Наслаждаясь вином и не только… - Анна Дремух

спасёт лёд или сок, давай я наполню твой бокал, – Дэниэл ушёл к стойке бара, а вернулся уже с коктейлем, судя по цвету напитка и дольке лимона на краешке бокала.

– Вот, держи, – сказал он.

– Спасибо. Ты же понимаешь, что, как истинная француженка, я предпочитаю что-то изысканное и в то же время нежное!

– Я теперь буду учитывать это, – примирительно отозвался Дэниэл.

Они ещё погуляли по улочкам, поели мороженого – даже Леону досталось: он слизывал свой шарик прямо с асфальта и был весьма доволен. Затем вышли к широкому песчаному пляжу. Пёс тут же ринулся в воду, оглядываясь на Дэниэла: будет ли тот играть с ним. Маленькие волны легко набегали на берег, делая влажной широкую полосу песка на пляже. Катрин было так приятно ощущать и волны, и податливый, прохладный песок под ногами. Дэниэл тоже повыше закатал брюки, а Леон уже носился вдоль полосы прибоя, оставляя свои следы на песке. Дэниэл осторожно взял Катрин за руку. Она не ожидала этого, но в глубине души так мечтала о его прикосновении. Катрин смотрела на набегающие волны, стараясь скрыть охватившее её чувство опьяняющего восторга, которое медленно разливалось по всему её телу. И даже мурашками пробежалось по её рукам, будто окатив Катрин холодом в такой жаркий день. Со стороны они, наверняка, представляли идиллическую картину: собака и парочка, держащаяся за руки на фоне багряно-рыжих всполохов от заходящего солнца. Дэниэл, как мог, сдерживался от желания тут же начать расстёгивать пуговицы у Катрин на блузке и поэтому просто сказал:

– Поехали ко мне…

Катрин проснулась от боя часов, игравших где-то внизу в холле. Но звук от них всё равно доносился до спальни Дэниэла на втором этаже. Утреннее солнце уже вовсю врывалось потоком ослепительного света в комнату: не помогали даже плотные шторы. Катрин начала судорожно шарить рукой под одеялом в попытке отыскать своё бельё, стараясь не потревожить так мирно спящего рядом Дэниэла. Взглянув на свои часы, она немного успокоилась: до работы ещё было почти два часа, но всё равно стоило привести себя в порядок. «Не хватало ещё, чтобы дворецкий застал нас в постели.» – подумала Катрин, осторожно соскальзывая с кровати и подбирая свою одежду. На цыпочках она прошмыгнула в ванную комнату, правда сначала перепутала двери и заглянула в гардеробную.

– Прыгай ко мне, – сказал Дэниэл выходящей из ванной Катрин. Он уже проснулся, но всё ещё с наслаждением валялся в кровати, заложив руки за голову.

– С ума сошёл?! – рассмеялась Катрин. – Я уже убегаю, можешь не провожать. И твои слуги сейчас появятся.

– У меня только один Стивс, и он меня не смущает, – хитро улыбался Дэниэл.

– Зато меня смущает, – подняла брови Катрин.

– Ну, хотя бы поцелуй, – шутя продолжал умолять Дэниэл, – а то не отпущу.

– Невыносимый, – ответила Катрин, склоняясь над кроватью. А сама сожалела о том, что выходные закончились. – Увидимся? – спросила она уже в дверях, обернувшись.

– Да, – ответил Дэниэл просто, но как-то очень серьёзно и глядя ей прямо в глаза.

Катрин нашла свою машину прямо у входа, где они и оставили её вчера. «Я вовремя.» – подумала она, видя как в ворота въезжает мерседес представительского класса с тонированными стёклами. Она лишь разглядела водителя с безучастным лицом, в тёмных очках и белой рубашке.

***

– Стивс! Стивс! – звал Дэниэл своего слугу, спускаясь по лестнице на первый этаж. Вместо Стивса он увидел входящего в дверь отца.

– Здравствуй, отец, – удивился Дэниэл. – Ты рано, всё в порядке?

– Давай поговорим, – ответил Рэймонс-старший, направляясь в библиотеку. Дэниэл молча последовал за ним.

– Что происходит, может объяснишь? – начал отец, устроившись в кресле. – Ты не появляешься на собрании акционеров, тебя нет в офисе уже неделю. Всё дело в этой девушке, которая только что уехала?

Дэниэл молчал. Он стоял спиной к окну, оперевшись плечом на угол стены и держа руки в карманах брюк. Его лицо было серьёзным, а сдвинутые брови выдавали сосредоточенность.

– Я ожидал от тебя большего, Дэниэл, – продолжал отец, – когда брал к себе на работу, оплатив твоё образование. У меня большие планы на твоё будущее. Я рассчитываю, что ты сделаешь карьеру в политике. Ты же знаешь, сейчас у нас появилась такая возможность, которой не было у меня в твои годы.

– Вот именно, что это твоя мечта, отец, не моя! – с жаром ответил Дэниэл.

– Вот как? Пока тебя всё устраивало. И что-то раньше я не слышал про твои мечты.

– Ты просто меня не слушал. Когда я пытался заговорить о том, что действительно хочу, ты считал это ребячеством и просто отмахивался от меня.

– Да?! И куда же приведут твои мечты? Это я обеспечил тебе беззаботную жизнь. И это твоя благодарность? Ты хочешь просто бросить всё? – отец встал. – Посмотри, чего я добился. И этого же хочу для тебя, как ты не понимаешь?

– Это твоя жизнь, отец, не моя и не мой выбор, – впервые Дэниэл стоял на своём. – Посмотри, ведь ты же один! Я не хочу так…

– Я не один, Дэниэл, – ответил отец, направляясь к дверям. – И я всё ещё надеюсь на твоё благоразумие. – Он вышел ничего больше не говоря и не прощаясь.

Глава 4

Всю следующую неделю Катрин могла думать только о Дэниэле; их встрече, общении, моменте откровения и какой-то близости, как ей показалось, возникшей между ними. Когда это ещё не заметно окружающим, и ты, вроде бы, ведёшь себя как обычно, но внутри тебя уже что-то поменялось. И лишь рассудок задаёт тебе резонный вопрос: как может человек, столь безразличный в начале, занять все твои мысли так скоро? Чувство томительного ожидания охватило её. Ощущение, что дни тянулись бесконечно – угнетало. И лишь ненадолго повседневные заботы отвлекали от мучительных мыслей о Дэниэле. Катрин не решалась позвонить первой, но почти возненавидела свой безмолвный телефон за эти несколько дней.

А в конце недели пришло письмо. Не электронное – его принёс курьер прямо в магазин. На имя Катрин, без обратного адреса. Мистер Бэйкс не меньше Катрин был удивлён, но молча протянул ей конверт. Внутри был сложенный втрое листок плотной бумаги: приятный на ощупь, с тиснением, ванильного цвета. Раскрыв его, Катрин прочла:

Я буду помнить… Все те слова, что так звучали из уст твоих; мелодию души твоей они мне изливали. И не забыть мне никогда прекрасные глаза, что так сияли призывным светом для меня. В их отражении себя я видел и познал всю радость жизни. И счастья миг тогда надежды луч мне подарил