Левая рука Белого Тумана - Humangoose

рукой ловко схватил вернувшийся к обязанностям Вернон.

— Ну хоть не ветка, и на том спасибо, — оставив холодненькую банку с ярко-пурпурным принтом, тот продолжил просматривать документы, на которых остановился.

Однако, когда гость почти вышел за порог, всё же добавил:

— …Удачи, Ос.

— Все желают удачи. Хоть кто бы крепких нервов пожелал.

С тихим щелчком деревянная дверь закрылась, провожая своего владельца, спасителя и недоброжелателя. И только затем чувствительные уши уходящего уловили характерный звук за спиной…

*Пшик*

Глава 3. Дивное дело — клиенты мозгов на стенах боятся

Фокусник теперь абсолютно уверен, что преисполнился в умении портить себе настроение походами в этот злосчастный бар. Всерьез раздумывая продавать сорокаминутные курсы по данной дисциплине в какой-нибудь соцсети, он вернулся в главный зал. Невозмутимый бармен вновь натирал свой любимый стакан, мурчащий приятным скрипом.

— Ленни, друг мой любезный, плесни-ка «Серебряного гонщика». Бедному мне нужно морально разгрузиться перед тяжкой и сложной миссией с возможными многочисленными жертвами и материальным ущербом в сотни тысяч робаксов.

— Опять к Сильме?

— Да. Лей давай.

Так как стульев перед стойкой не было, ему каждый раз приходилось прибегать к читерству и приносить свой собственный. Собственно, как и сейчас: размывшись, будто сейчас проскользнет в фазовое пространство, Фокусник достал из самого себя высокий табурет, на котором крайне удобно расслабляться возле недружественной для гостей стойки. Приняв позу уставшего от жизни менеджера-алкоголика, дожидающегося очередной порции дешевого виски, он уставился на беззвучного бармена, наблюдавшего за развернувшимся представлением.

— …Что? — в очередной раз проиграв, только теперь гораздо быстрее, Освальд не выдержал.

— Сначала оплати, а то знаю тебя.

— Эй, ну за счет заведения! Жалко, что ли?

— Тебе — да. — Ну что за несправедливость! Разве так поступают с друзьями? А ведь он серьёзно считал их отношения чем-то большим! — И так торчишь девять тысяч после той ночи.

Один из неизменных посетителей бара подавился чаем, почти задохнувшись в агонии. Почему-то, когда речь заходит о деньгах, постоянно кто-то кашлять начинает. Аллергия что ли?

— Это было один раз и вообще неправда.

— Расскажете в суде, господин президент.

— Мымра ты, а не бармен, да. Подавись своими бумажками.

— Бумажки вышли из обихода сорок лет назад.

— Не важно! Лей.

С фирменным «Леннинским» вздохом, амебовидный бармен принялся с поразительным мастерством смешивать различные жидкие и не только ингредиенты, по полной пользуя преимуществами своего тела. Манипулируя несколькими дополнительными щупальцами, он мог одновременно делать три дела — и это без учета приготовления самого коктейля.

Смешав две части водки, одну часть чистейшего медицинского спирта, часть экстракта Среброглазника и часть тридцатипроцентной серной кислоты, у него вышел идеальный «Серебряный гонщик» — коктейль, используемый стойкими вязами для демонстрации их, собственно, «стойкости». Однако, помимо функции хвастовства своими силами, он ещё и очень вкусный, если, конечно, у заказавшего получится выпить его без последствий для здоровья. Экстракт стебля Среброглазника приобретает особые мускатно-цитрусовые нотки от реакции с кислой средой.

Осыпав солью покрытый экстрактом край, Ленни презентовал тягучую серебряную жидкость, будто атмосфера газового мира вращавшуюся внутри стакана в форме резко расширяющегося кверху цилиндра, напоминавшего эскиз червоточины на бумаге.

— Ты знаешь, что с каждым приготовленным «гонщиком» убиваешь одного глазика? Чувствуешь себя бессердечным монстром? — в нынешние времена о зоозащите заботится только полоумный, тем более в каком-то крошечном городишко. А если уж кто напишет в подставной, на радость публике, Гринпис, то милости просим чистить отхожее место вилкой.

— Они, считай, что растения, так что нет, — как жаль, что Ленни чхал на природу напалмом с высокой колокольни, — Тем более это не самый интересный ингредиент в баре.

Да уж, свой бар он точно любил поболее пушистиков и глазиков. Иногда в голову Освальда заглядывали мысли, что мерзак спит по ночам распиханный по бутылкам — настолько он его обожает.

— Да? На пример? — однако интерес рассматривавшего густые серебряные облака Освальда уже оказался подогрет.

— Хм… Выжимка из клювохвоста?

— Mamma mia… Я был о тебе лучшего мнения. Не знал, что ты такой живодер.

Клювохвост! Это же буквально талисман всего ужасного и нелогичного в мире природы, но от того интересная и захватывающая зверушка! Хоть в том прекрасном мирке большая часть фауны (и даже некоторая часть флоры) обладала обратным пищеварительным трактом, но массовую культуру захватило именно это чудо. Где-то в закромах Фокусника даже валяются две плюши с этой птичкой.

— Эй, не я эти рецепты придумывал. Тем более, что все было согласовано.

— Я не знал, что ты будешь подавать такую милую зверушку! — резонно возмутился Освальд, так как Ленни стоило предупредить, прежде чем подавать список алкоголя на утверждение — в результате он не читал и сразу расписался (ведь бар всё же легальный, даже официальный сайт имеет, поэтому документы тоже вести приходится).

— …Она три метра ростом и жрет людей.

— Так милая, говорю же. Видел клювик какой?

— Не надо…

— Красивый! Элегантный! Изящный! Способный перекусить пруток стальной горячекатаный квадратного сечения 15 миллиметров, окрашенный алкидной эмалью в два слоя по грунтовке!

— …Не пугай мужиков за столиками, вон вжались как. Они, конечно, те ещё парни бесстрашные, но…

— Да не волнуйтесь! Коктейль из него действительно вкусный!

Одному из лысых качков в кожанке, видимо, в скором времени понадобится медицинская помощь, так как в обычных ситуациях глаза не закатывают и лбом стол не пробивают. Хорошо хоть кровью тут всё не залил, а то Митти прибавилось бы бесполезной работы.

Кстати о ней. В этот момент тихая дверца с кухни отворилась и показалась жизнерадостная девушка, в обеих руках несущая широкое блюдо, на котором были расставлены тарелка с панкейковой башней, политой густым черничным вареньем, собственно банка этого самого варения и элегантная сервизная чашечка черного, как чувство юмора Освальда, чая.

Как Солнышко осветило своей яркой улыбкой слегка мрачный и угрюмый зал, так мужики за столиками сами поплыли. Потерявший сознательность мгновенно воскрес лишь чтобы пригубить своего алого напитка и полюбоваться рассветом. Не в каком-либо злом умысле, нет — за это их бы уже избили, четвертовали и выкинули в мусорку в произвольном порядке или одновременно, зависит от настроения владельца паба.

— Пасеба, Митти.

— Пожалуйста, Мистер Освальд!

Осмотрев помещение на наличие непредвиденных загрязнений и убедившись, что все в порядке, Митти упорхнула назад на кухню доготавливать основные заказы. Заказчик ароматнейшего завтрака же не мог сдержать слюни, мгновенно принявшись поглощать десятисантиметровую стопку блинчиков, совершенно забыв про медленно крутящийся в бокале серебряный вихрь.

— Ты так собственную контору обворуешь, — не мог не съязвить жидкий бармен. Тот факт, что Фокуснику было тупо лень готовить самому и поэтому