Послевкусие желанной мести - Мишель Смарт

Кивнув, она легла, как обычно, свернувшись калачиком. Через несколько минут он решил, что она уснула.

Но Анна, не открывая глаз, вдруг спросила:

– Из-за чего же мы поссорились, если я ночевала в своей квартире?

– Ничего серьезного. Ты часто там ночуешь. Мы оба упрямы и неуступчивы, но мы всегда миримся.

– Если все не так серьезно, почему ты вчера на меня разозлился? В больнице ты тоже почти все время на меня дулся.

Упрямая Анна. Она не отстанет от Стефано, пока не получит ответы на свои вопросы.

– Мне было обидно, что ты отвергла меня. Я не понял, что у тебя амнезия. Я сходил с ума от волнения, поэтому казался сварливым. Прости меня.

Анна открыла глаза, долго и насмешливо смотрела на него:

– Ты извиняешься за то, что обиделся на меня? У тебя тоже сотрясение мозга?

Стефано рассмеялся, наклонился и поцеловал ее в щеку. Анна нахмурилась, а он расхохотался громче.

– Я знаю, ты не помнишь о наших отношениях. Мне остается надеяться, что память к тебе вернется. – Но не слишком рано. Стефано еще надо реализовать свой план.

До годовщины их свадьбы осталось девять дней. Чтобы ее отпраздновать, Стефано приготовил Анне сюрприз, который она ни за что не забудет.

Анна вытаращила глаза, когда водитель остановился у набережной. Ее всегда интересовало жилище Стефано, расположенное в высотном жилом комплексе с видом на Темзу, строительство которого в свое время было самым дорогим проектом в мире. Стефано купил там самую дорогую квартиру на верхнем этаже.

Водитель открыл дверцу Стефано. Прежде чем он успел выйти, Анна слегка коснулась его руки, словно по привычке.

– Ты не мог бы что-нибудь рассказать мне о наших отношениях? – произнесла она. – Откуда мне знать, что я могу тебе доверять?

– За то время, что ты на меня работала, ты хоть раз уличила меня во лжи? – уверенно спросил он.

– Я ни разу не уличила тебя во лжи, – призналась она. За полтора года, что она работала на Стефано, их отношения были честными.

– Тогда доверься мне. – Он решительно смотрел ей в глаза, и по ее спине пробежала дрожь.

– Похоже, иного выбора у меня нет.

Если она вспомнит ПИН-код своего телефона, то тогда сможет дозвониться до Мелиссы и обо всем ее расспросить. Хотя пока она не готова разговаривать со своей сестрой. При мысли о звонке Мелиссе Анне стало тошно. Она не позвонит ей до тех пор, пока не будет уверена, что не наорет на сестру, о чем потом пожалеет.

Она должна была знать о поездке Мелиссы. Письмо Мелиссы говорило о многом. Она просила у Анны прощения.

Разве сможет Анна простить Мелиссу? Как она могла так поступить после того, что сделала их мать? После смерти их отца не прошло и полугода, когда их мать начала встречаться с австралийцем, с которым познакомилась через брачное агентство. Анна, которая скорбела о потере обожаемого отца, пыталась понять одиночество матери. Правда пыталась. Она поборола желание назвать ее предательницей. И вот через три месяца после знакомства с австралийцем и через девять месяцев после похорон своего мужа мать Анны объявила, что эмигрирует в Австралию со своим новым мужчиной.

Стефано коснулся большим пальцем ее подбородка и нежно его погладил:

– Когда к тебе вернется память, ты узнаешь правду. Я помогу тебе в этом.

Ее сердце забилось чаще, она затрепетала от его прикосновения и сглотнула.

Когда же она уступила взаимному влечению, которое всегда между ними было? Анна боролась с этим с самого начала, не желая присоединяться к толпе любовниц легендарного соблазнителя Стефано. По правде говоря, у нее не было доказательств того, какой он любовник. На самом деле она запрещала себе думать об этом, хотя нескончаемая вереница его гламурных и сексуальных подружек не оставляла ее в покое.

При устройстве на работу к Стефано Анна поставила условие: она никогда не будет посредником между ним и его любовницами. Она ни в коем случае не станет покупать для них симпатичные безделушки или нечто подобное. Когда Анна сказала ему об этом, он расхохотался.

Она не понимала, в какой момент ее симпатия к Стефано и восхищение им, а также ее абсолютная решимость никогда не ложиться с ним в постель, сменились желанием выйти за него замуж. Она слышала о скоропалительных браках, но ей были неизвестны стремительные браки работодателя и работницы. От размышлений у нее разболелась голова.

Смотрел ли Стефано на нее тогда, как сейчас, с теплом в зеленых глазах? Целовал ли он ее в губы первым или она целовала его?

– Как ты поможешь мне все вспомнить? – прошептала она.

Его большой палец коснулся ее щеки.

– Я помогу тебе снова почувствовать удовольствие, которое ты испытывала в моей постели, – тоже шепотом ответил он. – Я снова научу тебя быть женщиной.

От стыда Анна покраснела.

«Я снова научу тебя быть женщиной».

Она все поняла. Стефано знал, что она была девственницей.

Свою невинность Анна ни с кем не обсуждала. С какой стати? Ведь двадцатитрехлетние девственницы встречаются реже единорогов.

Итак, она все-таки вышла за него замуж.

И если она стала его женой, она спала с ним. А это означает, что все ее самообладание и хладнокровие испарились.

После отъезда матери Анна очень гордилась своим умением держать себя в руках. События могли развиваться как угодно, но свои эмоции она подчиняла железной воле. Посещая вечеринки, она отказалась от алкоголя, сигарет и наркотиков и была единственной, кто потягивал колу и гордился тем, что контролирует собственные привычки. Самообладание было ее единственным козырем.

Она сильнее покраснела, представив себя в постели со Стефано.

Пожирая ее глазами, он провел пальцами по ее шее и сжал рукой ее плечо:

– Пошли в дом. Тебе надо отдохнуть. Ты устала.

Протяжно выдохнув, Анна кивнула. На этот раз она была не в состоянии произнести ни слова.

Она делила с ним не только постель…

Отчаянно стараясь выглядеть беспечной, она позволила Стефано провести ее через грандиозный атриум своего дома к частному лифту. Она обрадовалась, когда у нее появилась возможность присесть на диван и оглядеть дом Стефано.

Ее дом.

Ей показалось, что она шагнула в иную реальность.

Она сидела в такой большой гостиной, что чувствовала себя малышом, который пробрался в огромный бальный зал с позолоченной хрустальной люстрой.

Окна во всю стену по периметру комнаты открывали самый удивительный вид на Темзу и Вестминстерский мост.

Анна ничего не вспомнила. Прожив здесь почти год, она на все смотрела как в первый раз.