Неудобное наследство. Гены, расы и история человечества - Николас Уэйд

Это объясняет, почему так трудно переносить институты из одного общества в другое. Американские институты невозможно успешно внедрить, например, в Ираке, поскольку у иракцев распространены другие формы социального поведения, основанные, в частности, на родо–племенном мировоззрении и вполне обоснованном недоверии к центральному правительству; и так же невозможно было бы перенести иракскую трайбалистскую политику в Соединенные Штаты.

С появлением быстрых и доступных методов расшифровки последовательности ДНК в человеческом геноме впервые становится возможным исследовать генетические вариации, лежащие в основе человеческих рас. Эволюционные пути, породившие различия между расами, представляют огромный интерес для ученых, и многие из таких путей описаны на страницах этой книги. Но более глубокое значение исследований вариаций ДНК в мире заключается не в различиях, а в сходстве. Нигде сущностное единство человечества не запечатлено так явно и неизгладимо, как в геноме.

Поскольку материал, представленный в книге, может во многом показаться новым или незнакомым широкой публике, будет полезно сориентировать читателей в отношении надежности доказательной базы. Главы 4 и 5, где рассматривается генетика расы, вероятно, подтверждены наиболее основательно. Хотя они приводят читателя на передовую современных исследований, а данные с переднего края науки всегда менее достоверны, чем информация в учебниках, однако представленные здесь выводы сделаны ведущими экспертами на основании обширного корпуса исследований и, по всей вероятности, вряд ли будут пересмотрены сколько–нибудь серьезным образом. Читатели могут считать факты, приведенные в этих главах, достоверными, а их интерпретации — обоснованными.

Рассмотрение в главе 3 истоков человеческого социального поведения также основывается на фундаментальных исследованиях, в данном случае — преимущественно на работах по поведению человека и животных. Но генетические основы социального поведения человека в настоящее время по большей части неизвестны. Таким образом, здесь открывается простор для полемики по поводу того, какие именно формы социального поведения генетически обоснованы и в какой степени такие формы поведения определяются генетикой. Кроме того, вся область исследований социального поведения человека является молодой и к тому же развивается в тени парадигмы, все еще сохраняющей влияние среди специалистов по общественным наукам: что все человеческое поведение обусловлено исключительно культурой.

Читателям следует хорошо понимать, что в главах 6–10 они покидают территорию естественных наук и вступают в куда более умозрительную и спорную область на стыке истории, экономики и эволюции человека. Поскольку существование рас долго игнорировалось или отрицалось многими исследователями, не хватает фактической информации о том, как раса воздействует на человеческое общество. Заключениям, представленным в этих главах, сильно недостает доказательств. Возможно, они выглядят правдоподобными (а возможно, нет), но многие из них остаются умозрительными гипотезами. Разумеется, в гипотезах нет ничего дурного, если их основания ясно изложены. И построение гипотез — единственный способ начать исследовать неизведанную территорию, поскольку оно заставляет искать факты, которые их подтвердят или опровергнут.

Пожалуй, читателю также стоит помнить, что эта книга — попытка познать мир таким, какой он есть, а не таким, каким ему следует быть.

Империалисты, апеллирующие к дарвинизму, чтобы оправдать порабощение более слабых рас, могли указывать на «Происхождение видов», чей подзаголовок гласит: «Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь»[3]. Дарвин говорил о голубях, но империалисты не видели причин, почему его теории нельзя применить к людям…[1].

Ричард Хофштадтер

Идеи о расовых различиях, многие из которых были разработаны биологами, использовались для оправдания рабства, стерилизации людей, признанных неполноценными, а в гитлеровской Германии — для проведения кампаний по уничтожению ни в чем не повинных и беззащитных элементов общества, таких как цыгане, гомосексуалисты и умственно отсталые дети. Самым ужасающим во всем этом был чудовищный сплав евгенических идей с концепциями расовой чистоты, который привел национал–социалистов к убийству 6 млн евреев на подконтрольных им территориях.

Трудно представить себе более серьезное предостережение для любого, кто захочет разобраться в природе рас, поэтому первым делом следует осмыслить заблуждения, которые привели людей и правительства на эти порочные пути.

Расизм на удивление молодая концепция: впервые она появилась в «Оксфордском словаре английского языка» только в 1910 г. До этого существовало множество этнических предрассудков, которые живы до сих пор. Древние греки называли варваром всякого, кто не говорил по–гречески. Китай долго в отношении себя применял словосочетание Срединное государство, считая варварами всех, кто жил за его пределами. Бушмены пустыни Калахари, говорящие на щелкающих языках, делят мир на жу! цоан, или «настоящих людей», как они сами, и! ком — категорию, включающую других африканцев, европейцев и несъедобных животных, например хищников. Европейцы, придумывая друг другу уничижительные прозвища, связывают национальность с едой. Так, французы называют англичан «ростбифами» (les rosbifs), а англичане зовут французов «лягушатниками» (frogs) из–за лягушачьих лапок, французского деликатеса, а немцев — «капустниками» (krauts, от sauerkraut — квашеная капуста).

Центральным постулатом расизма, отличающим его от этнических предрассудков, является идея расовой иерархии, в которой одни расы стоят выше других. Высшая раса, как считается, обладает правом господствовать над остальными из–за изначально присущих ей качеств.

Помимо превосходства, расизм также связан с идеей неизменности этих качеств, которые, как когда–то считалось, пребывают в крови, а теперь — в генах. Расистов беспокоит чистота крови: как бы межрасовые и межэтнические браки не разрушили основу превосходства их расы. Поскольку это превосходство представляется заложенным от природы, более высокий статус расиста трудно оспорить, а низшие расы никогда не смогут реабилитироваться. Идея врожденного превосходства, чаще всего отсутствующая в этнических предрассудках, призвана оправдывать неограниченную эксплуатацию и насилие над расами, которые считаются низшими, — от социальной дискриминации до полного уничтожения. «Сущность расизма в том, что он считает людей высшими или низшими, поскольку подразумевается, будто они имеют общие физические, умственные и моральные качества с группой, к которой якобы принадлежат, и предполагается, что они не могут изменить эти качества самостоятельно», — пишет историк Бенджамин Айзек [2].

Неудивительно, что идея расового превосходства возникла в XIX в., после того как европейские нации обзавелись колониями по всему миру и стали искать теоретическое оправдание своему господству над другими.