сказала:

— Думаю, я уже могу жить отдельно от родственников. — Она улыбнулась Кэрол, в то же время болезненно сознавая, что, если встретит проницательный взгляд Уилфилда, он тут же поймет, что у нее на душе. — Мне двадцать, — сказала она. — Вам не кажется, что мне пора быть самостоятельной?

— Двадцать — сегодня, — заметила Кэрол. — День рождения — разве это не праздник?

— Какое совпадение! — воскликнул Грегори. — А это, полагаю, подарок ко дню рождения?

Он подразумевал браслет и, вероятно, считал, что девица приврала насчет дня рождения, чтобы старая леди подарила ей что-нибудь красивое и ценное.

— Показать метрику? — спросила Молли с едким сарказмом.

— Не сейчас, — вежливо ответил он, а Кэрол поспешно сменила тему.

— Итак, Молли остается!

Уилфилду было некуда отступать. Он неохотно признал:

— Похоже на то… Не могу сказать, что счастлив, и вы обе это знаете. Я считаю, что она нам не подходит.

Молли свирепо взглянула на своего нанимателя, и ей захотелось ответить: «А мне не нужна работа, где придется общаться с вами!» Но работа была нужна — из практических соображений и потому, что ей нравилась Кэрол. Придется смириться с постоянным присутствием Уилфилда. Он, конечно, недоволен, что взбалмошная девчонка, которую он выгнал из фирмы, теперь войдет в его дом. Но и ему деваться некуда, видно, тетушку не переспоришь.

— Ладно, будем считать, что вы оправданы за недостатком улик! — сказал Уилфилд.

Наверное, будет выжидать случая снова поймать ее на чем-нибудь. Ну уж нет, не дождется, потому что теперь она не даст ему повода выгнать ее, подумала Молли. Она не удержалась от презрительного смешка:

— Мне не в чем оправдываться, а улики можно придумать. Вы были настроены против меня с первого дня, когда я у вас работала, еще до драки в офисе. Вы сказали мне: «Доброе утро, надеюсь, вам здесь будет хорошо», — но я-то знала, что вы на самом деле думали!

Он тоже усмехнулся.

— Вы правы, — сказал он. — Надо отдать должное вашей проницательности. Я подумал тогда: «Вот бомба замедленного действия». И через несколько дней мы дождались крови на полу! Как я уже сказал, вы, похоже, не изменились, и лучше бы вокруг Кэрол таких не было. Так что смотрите, мисс Молли Смитсон, я буду следить за вами, а со мной, как вам известно, шутки плохи!

Следи, следи, зло подумала Молли и вздохнула: то, что Уилфилд вмешался сейчас не в свое дело, было несправедливо — но такова жизнь!

— Так я покидаю вас, — промолвил он и выбрался из кресла, а как только вышел из комнаты, Молли ощутила подъем духа и ее натянутую улыбку сменила естественная.

Кэрол не скрывала ликования.

— Мы добились своего! Это великолепно!

— Так и должно быть, — поддакнула Молли. Он мог бы и не принять ее, но теперь и для нее, и для старой леди все кончилось благополучно.

— Прежде всего, ваша зарплата. — И миссис Хартли назвала сумму. — Устраивает?

— Замечательно. Да, спасибо, — отозвалась Молли. Зарплата действительно была хорошая, особенно с учетом проживания, а проживание начиналось со дня принятия на работу, потому что Кэрол пригласила — «если вам, милочка, удобно» — остаться уже сегодня на ночь.

— Надо дать знать вашей семье!

— Я позвоню, — успокоила ее Молли.

Они перелистали несколько страниц записной книжки.

— На завтра дел немного, — сказала Кэрол. — Утром мне надо быть в центре для бездомных животных, а в остальном день свободен. Вечером придет кое-кто из старых приятелей.

Похоже, она вела не очень утомительную, но полноценную и приятную жизнь. Молли, видимо, ошиблась, считая ее одинокой. У нее было достаточно друзей, но в этом возрасте надо следить, чтобы не переутомляться, не перенапрягать сердце.

Я могу сделать для нее многое, подумала она. Я любила свою бабушку, ухаживала за ней, значит, смогу позаботиться и об этой женщине…

Когда начало смеркаться, Молли включила лампу и поинтересовалась:

— Сделать что-нибудь для вас?

— Мы будем ужинать позже, но сейчас, пожалуй, стакан молока.

Молли спустилась вниз с подносом, на который собрала оставшуюся после чаепития посуду, и отворила ту дверь, которая, похоже, вела в кухню. Это была большая комната, образец современной кухни по оборудованию, но со старомодным американским буфетом до потолка и выскобленным деревянным столом. Женщина, которую звали Дороти, сидела за ним, а Грегори Уилфилд стоял у тумбочки, на которой булькала кофеварка.

Он снял пиджак и был в рубашке с галстуком. Шея у него была такая же загорелая, как лицо, и Молли подумала, что руки и грудь, должно быть, такого же бронзового цвета. Она не могла себе представить, что где-то у него бледная и мягкая кожа. Он казался утомленным, а кофе выглядел достаточно черным и крепким, чтобы взбодрить человека хоть на всю ночь.