Кортес - Кристиан Дюверже

До четырнадцати лет Кортес прожил в маленьком эстремадурском городке с населением всего в несколько тысяч человек. Медельин, прилепившийся к подножию внушительного замка, что красиво расположился на вершине холма, господствующего над широкой долиной рио Гуадиана, всегда держал под контролем все перемещения в этом крае. Городок находился на пересечении дороги с севера на юг, из Севильи в Саламанку, и дороги с востока на запад через долину Гуадианы, связующей Кастилию с Португалией. Здесь всегда была крепость. Сначала кельтская,[23] затем греческая, потом с 74 года до нашей эры – римская: тогда консул Квинт Цецилий Метелл сражался с мятежным Серторием за Лузитанию. Именно в честь победителя город был назван Метеллинумом, от которого и пошел кастильский Медельин. Римляне построили каменный мост, необходимый для сообщения, крепость, чтобы защищать этот стратегический мост, и при них целый город с форумом, театром и храмами. В 715 году Медельин был захвачен арабами и пять веков находился во владении мусульман, от чего ничуть не пострадал: замок поддерживался в полном порядке и реконструировался, пахотные земли обрабатывались. Затем рыцари ордена Алькантары повели Реконкисту и захватили крепость в 1234[24] году. С этого момента расположенный на границе двух соперничавших держав Медельин оказался в эпицентре бесконечной территориальной распри Португалии и Кастилии. Позиционная война прекратилась только в 1479 году с подписанием договора в Алькасовасе.

Юный Эрнан родился в относительно спокойное время, хотя еще продолжали тлеть угли противостояния двух враждующих сторон, разделявшего дворянские фамилии и жителей Медельина. Однако было очень далеко до той идиллической картины, которую слишком часто рисуют биографы Кортеса: травля зайцев борзыми, купание в Гуадиане и бесцельная скачка по бескрайним полям и лугам. В конце XV века Медельин, хотя и зажатый в кольце поместий орденов Алькантары и Сантьяго, тем не менее оставался активным и процветающим городом с зажиточной буржуазией и богатой еврейской общиной. Так, когда королева Изабелла объявила мобилизацию средств на борьбу с Гранадой, вклад Медельина поставил его на десятое место в списке городов, выплативших военный налог.[25]

Поэтому деревенского паренька из Кортеса получиться не могло, но вырос он на больших просторах. Ему было достаточно взобраться по склону холма к замковой стене, присесть на камни полукруга древнего римского театра, чтобы его взору открылись бескрайние дали Эстремадуры, волновавшие мечты, а быть может, и звавшие к приключениям.

Сейчас трудно представить, каким был мир, в который вступал юный Эрнан. Эпоха Средних веков угасала на его глазах, и он не мог не ощущать культурного переворота конца XV века. Уже долгое время историки относят конец Средневековья к 1453 году, когда Константинополь был захвачен султаном Магометом II и Византийская империя перестала существовать. Хотя подобные исторические вехи и хорошо подходят для классификационных целей, иногда все-таки стоит оспорить обоснованность подобного разграничения. По моему Личному убеждению, Ренессанс со всем, что он привнес в плане обновления мира, проявился не ранее 1515–1520 годов. Мы еще вернемся к этому вопросу, поскольку это изменение общества, ставшее прямым следствием открытия Нового Света, произойдет непосредственно в период завоевания Кортесом Мексики. А пока посмотрим на Испанию второй половины XV века.

Кастилия: между Португалией и Арагоном

Испания занята прежде всего возвращением собственной территории. Пиренейский полуостров был захвачен маврами в VIII веке. В XI началась Реконкиста – освободительная война, которую повели наследники христиан-вестготов. Именно в этой борьбе снискал себе славу знаменитый Сид – Родриго Диас де Бивар. В XIII веке после решительной победы христиан при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 году мусульмане вынуждены были отступить, удержавшись только в королевстве Гранада в южной части полуострова. С этого времени христианских правителей не оставляла мечта о единой Испании. Но до него было еще далеко. Пиренейский полуостров оказался разделенным на три основных блока – Португалию на западе, примерно в тех границах, что она занимает и теперь; Кастилию в центре; и Арагон на востоке. Единая и могучая Испания XVI века появится по воле женщины – Изабеллы Кастильской.

С 1454 года Кастилией правил король Энрике IV Бессильный. Не остановившись на этой малосимпатичной личности, нельзя будет понять смысл действий Изабеллы Католички.

Будучи единственным ребенком короля Хуана II Кастильского от первого брака с Марией Арагонской, Генрих IV взошел на трон после смерти своего отца. В то время ему уже минуло тридцать. В результате череды кровосмесительных браков его предков король носил явные признаки вырождения. Помимо ставшего легендарным уродства он унаследовал от отца безволие и за всю жизнь не смог принять какого-либо решения самостоятельно. За власть над ним вели бесконечную борьбу два фаворита – Белтран де ла Куэва, его бывший паж, и Хуан Пачеко, маркиз Вильенский. Еще в самом юном возрасте Энрике был обручен с Бланкой Наваррской, но исполнить супружеские обязанности оказалось выше его физических сил. Став королем, он под давлением советников, движимых заботой о наследнике престола, был вынужден отослать остававшуюся девственной Бланку и подготовить новый союз. 21 мая 1455 года в Кордове он сочетался вторым браком с Хуаной Португальской, сестрой португальского короля Альфонса V. Но и красивая черноокая Иоанна не добилась успеха. В этот раз король Энрике также не справился с супружескими обязанностями и начал испытывать сильное отвращение к женщинам.

Окружив себя подобием преторианской гвардии из мавров и охотно повязывая тюрбан, чтобы скрыть свои рыжие волосы, король Кастилии полностью погрузился в развлечения, оскорбляя чувства дворян, только и ждавших повода для мятежа. Повод представился в 1462 году, когда королева родила дочку, названную Хуаной. По общему мнению отцом ребенка был не кто иной, как фаворит короля Белтран де ла Куэва, видимо, бисексуал. Маленькая Хуана была немедленно прозвана Белтранихой (Beltraneja) и так и вошла в историю под этим именем. Признание королем Энрике IV этого незаконнорожденного ребенка наследницей трона стало искрой в пороховом погребе. Ропот части дворянства перерос в открытую войну после того, как в Авиле 5 июня 1465 года был публично сожжен герб короля. Восставшие хотели посадить на трон Альфонса – сводного брата короля. Хуан II Кастильский, отец Энрике, овдовев, женился во второй раз на Изабелле Португальской, которая, прежде чем потерять рассудок и умереть в Аревало, родила ему двух детей – Изабеллу в 1550 году и Альфонса в 1553 году.