Итальянская страсть - Мерлин Лавлейс

— А где ваша жена? Мне кажется, любой женщине понравится жить на этой вилле.

— Моя жена умерла три года назад.

Не ожидая такого ответа, Сабрина только и смогла вымолвить:

— Извините. Мне очень жаль.

— Мне тоже. Ну ладно, давайте посмотрим, как вы поладили с костылями.

Тон его голоса ясно давал понять, что дальнейшие вопросы на эту тему не приветствуются, как и выражения соболезнования. Сабрина проглотила вертящиеся у нее на языке вопросы и сделала несколько неуверенных шагов.

— Старайтесь не очень сильно налегать на костыли, чтобы не зажимать кровеносные сосуды под мышками. Основной упор должен идти на перекладины для рук.

Марко шел рядом с Сабриной, пока она совершала пробный круг по спальне.

— Доставили вашу взятую напрокат машину, — сообщил он, явно удовлетворенный ее успехами. — Ваши вещи в холле. Я могу их вам принести, если вы хотите переодеться перед ужином.

— Да, спасибо.

В измятой одежде Сабрина действительно чувствовала себя не очень уверенно, тем более в присутствии Марко, который прекрасно выглядел.

— Одна справитесь? А то я могу попросить синьору Бернальди, чтобы она вам помогла.

— Я справлюсь.

— Хорошо.

Марко вернулся с ее чемоданом на колесиках и еще одной сумкой поменьше, которую оставил в прилегающей к спальне ванной комнате.

— Телефон на туалетном столике. Если почувствуете, что сами не справляетесь, наберите один-шесть.

— Один-шесть, — повторила Сабрина.

— Я подожду вас в холле.

Вытащив из дорожной сумки длинное черное платье и бархатный жакет, отороченный кружевом, Сабрина бросила тоскливый взгляд в сторону ванны. Четко понимая, что выбраться оттуда без посторонней помощи ей не удастся, она встала под душ. Хотя она, в общем-то, ничего не имела против того, чтобы принять ванну вместе в очаровательным доктором. Тем более теперь, когда она знает, что он холост. Точнее, вдовец, поправила себя Сабрина. Эта мысль ее немного охладила. Тяжело ему, наверное, пришлось.

Сабрина не знала, что значит потерять родного человека, но она была близка к этому несколько лет назад, когда ее отцу был поставлен диагноз «рак». Тогда она по наивности решила, что болезнь поможет им наладить отношения. Вместо этого Доминик Руссо преисполнился еще большей решимости вылепить из своей дочери женщину, которой, по его мнению, ей надлежало стать как его единственному ребенку.

Почти всю свою жизнь Сабрина сопротивлялась попыткам отца ее изменить. Ее мать беспомощно наблюдала за войной характеров между мужем и дочерью. Оружием Сабрины стали дерзкие выходки, позже переросшие в скандальные вечеринки.

Однако болезнь отца заставила Сабрину одуматься. Потрясенная тем, что она может его потерять, она оставила «карьеру» почетной покупательницы дорогих бутиков и согласилась стать исполнительным директором «Руссо фондейшн».

Это стало огромной ошибкой. Доминик не смог смириться с тем, что теперь решения принимала она, поэтому подвергал критике каждый шаг дочери, отменял ее распоряжения. Жизнь Сабрины превратилась в сущий ад. Какое-то время она старалась измениться, но потом поняла, что ей никогда не стать идеальной дочерью.

Отогнав печальные воспоминания, Сабрина отключила душ и вытерлась пушистым полотенцем. После чего не спеша оделась.

Черная шуршащая юбка платья выглядела очень торжественно. Глубокое декольте прикрывало белоснежное кружево жакета. Чувствуя себя совсем другим человеком, Сабрина надела черные лодочки. Точнее, только одну туфлю, но и этого было достаточно, чтобы она ощутила себя гораздо увереннее, ведь подошва была резиновой и не скользила по полу.

Марко ждал ее в холле. Длинный, залитый солнцем коридор состоял из воздушных мавританских арок, из которых открывался великолепный вид на море. На столиках в антикварных вазах стояли свежесрезанные гладиолусы самых разных оттенков.

— Лифт здесь, — сказал Марко, жестом указывая в сторону небольшого алькова. — Он отвезет нас наверх, в столовую.

Наверх? — подумала Сабрина, когда двери лифта открылись. Согласно панели с индикаторами, вилла состояла из четырех уровней. На самом верху располагался гараж и подсобные помещения. Ниже находились библиотека, столовая и кухня. Уровнем ниже были спальни, а на самом нижнем этаже располагался спа-кабинет. Сабрина предположила, что оттуда можно было спуститься к частному пляжу.

— Теперь вижу, что вы не шутили, когда говорили о вертикальном устройстве виллы, — с улыбкой заметила Сабрина.

— Такова цена, которую приходится платить за соседство с горами и морем.

Двери открылись, и Сабрина увидела перед собой библиотеку.

В этой комнате она могла бы проводить счастливые дни или даже недели. Три стены, от пола до потолка, были уставлены книгами и предметами искусства. Четвертая стена была полностью стеклянной. Она выходила еще на одну террасу с видом на море. Толстый турецкий ковер полностью заглушал стук ее костылей, пока Сабрина шла мимо кожаного дивана, рядом с которым стояло огромное кресло и оттоманка. Ее внимание привлек табурет на трех ножках, на котором лежал ноутбук. Легко можно было предположить, что этот табурет стоял на этом самом месте уже не одну сотню лет.

— У вас случайно нет беспроводного выхода в Интернет? — спросила с надеждой Сабрина.

— Есть.

— Не возражаете, если я проверю почту со своего ноутбука?

— Нисколько. Я напишу вам пароль. — Марко передал ей лист бумаги с набором из цифр и букв.

— Спасибо. Я ведь упоминала, что я здесь по делам? Мне нужно связаться с несколькими людьми, а также со своими деловыми партнерами, — объяснила Сабрина. — У нас есть незаконченное дело, а сроки поджимают.

— Понимаю. Но, может, вы сначала поужинаете?

— С удовольствием.

Столовая, в которую привел ее Марко, была буквально пропитана запахами душистых трав. Как и из большинства комнат на вилле, из окон столовой также открывался вид на море. За длинным отполированным дубовым столом с комфортом могли уместиться двенадцать человек.

На террасе, куда они прошли, стоял стол поменьше, уставленный фарфоровой и хрустальной посудой. Невысокая стена защищала от дующего с моря прохладного ветра. Дополнительное тепло обеспечивал электрокамин.

Лимонные деревья, растущие в керамических горшках, радовали глаз зеленью. Несмотря на то что на дворе стоял конец декабря, стены виллы обвивала цветущая бугенвиллея. Совершенно очарованная, Сабрина передала костыли Марко, который предусмотрительно выдвинул для нее стул.

— Я скажу синьоре Бертальди, что мы готовы ужинать, — сказал он. — Я бы предложил вам аперитив, но во время приема болеутоляющих таблеток алкоголь противопоказан.

— Ничего страшного. Открывающийся отсюда вид пьянит лучше любого вина.