Саркофаг - Александр Варго

Когда окончательно запарившийся на душном чердаке Кувалда собирался вниз, его внимание вдруг привлек тусклый отблеск полированного металла. Пробившийся сквозь щель в обрешетке тоненький лучик отпрыгнул солнечным зайчиком прямо в глаз. Вор встрепенулся в предчувствии долгожданного приключения.

В дальнем углу от лаза громоздилась ничем не примечательная уродливая куча заплесневелых тряпок. Но она только на первый взгляд не имела определенной формы. Внимательно присмотревшись, уголовник не столько увидел, сколько интуитивно угадал под вонючими лохмотьями крупный ящик. Окончательно сгнившая рвань обнажила обитый металлом угол, а случайный солнечный луч довершил разрушение маскировки.

Кувалда, промокнув рукавом несвежей рубашки липкую испарину с лица, стряхнул с коротко стриженных волос насыпавшуюся сверху труху и подумал: «Надо бы старого заставить баню топить, а бабку – клифт простирнуть. А то не вор, а бомжила какой-то». Прищурившись, он прикинул такую траекторию движения, чтобы потным телом собрать как можно меньше медленно колыхающейся пыльными сетями паутины.

Кувалдину пришлось изрядно повозиться, откапывая находку. Но он, как археолог, увлеченно вкалывал, распугивая поселившихся в гнилье жирных пауков и еще какую-то длинно-многоногую, исключительно мерзкую на вид живность.

Через четверть часа ударного труда его усилия наконец увенчались успехом. Освещенный бившими сквозь дыры в крыше столбами яркого света, перед Кувалдой во всей красе предстал прямоугольный деревянный сундук высотой около полуметра, шириной сантиметров семьдесят и длиной не менее двух метров.

«Не… Фарт, он есть… А я вор фартовый… Взял вот, и клад нашел», – возбужденно потирая перепачканные руки, бормотал Кувалда. Воображение помимо воли рисовало то горы старорежимного тускло-желтого золота, то переливающиеся всеми цветами радуги крупные бриллианты. На крайний случай – стоившие бешеных денег на черном рынке иконы в тяжелых, драгоценных окладах.

Несмотря на то что большинство уголовников искренне верили в существование Бога, Кувалда был убежденным атеистом. Он никогда не понимал, зачем люди отваливают безумные суммы за раскрашенные куски дерева, но тем не менее немало наварился на модном поветрии.

Перед второй отсидкой Кувалдин совершил целую серию дерзких краж разнообразной утвари из сельских церквей и очень хорошо заработал на ее перепродаже. Попался же он совсем на другом деле, и хищение церковного имущества осталось безнаказанным. После этого Кувалда окончательно уверился в том, что бояться нужно совсем не выдуманного Бога, а лишь людей в погонах, реально отравляющих ему жизнь.

«Ну ни фига себе!» – изумился Кувалда, когда детально рассмотрел находку. Время и непотребные условия хранения никак не отразились на покрытом лаком благородном дереве. Затейливые металлические украшения, одновременно играющие роль усиления и защиты конструкции от внешнего воздействия, устояли перед коррозией. Плотно притертая крышка ящика запиралась двумя внушающими уважение врезными замками.

Опытный Кувалдин сразу смекнул, что голыми руками замки взять не получится, и торопливо скатился вниз по хлипкой лестнице. Когда же под ногой предательски хрупнула трухлявая перекладина, не удержал равновесия и со всего маху воткнулся коленом в пол. В запале, не обращая внимания на острую боль, похромал в сени, где накануне заприметил ржавый топор.

Хитроумные запоры долго не поддавались, но силы изначально были не равны. Исступленно кромсая зазубренным железом беззащитную древесину и безжалостно увеча затейливые металлические завитушки, Кувалда в конце концов добился своего. Поддавшись напору грубой силы, крышка дрогнула и с тихим скрипом пошла вверх.

«Оба-на! – Заглянувший внутрь ящика вор от неожиданности уронил топор обухом прямо на пальцы правой ноги и даже не заметил этого. – Там же жмур!»

Теперь Кувалдин понял, почему в тот момент, когда он раскопал находку, в глубине души ворохнулось дурное предчувствие, тут же задавленное жаждой возможной наживы.

«Мать твою за ногу! Во, попал! Да это ж гроб!» – с оборвавшимся в живот сердцем сообразил Кувалда. Все свободное пространство вскрытой домовины вместо вожделенных драгоценностей занимало мертвое тело. Труп до самого подбородка укрывала плотная серая ткань, оставляя открытым лишь щерящийся необыкновенно крупными, неправильной формы зубами, лишенный волос бугристый череп.

Завороженный жутким зрелищем Кувалда вцепился побелевшими от напряжения пальцами в кромку гроба. Тем временем яркий столбик, отчетливо прорисованный в наполненной пылью атмосфере чердака, двигаясь вслед за породившим его светилом, забрался на щеку мертвеца. И тут же коричневый пергамент сморщенной кожи вскипел, будто на него плеснули концентрированной серной кислоты.

Тяжеленная крышка стремительно обрушилась вниз, дробя не успевшему среагировать Кувалдину пальцы. Вор, заливая внутренности гроба обильно хлынувшей кровью, отчаянно взвыл и лишился от болевого шока сознания.

12 августа 1989 года. 23 часа 18 минут.

Ленинградская область. Деревня Грызлово

Баринов тысячу раз пожалел, что перестраховался и решил поиграть в индейцев. Засветло спуститься с горы в деревню, до которой, казалось, подать рукой, представлялось проще простого. Но брести по незнакомой местности, да еще и в кромешной тьме, совсем другой коленкор.

Слабенький лучик фонарика помогал мало, не в силах проявить скрытые в густой поросли провалы. Сопя и матерясь, опер с участковым больше часа продирались сквозь колючие кусты, совершенно потеряв какие-либо ориентиры. По расчетам милиционеров, они давно должны были выйти к намеченной точке, но зарослям не было видно конца и края.

– Екарный бабай! – наплевав на конспирацию, во весь голос заорал Баринов, очередной раз ударившись ногой о спрятавшийся в траве валун. – Все, стой!

Бредущий слева Бородулин, вздрогнув от неожиданности, застыл как вкопанный. Сергей направил на него фонарик. Луч выхватил потную физиономию с виноватым выражением.

– Куда ты завел нас, Сусанин? Сдается, мы так до утра гулять будем…

– Вроде бы правильное направление держали. Сам не пойму, как так получилось, – пожал плечами участковый.

– Понятно. В трех соснах заблудились, – ехидно резюмировал Баринов.

– Ну, вроде того, – отвел глаза в сторону младший лейтенант.

У Сергея, толком не спавшего вторую ночь, не было сил даже обругать коллегу. Тяжело вздохнув, он, не выбирая места, сел прямо там, где стоял.

– Перекур. Отдышусь, потом думать буду, как выбираться. Наберут, понимаешь, на работу по объявлению…

Бородулин предпочел не заметить камень, брошенный в его огород. Как ни в чем не бывало уселся рядом и закурил.

Баринов не успел сделать и трех затяжек, как почувствовал, что джинсы стремительно напитываются водой. Проворно вскочив, он с усилием надавил подошвой ботинка на землю. Под ногой смачно чавкнуло.

– Слышишь, Васек. – Сергей отбросил недокуренную сигарету. – Мы, похоже, к ручью вышли. Ты еще задницу не промочил?