Крупская - Леонид Млечин

Возбудили уголовное дело против неустановленного автора. Но прекратили по амнистии в связи с 300-летием дома Романовых. Преступную брошюру уничтожили «посредством разрывания на мелкие части».

В первую программу Российской социал-демократической рабочей партии (1903 год) записали важные для революционерок требования: освобождение женщин от работы до и после родов, создание яслей на предприятиях для грудных детей, введение перерывов для кормящих матерей, запрет на работу детей до шестнадцати лет, обязательное образование всех детей обоего пола, снабжение неимущих детей пищей, одеждой и учебниками за счет государства.

Двадцать девятого января 1900 года срок ссылки Ленина истек. Через Минусинск они с Надеждой Константиновной добрались до Ачинска, где сели на поезд и доехали до Уфы. Там Крупской осталось отбывать еще год — под гласным надзором полиции. Она вела занятия в рабочих кружках. Давала частные уроки, чтобы заработать на жизнь. Поселилась в доме 78 на углу улиц Тюремной и Жандармской. Этот адрес был поводом для шуток.

Десятого марта 1900 года потомственный дворянин Владимир Ильич Ульянов обратился с прошением к директору Департамента полиции: «Окончив в настоящем году срок гласного надзора, я вынужден был избрать себе для жительства из немногих разрешенных мне городов город Псков, ибо только там я нашел возможным продолжить свой стаж, числясь в сословии присяжных поверенных. В других городах я бы не имел никакой возможности приписаться к какому-либо присяжному поверенному и быть принятым в сословие местным окружным судом, а это равнялось бы для меня потере всякой надежды на адвокатскую карьеру.

Будучи вынужденным поселиться в городе Пскове, я позволяю себе повторить ходатайство моей жены и моей тещи о разрешении моей жене, Надежде Константиновне Ульяновой (урожденной Крупской), отбывать оставшуюся еще ей треть назначенного ей срока гласного надзора не в Уфимской губернии, а в городе Пскове».

Ленин ссылался и на то, что в Уфе его жена не может найти себе работу — преподавательскую: «Следовательно, мне придется содержать ее из своего заработка, а я могу рассчитывать теперь на самый скудный заработок (да и то не сразу, а через некоторое время) вследствие почти полной потери мною всех прежних связей и трудности начать самостоятельную юридическую практику… Необходимость содержать в другом городе жену и тещу ставит меня в безвыходное положение и заставляет заключать неоплатные долги. Наконец, я в течение уже многих лет страдаю катаром кишок, который еще усилился вследствие жизни в Сибири, и теперь я крайне нуждаюсь в правильной семейной жизни.

На основании изложенного я имею честь покорнейше просить разрешить моей жене, Надежде Ульяновой, отбывать оставшийся ей срок гласного надзора не в Уфимской губернии, а вместе с мужем в городе Пскове».

Департамент полиции ответил отказом. Жизнь в Пскове, откуда недалеко до обеих столиц, трудно было рассматривать как ссылку. Но Ленину и в Пскове одному было неинтересно. Он поехал в Санкт-Петербург, хотя въезд в столицу ему запретили.

«На другой день утром, — вспоминал его брат, — когда Владимир Ильич вышел из квартиры, где ночевал, его внезапно схватили. Как он рассказывал, “один за правую руку, другой — за левую, да так взяли, что не двинешься”. Отвели в градоначальство — и в камеру. Сидеть было очень скверно. “Инсекты не дают покоя ни днем, ни ночью, — рассказывал Владимир Ильич, — и вообще грязь невозможная, а кроме того, ночью шум. Ругань; как раз около камеры усаживаются каждую ночь в карты играть городовые, шпики”».

Ленина продержали за решеткой десять дней, с 21 по 31 мая 1900 года. Полицейский забрал у него заграничный паспорт. Но Ленин строгим голосом пригрозил, что станет жаловаться, и тот паспорт вернул. Святые времена…

Владимир Ильич собрался за границу. В середине июня заехал к жене попрощаться. Они провели вместе две недели. Когда Ленин уехал, они стали переписываться, используя тайнопись, которую Крупская вполне освоила.

«Я помогал Надежде Константиновне посылать Ленину нелегальные письма, — вспоминал один рабочий-переплетчик. — Делалось это так: Крупская писала письма тушью на плотной бумаге, я устраивал у книг двойные переплеты, вкладывая туда плотную бумагу, замазывал клейстером и посылал Ленину. Он об этом был предупрежден — опускал переплеты в горячую воду, клейстер растворялся, тушь не смывалась. Он мог прочесть письма».

Не знавшая, что такое безделье, Надежда Константиновна занялась изучением одновременно французского, немецкого и польского языков. Писала статьи на педагогические темы: «Тип хорошего учителя», «Общественная сторона педагогических вопросов», «Школа и жизнь».

Она скучала без мужа, считала дни до отъезда. Писала младшей сестре Ленина Марии Ильиничне: «Я о весне мечтаю, нет-нет и возвращаюсь к мысли: полтора месяца, а там… там я вовсе поглупею от радости, особенно когда допутешествую до Володи».

Одиннадцатого марта 1901 года истек срок ее ссылки. На следующий день она получила паспорт для заграничной поездки. 13 марта они с Елизаветой Васильевной отправились в далекое путешествие через Москву и Петербург. Надежда Константиновна не мыслила себе жизни без мужа.

Сегодня многие не сомневаются в том, что Ленин совершил Октябрьскую революцию, вверг страну в хаос и разруху, потому что ненавидел Россию. Говорят, что в нем было слишком мало русской крови, потому ему не хватало патриотизма.

Сам Владимир Ильич на редкость мало рассказывал о своей семье. В 1922 году, отвечая на вопросы анкеты, написал: «…отец — директор народных училищ», а о деде с отцовской стороны ответил совсем коротко: «Не знаю». Надежде Константиновне он рассказывал так же мало. Да она и не проявляла особого интереса к его предкам.

Уже после его смерти поклонники Владимира Ильича принялись восстанавливать его генеалогическое древо. Сюрпризом оказались архивные документы относительно его деда с материнской стороны.

Десятого июля 1820 года Израиль Бланк (родившийся в Житомире) принял православие в Сампсониевской церкви столицы. Восприемниками стали: действительный статский советник граф Александр Иванович Апраксин и жена действительного статского советника сенатора Дмитрия Осиповича Баранова Варвара Александровна (все документы приведены в книге Михаила Гиршевича Штейна «Ульяновы и Ленины. Тайны родословной и псевдонима». Санкт-Петербург, 1997). Переход в православие в Российской империи был важным событием, представители высшей знати считали для себя почетной обязанностью стать крестными родителями.

Израиль Бланк получил новое имя и отчество — Александр Дмитриевич, поступил в Медико-хирургическую академию на казенный кошт. Дипломированный доктор служил в столице полицейским врачом, затем в Морском ведомстве и, наконец, переехал в Пермь инспектором врачебной управы. Получил чин надворного советника, что давало право на потомственное дворянство. Перед выходом на пенсию приобрел имение — деревню Янасалы (Кокушкино) в Казанской губернии и был внесен в 3-ю часть губернской дворянской родословной книги.