Только ты в моей голове - Виктория Лукьянова

– Красивую, – шепчет он, протягиваю руку. Касается щеки, очерчивает длинными пальцами чуть прохладную кожу, оставляя после себя обжигающие следы. – Есть в тебе что-то такое.

Я нервно заглатываю слюну, неосознанно прикусывая губу. Хочу задать новый вопрос, но теряю способность говорить. Точно также как это происходит со мной на собраниях. Демьян заливается соловьем, я же выгляжу глупой курицей.

– Да, вот это. – Его палец скользит по щеке и опускается на губу. – Именно это.

Продолжать я не позволяю. Отпихиваю его руку и бросаю гневный взгляд.

– Заканчивай уже иметь мне мозги, Савицкий. Тебе пора к друзьям.

– А мы уже закончили.

– Так время детское, – усмехаюсь, а сама мысленно тороплю такси. Ну же!

– Самое время провести его вместе, – подмигивает Демьян, вновь пряча руки в карманах.

– Не дождешься, – улыбаюсь, замечая, как на парковке перед баром появляется белое такси с желтой шашкой. Киваю, указывая Демьяну, что мне пора. Карета подана, кретин!

Он следит за мной, сжав челюсти. Гипнотизирует приближающуюся машину и мои торопливые движения в сторону. Видит, как я уношу ноги прочь и явно не намерен отставать.

– Подожди, Лана-Банана! – Смеется, догоняя меня в паре метров от заветного спасения. Я вынуждена притормозить, чтобы заткнуть Демьяна. Не хватало, чтобы вся парковка слышала, как он меня называет.

– Ну что еще? – рычу сквозь зубы, сжимая пальцами сумочку. Не было бы лишних свидетелей, съездила бы клатчем ему по самодовольной морде.

– Я с тобой, – произносит мужчина и, обогнув меня, открывает дверь и услужливо кивает.

Я ошарашено смотрю на него и просто качаю головой. Это бесполезно. Бесполезно бодаться с ним. Полгода активных военных действий изматывают даже отличных бойцов. Я же ощущаю себя как выжатый лимон, который только что пропустили через мясорубку. Наплевав на страхи и ненависть, я делаю уверенный шаг к автомобилю, занимаю место и не смотрю, как рядом опускается Демьян, но чувствую, как салон заполняется его дьявольской энергетикой. Даже воздух электризуется, пропитанный смешанными запахами сигарет, алкоголя и парфюма. Сигареты не его. Я точно знаю – Демьян не курит. Но вот его друзья, скорее всего, да, потому что должна признаться хотя бы себе – я несколько раз бросала беглый взгляд на их столик. Невольно, неосознанно, но я следила за ним, потому что впервые не почувствовала его взгляда на себе. Обычно все происходило несколько иначе.

– Так куда? – водитель привлекает наше внимание, и прежде чем я уточняю адрес, Демьян произносит первым. И нет, не мой домашний.

– Какого? – Шиплю, посматривая на водителя, который уже выруливает с парковки и вклинивается в общий вечерний поток машин.

Демьян наклоняется ко мне и шепчет, обжигая кожу дыханием и нотками терпкого алкоголя. Я теряюсь, пытаясь их различить, но на ум приходит лишь виски. Он стойко ассоциируется с ним.

– Так время-то ранее для сна, Лана-Банана! Давай я покажу, как надо его проводить, – отвечает он, усмехаясь. А я судорожно ищу пути отступления, жалея, что не настолько бесстрашна для того, чтобы выпрыгнуть из салона автомобиля на ходу.

Я теряюсь во времени и в собственных мыслях.

Музыка звучит все громче, вокруг до невозможного тесно и душно. Но я продолжаю двигаться, прикрыв глаза, и пытаюсь понять – как меня так угораздило? Неужели Савицкий как змей искуситель пробрался в мою голову, нашептал безумных идей, и теперь я отплясываю на танцполе в окружении таких же полупьяных дамочек в мини, на которых капают слюной мужики? Возможно, не только капают… Потому что я замечаю, как некоторые парочки танцуют слишком близко друг к другу, трутся полуобнаженными телами, двигаются то ли в такт музыке, то ли в ином такте, который имитирует то, чем займутся после? Я не понимаю, что происходит вокруг, и от этого пугаюсь.

Открыв глаза, дергаюсь, но чьи-то руки ловят меня. Горячее дыхание обжигает шею.

– Тшшш, – слышу за спиной и успокаиваюсь. Все-таки есть в нем что-то пугающее и дьявольское. Сжимаюсь под руками Демьяна и позволяю делать то, чем он успешно занимается уже некоторое время после того как притащил в этот клуб. – Тебе же нравится, – шепчет мужчина, и даже грохочущая музыка не может перебить его вкрадчивый голос, который проникает под кожу.

– Нет, – я пытаюсь не думать о том, что происходит.

Это не мой заклятый враг очерчивает пальцами изгибы тела. Не мой противник прижимает меня спиной к своей груди. И не мое, черт подери, сердце шумно стучит каждый раз, когда ладони Демьяна скользят все ниже и ниже.

– А я думаю – нравится, – отвечает он, лаская обнаженную ногу у самой кромки платья. И зачем я нацепила именно это вульгарное тряпьё? – Посмотри, как тебя трясет. Ты же волнуешься? Дрожишь…

– Меня трясет от злости, – рычу, перехватывая его руку, когда он пытается запустить пальцы под платье. – И если ты сейчас же не уберешь свои шаловливые пальчики, я их тебе переломаю.

Демьян не сопротивляется. Усмехается, перехватывая мои кисти и разворачивая к себе лицом. Здесь слишком темно, чтобы разглядеть его лицо, и слишком тесно, чтобы отойти на безопасное расстояние. Он пользуется этим, поэтому и прижимает к себе, когда моя попытка к бегству с треском проваливается и кто-то толкает в спину, возвращая обратно в его лапы.

– Ну же, Лана, расслабься, – улыбается, притягивая к себе максимально близко.

Уверена, еще один шаг, и я прижмусь к нему грудью и смогу ощутить дыхание уже на своем лице, отчего собственное дыхание резко сбивается, а пульс начинает зашкаливать. И он знает об этом. Скользит пальцами по запястью, на мгновение замирает, словно прислушивается ко мне и усмехается, наклоняясь совсем немного вперед. Но этого достаточно, чтобы ощутить его губы около своих.

– Расслабься и получай удовольствие.

– Пошел ты, – усмехаюсь в ответ и разрываю зрительный контакт. Разворачиваюсь, сбрасывая его руки пробираюсь сквозь толпу, слыша, как он возмущенно что-то говорит и следует за мной.

Я прорываюсь с танцпола и, не оборачиваясь, ищу выход. Нужно уходить. Эта безумная игра затянулась, и завтра я, конечно же, пожалею, что вообще позволила ему говорить с собой. А в понедельник он вновь меня унизит, растопчет, завалит мой идеально подготовленный отчет, и в глазах остальных коллег и начальства я превращусь в ничтожную букашку. В расходный, мать его, материал!

Коктейли выветриваются из головы, оставляя там злость и раздражительность.

Я мчусь во весь опор на выход и вскоре оказываюсь на улице. В легкие проникает прохладный ночной воздух и обжигает смесью городской жизни. Тяжело дыша, я растираю плечи, вмиг покрывшиеся мурашками, и проклинаю день, который превращается в ад. И особенно то, как начинает раскалываться голова.

– Не убегай, Лана-Банана, – раздается критически близко, и я не успеваю среагировать и отскочить, как на плечи опускаются чужие руки.