Под небом Марбельи - Адриана Алекс

— Ты же подписан на мой инстаграм, — поддразнивает меня Тамара.

— Да, но если судить по нему, то у тебя каждый день новый парень, — говорю я, и мне становится не по себе. Накатывает то ли злость, то ли ревность — не пойму.

— И поэтому ты со мной не здороваешься? — смеется Тамара. — Боишься конкуренции?

— Так это правда? — Честное слово, мне хочется сдохнуть.

— Нет конечно. Полгода назад я рассталась с мужчиной, с которым у нас были серьезные отношения, — снимая очки, говорит Тамара и смотрит мне я в глаза. — Сейчас я сама по себе.

— Не хочешь это исправить?

— Нет. Я не хочу отношений ради отношений, — качает головой Тамара. — Если встретиться человек, с которым мне будет интересно, тогда да. А так у меня полно других увлечений.

— То есть мужчина для тебя лишь приложение к твоей счастливой жизни? — Я чувствую себя задетым за живое.

— Ну, это ты перегнул палку, — смеется Тамара. — В идеале мой мужчина должен быть другом, сообщником и любовником. Другом — потому что без доверия отношения невозможны. Сообщником — без общих интересов будет не о чем говорить; как быть вместе без точек соприкосновения? Должна быть какая-то общая страсть, которая давала бы ощущение единства. С пунктом «любовник», думаю, и так все понятно.

— А если ты такого не встретишь? Останешься одна?

— Лучше быть одной, чем проживать одиночество с кем-то, — отвечает Тамара. Черт, я совсем не знаю ее! Она для меня — шкатулка с сюрпризами. Но мне это нравится. Хотя заполучить ее внимание будет в разы сложнее, чем я думал. — Это печально. Традиции того не стоят.

— Тебя кто-то обидел? — догадываюсь я.

— Думаю, все мы в какой-то мере обидчики и обиженные, — не желает откровенничать Тамара. — Пойдем?

— Конечно, — вскакивая, откликаюсь я.

Мы идем по набережной. Тамара заглядывается на стоянку белоснежных яхт, и на ее лице появляется мечтательное выражение. Мне становится досадно, что я не смогу удивить ее, пригласив на ужин на одну из этих красоток. У меня нет ресурса, чтобы удивить эту свободолюбивую и богатую девушку. И я сам выбрал такой путь — быть свободным от бизнеса. До этого момента меня это не смущало, но сейчас… Я чувствую себя неполноценным.

— Красиво как! — втягивая в себя воздух, говорит Тамара. Она смотрит на море и улыбается. — Здесь можно утверждать, что земной рай существует.

К нам подходит парень, изрядно взлохмаченный и похожий на бомжа. Судя по перегару, который может свалить с ног любого, он, не просыхая, веселился месяц. Чуть поодаль за ним тащится похожего вида товарищ.

— Ребята, а пошли кутить с нами? — по-русски предлагает он. — Я угощаю!

— Иди-иди, без тебя весело! — раздраженно бросаю я. Ответ его, похоже, не устраивает, и он продолжает топтаться на месте. Тамара крепко берет меня за руку, сжимает мои пальцы. Ей страшно.

— Ты чего, совсем оборзел? Своих не признаешь? — мотнув головой, начинает наезжать на меня несостоявшийся благодетель. Как пить дать хочет драки. Тамара еще сильнее вцепляется мне в руку. Кожей ощущаю ее панику.

— Вали отсюда! — все еще надеясь закончить эту ситуацию без мордобоя, говорю я. — Не порти себе вечер.

— Ну, не хочешь — как хочешь, — неожиданно сдается парень. — А девка пойдет со мной.

— Нет!

Он хватает Тамару за руку и тащит ее за собой. Отбить у него девушку труда не составляет. Пара крепких ударов в челюсть и по корпусу, и вот он уже лежит посреди набережной, пускает кровавые слюни.

Но его спутник не доволен таким положением вещей. Он бросается на меня. Успеваю отскочить в сторону, но что-то острое успевает царапнуть грудь. Опускаю глаза, вижу, как в его руках поблескивает лезвие ножа.

— Артем! — кричит Тамара. Подлетает к напавшему и с силой толкает его в бок. Выбивает из рук нож, и тот падает в песок. Звук полицейской сирены мгновенно отрезвляет любителей веселой жизни. Оба поднимаются на ноги и, шатаясь и матерясь, ковыляют назад.

Чувствую, как по коже бежит теплая струйка крови. Прислушиваюсь к себе. Вроде бы боли нет. Дышу нормально. Значит, ничего серьезного. Тамара подбегает ко мне. Касается моего лица, хватает за руки. Тихо всхлипывает, и я вижу на ее щеках слезы.

— Все хорошо, — обнимая ее одной рукой, успокаиваю я, хотя сам еще не пришел в себя от происшедшего: ведь я только что был на волосок от смерти. — Я в норме, ну видишь? В полном порядке.

— Но ты ранен… — Тамара хочет задрать футболку, чтобы осмотреть рану. Не даю ей этого сделать.

— Это ерунда, просто царапина, — с уверенностью произношу я.

— Я хочу в этом убедиться, — взволнованно произносит Тамара, и ее лицо заливает румянец.

— Тебе мало того, что тебе говорю я? Нужно все проконтролировать, да, бизнес-леди? — усмехаюсь я и начинаю чувствовать, как саднит порез.

— Если бы с тобой что-нибудь случилось… — растеряно произносит Тамара и обнимает меня. Чувствую, как она дрожит. Моя бедная, испуганная девочка!

— …То ты бы ощущала себя виноватой? — хрипло произношу я и, взяв ее за подбородок, смотрю ей в глаза. Касаюсь пальцем ее приоткрытых губ. Горячее дыхание обжигает мне кожу. Провожу по ее щеке и понимаю, что не смогу справиться с собой. Тамара рядом, она в моих объятиях, разе можно упустить такой шанс? Страх, что она может оттолкнуть меня, уходит. Я только что чудом избежал смерти, судьба благосклонна ко мне сегодня. Страсть затапливает меня с головы до ног, затмевая волнение. Наклоняюсь к Тамаре и целую её в губы. Она вздрагивает и сжимает пальцами мою футболку. Сначала медлит, а потом робко откликается на поцелуй, словно не верит происходящему. У меня кружится голова и дрожат ноги. Отстраняюсь от Тамары и прижимаю ее к себе. Не могу поверить, что то, о чем я мечтал всю жизнь, исполнилось. Целую ее в макушку и едва дышу, боясь вспугнуть свое неожиданное и такое хрупкое счастье.

— Ты с ума сошел, — шепчет Тамара, откидывая назад голову. Она смущена и растеряна.

— Давно хотел это сделать, — отвечаю я, глядя ей в глаза.

И понимаю, что от счастья действительно можно умереть.

Мы с Артемом в обнимку идём по набережной. Прижимаюсь к его плечу, вдыхаю запах его тела. Не могу понять, как я позволила всему этому произойти, почему не оттолкнула его сразу, не попросила прекратить потом. Разум шепчет мне, что это в корне неправильно и завтра будет плохо всем, а особенно мне. Потому чтоот фонтан чувств, что обрушился на меня, когда Артем коснулся моих губ… Такое не забывается. Я не могла насладиться его поцелуями, словно путник, потерявшийся в пустыне и добравшийся до воды.

Наверное, от осознания, что пару минут назад он мог погибнуть, чувства стали еще острее. Во всем, конечно же, виноват адреналин. Именно из-за него я веду себя, как дура, забыв обо всем на свете. А какое оправдание у Артема? Ему-то зачем все это надо? Почему он так смотрит на меня? Боже, сколько нежности в каждом его жесте, в прикосновениях! А глаза… Я никогда не видела, чтобы в глазах было так много счастья.