Перевозчик - Алекс Орлов

– Вот как?

Начальник службы откусил половинку морковки и стал с хрустом ее жевать, как какой-нибудь гигантский грызун. Янгер невольно посмотрел на его уши, но нет, сравнить их с кроличьими было нельзя. Обычные уши, ничего особенного.

– А что он делал до устройства в этот самый «Кехлер и Янг»?

– Работал на стройке, сэр.

– На стройке?

– Ну да. Таскал панели, глушил дюбеля, сверлил каналы и сворачивал обрешетку, как-то так.

– И все это он умеет делать?

– А почему нет? Обычная работа. Он бы до сих пор работал на этих стройках, если бы его не приметил какой-то там родственник прораба, которому Вуйначек помог оформить бухгалтерские бумаги. Так началось его восхождение в юридической фирме.

– Понятно.

Начальник догрыз морковку и вытер руки салфеткой с таким видом, будто покончил с жирным бифштексом.

– Итак, майор, вы огласили ему конкретные цифры?

– Сэр, если бы я начал с цифр, он бы послал меня на три буквы.

– Да ладно, майор, я, конечно, несведущ в этих ваших специально-вербовочных штуках, но по мне, лучше видеть конкретные суммы, чем эти непонятные эмоциональные… как их там?

– Не могу знать, сэр, – начал злиться Янгер.

– Ну хорошо, когда вы поговорите с ним более предметно?

– Я надеюсь, что в следующий раз.

– Почему так неопределенно?

– Потому что в следующий раз он может начать стрелять в меня прямо в баре. Или вовсе не явится, уйдя в запой на дому, или же сбежит на какую-нибудь стройку.

– Все настолько неопределенно?

– Так точно, сэр.

– И никак нельзя его принудить общаться с конторой?

– Попытаться можно, но это офицер подразделения «Дага»…

– Да, понимаю. Тогда перейдем к конкретным числам, цифрам, суммам и тому подобное. Как в денежном отношении вы видите его сотрудничество с нами?

– Полагаю, он потребует восемьсот тысяч, сэр, но я легко сдвину его на шестьсот и даже ниже, возможно, устаканимся на полумиллионе.

– Большие деньги, – покачал головой начальник, сразу делаясь грустным.

– Большой задаче – большие деньги, сэр.

– Может, стоит предложить ему не столь щедрые бонусы, но зато в штате? Мы ведь можем вернуть ему все, а после выполнения задания пообещать новое звание.

– Сэр, при всем уважении, он не новичок. Отставник – да, но не новичок. Он легко срисовал наших оперативников и если бы захотел – избавился бы от них незаметно. Он все еще в игре, сэр, и в известной мере нам это на руку.

– Он не захочет в штат?

– Он не поверит, что это надолго.

– Ладно, как вы рассчитали эти пятьсот-шестьсот тысяч? Куда они пойдут?

– Двести пятьдесят – туда, двести пятьдесят – обратно, вот и все вознаграждение.

– При наших расходах на все про все.

– Разумеется.

– А что, если так – туда двести пятьдесят тысяч и на этом ограничимся?

– То есть?

– Он прибывает, получает промежуточную сумму за это. Он же на этом будет настаивать, правильно?

– Да, возможно, он потребует выплатить половину по прибытии на место.

– Ну и порядочек. Там его и оставить, это же нетрудно будет сделать? Я имею в виду что-то бесконтактное, волнолайзер или тупо – снайпера посадить. Нам сейчас нужно не превышать лимиты, понимаете? Пусть отвезет депешу, и больше он нам не нужен, а тысяч пятьдесят из сэкономленных мы выпишем прямо на ваш счет.

Янгер вздохнул, чтобы скрыть пробуждающуюся ярость. Он знал, что новый босс по политическим причинам был им навязан ассоциацией торговцев оружием, и из опыта работы в разведке у него имелась лишь стажерская практика в министерстве обороны.

– Видите ли, в чем дело, сэр, – Янгер даже улыбнулся, успокаивая нервы. – Пятьдесят тысяч мне бы, конечно, не помешали, но если снайпер промахнется, Вуйначек вернется за свой счет, и вам придется нанимать дополнительную охрану.

Видимо, до начальника дошел смысл сказанного Янгером, он пошевелил бровями, потом взял обрезанную сигару и снова положил на стол.

– Если он так опасен, его нельзя оставлять под носом у конторы, майор.

– А что прикажете с ним делать, сэр?

– Ну… – начальник снова пошевелил бровями. – Можно подставить его копам. Подкинуть порошок.

– Сэр, у нас сотни отставников, где на всех взять порошка? И потом, это мы к нему пришли, а не он к нам. Его пока все устраивало. Он работает полдня, дует выпивку сколько хочешь и ни перед кем не отчитывается.

– Да, хотелось бы побыть в его шкуре, – улыбнулся начальник. – Но это не мы, это ты к нему поперся, майор.

– Вы сказали – нужен перевозчик, я сказал – в штате только новички. Вы сказали – найти бывалого, я предложил Вуйначека, вы одобрили, сэр. Вот как это было.

– Ладно, – начальник поднял руки, словно сдаваясь. – Согласен, так все и было. Когда вы поговорите с ним конкретно, майор Янгер?

– Зайду в бар через пару дней.

– Почему не завтра?

– Он должен освоиться с новой мыслью, а назавтра его выводы будут еще слишком сырыми.

Начальник кивнул. Он пока только привыкал к специфике работы и, сказать по правде, совсем не стремился на это место, но старшие товарищи сказали – надо, Фрэнк, иначе там окажется враждебный нам ублюдок. И пришлось соглашаться. Ну, а что ему оставалось?

Зазвонил будильник и тут же замолчал, когда жилец прихлопнул его рукой.

Открыв глаза, Роджер с удивлением обнаружил, что трещины на потолке не прыгают из стороны в сторону, как обычно бывало, а это значит, что впервые за долгое время он не набрался по самое некуда и пришел домой трезвым. К чему такие потрясения? Что с ним случилось накануне?

Поднявшись, он прошагал к ванной и, взглянув в поцарапанное зеркало, отметил, что мешков под глазами почти нет, а значит, он действительно пришел домой трезвым.

По привычке Роджер снял с полочки таблетки, поддерживающие печень, но, уже отвинчивая крышку, включил команду «отставить» и убрал таблетки на полку – сегодня они были не нужны.

– Ах да, вспомнил! – воскликнул Роджер, выходя из сортира. – Старина Янгер навещал меня!..

И это так подействовало, что Роджер сбежал из заведения задолго до закрытия.

Янгер источал сладкий яд, предлагая вернуться, и, видимо, надеялся прихватить самую уязвимую – подбрюшную часть любого отставника – пообещать возвращение в штат. Это, конечно, было бы идеально, никто не хочет быть вонючим внештатником, однако Роджер понимал, что время для нежностей миновало, и теперь в переговорах с конторой следовало быть тверже гранита.