Несмолкаемая песнь любви - Энн Мэтер

— Ты не отвечал на мои письма, — посетовала она. — И редко упоминал мое имя, так Линда говорит.

— Мы все совершаем ошибки, Лив. Я разозлился на твое упрямство. Ты не желала слушать мои советы.

— Если это тебя утешит, я так и не достигла успеха в жизни.

— Не достигла? — Губы отца изогнулись в подобии улыбки. — Я слышал, дела в Лондоне у тебя шли хорошо. Затем ты уехала в Америку с этим… Гарви. Так понимаю, брак не удался.

Оливия склонила голову набок. Счастлива она была лишь в браке с Армстронгом — и то, пока не забеременела.

Она до мельчайших подробностей помнила свои ощущения и сомнения. Они были слишком молоды и не могли позволить себе лишний рот, но она очень хотела этого ребенка, мучилась ночью и днем, пытаясь прийти к определенному решению. Как и любая будущая мать, она представляла своего малыша, гадала, на кого он будет похож.

— Мне не следовало выходить замуж за Брюса, но он говорил, что любит меня, и с ним я могла позволить себе многое.

— Он был богатым человеком?

— Полагаю, да. — Оливия пожала плечами.

— Поэтому ты вышла за него замуж?

— Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Я была очень одинока, мне нужен был заботливый человек. Он казался именно таким.

— Ты чувствовала себя одинокой? — переспросил отец. — Почему тогда не приехала домой?

— Я думала, ты не желаешь меня видеть, — честно призналась Оливия. — И я считала, что… Джоэл еще здесь.

— Он ушел. Через пару недель после твоего отъезда в Лондон.

— Теперь я знаю.

— Линда общалась с тобой, да?

— Да. — Оливия вспомнила короткие и избирательные монологи сестры.

— Расскажи мне об этом твоем муже, Брюсе Гарви. Он плохо с тобой обращался?

— Нет, — вздохнула Оливия. — Это долгая история, папа.

Старик нетерпеливо махнул рукой.

— Я никуда не спешу.

— Почему? — Она пыталась сменить тему разговора. — Разве у тебя нет инвалидного кресла, чтобы выезжать на улицу?

— Мне не нужно инвалидное кресло, — насупился Бен. — Чертова штука. Я не инвалид. Я просто… застрял здесь.

— Но самостоятельно ты пока ходить не можешь. — Оливия не пыталась быть тактичной. Она знала своего отца слишком хорошо. Он мог быть чертовски упрямым.

— Думаешь, я горю желанием выставлять свою болезнь напоказ? — фыркнул он. — Хорошо тебе давать советы. Я не хочу, чтобы меня считали немощным стариком!

— Думаю, все уже и так знают о твоей болезни, — заметила Оливия. — Наша деревня маленькая, папа. Люди переживают за тебя.

— Мне не нужна их жалость. — Слова со свистом вырвались из его рта. — И твоя тоже. Если это все, что ты хотела сказать, уходи.

Женщина вздохнула.

— Хорошо, хорошо, мы поговорим об этом в другой раз. — Она положила руки ему на колени. — Я пришла не для того, чтобы расстраивать тебя. — Она запнулась. — Джейн сказала, ты хотел меня видеть.

— Да. — Старик расслабился. — Ты отрада моих глаз.

— Спасибо, — заулыбалась Оливия.

— Не благодари меня, ты всегда была украшением семьи. Да и с мозгами у тебя полный порядок. К сожалению.

— Папа!

— Ты должна знать, что Линда и Мартин здесь главные, пока я… — Оливия закивала, и он продолжил: — Что ты думаешь насчет их идеи?

— Какой идеи? — нахмурилась женщина.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Линда.

— Папа! — грозно воскликнула она. — О, Оливия. Я думала, ты в своей комнате. — Линда снова повернулась к отцу. — Тебе полагается отдыхать. Ваш разговор подождет до завтра.

На следующее утро Оливия проснулась рано. Она намеревалась успеть на автобус до Ньюкасла. Хотела провести весь день в походах по магазинам и по пути заскочить в агентство по прокату автомобилей.

— Может, лучше отправишься в Чевинхем, тогда мы тебя подбросим, — предложила Линда.

— Спасибо, но я предпочитаю Ньюкасл, — вежливо отказалась Оливия. Она все еще сторонилась сестры, не понимая, почему Линда ведет себя так, словно Оливия не имеет права посидеть с отцом наедине.

Хотя старик заворчал на Линду, выказывая недовольство авторитарностью старшей дочери, но у Оливии только и хватило времени, чтобы пожать ему руку прежде, чем сестра выставила ее из спальни.

Было так волнительно вернуться в город после долгих лет отсутствия. Он стал другим, более современным и более ярким.

Оливия нашла уютное кафе и, заказав кофе, села у окна. Напиток казался божественным в сравнении с тем, что Линда готовила на ферме. У сестры он получался горьковатым.

В приподнятом настроении она отправилась по магазинам, купила футболки, джинсы и напоследок заглянула в обувной. По ферме удобнее гулять в высоких ботинках на толстой подошве. Она так смешно выглядела в дизайнерской юбке и громоздкой обуви. Они с продавщицей заливисто смеялись, когда взгляд Оливии упал на окно…

Джоэл Армстронг.

Ее глаза расширились, дыхание сбилось, ей с трудом удавалось следить за разговором.

— О… да… я возьму их, — пробормотала Оливия, натыкаясь на странный взгляд девушки. — Спасибо. — Она быстро переобулась в свои туфли на высоких каблуках и бросилась к кассе.

Не успела она вытащить кредитную карточку, как Джоэл вошел в магазин. Воздух сразу сделался густым.

— Привет, — поздоровался он, когда она повернулась к входной двери. Ее желудок внезапно сжался.

В своем поношенном пиджаке с кожаными заплатами на локтях он выглядел милым и до боли знакомым. Джинсы у него тоже были потертыми по последней моде.

— Привет, — пробормотала она в ответ. — Тоже покупаешь туфли?

— Разве похоже, что они мне нужны? — Джоэл отступил в сторону и многозначительно посмотрел на свою обувь. — Вроде нет. — Он перевел взгляд на ее лицо. — Занята?

— Нет, — покачала головой Оливия.

— Я тоже свободен до половины третьего, потом у меня работа с моими подопечными. — Его дыхание коснулось ее щеки. — Обедала?

— Нет. — Оливия сглотнула.

— Может, перекусишь со мной?

Мурашки побежали у нее по спине. Пообедать с ним — что может быть лучше? Однако Оливия на собственном горьком опыте знала, насколько опасно увлекаться Джоэлом Армстронгом.

— Я собиралась в агентство по прокату машин, — начала она, понимая, что дурачить она может кого угодно, только не его.

— Другими словами, ты отказываешься. — Джоэл пожал плечами. — Тогда в следующий раз.

— Нет, подожди! — Она схватила его за рукав. — Я могу пойти туда после обеда. Мне нужно поесть. Почему бы не с тобой?