Под колпаком у ректора - Елена Малиновская

Бернард кивнул. И принялся излагать свою идею.

— По-моему, все это плохо закончится, — пробурчала я, ежась под порывами прохладного ночного ветра.

— Не боись! — Бернард ободряюще хлопнул меня по плечу. — Как говорится, без труда не вытащишь и вурдалака из склепа.

Я тяжело вздохнула и покрепче прижала к себе учебник по начертательной магии.

Мне не нравилась затея Бернарда. Сильно не нравилась. Но София поддержала своего парня, поэтому мой голос оказался против двух.

И вот теперь я стояла напротив огромных ворот, за которыми простиралось рочерское кладбище. К этому моменту стемнело. На темных бархатных небесах загадочно перемигивались огромные льдистые звезды. Только полной луны для вящего счастья не хватает.

— А если на меня нападет какая-нибудь нежить? — боязливо спросила я, пристально вглядываясь во мрак, плескавшийся на погосте.

— Какая еще нежить? — Бернард презрительно фыркнул. — Мы, считай, почти в центре Рочера! Да здешний потенциал каждый день по два раза минимум замеряют, лишь бы вовремя заметить всплеск потусторонней активности. Вон, гляди, и ворота настежь открыты. Стало быть, некроманты, состоящие на городской службе, точно уверены, что никакой опасности для окружающих на кладбище нет.

И словно в подтверждение его слов из темноты послышался чей-то веселый смех. Затем кто-то грубо крикнул:

— Не грей бутылку, пей давай!

— Во, кто-то и окончание сессии тут празднует, — довольно резюмировал Бернард. — Арлин, кладбище ночью — это, пожалуй, самое оживленное место в городе. Не удивлюсь, если мы с трудом свободную могилу найдем.

— Тогда зачем мы вообще сюда пришли? — недовольно осведомилась я. — С таким же успехом я бы могла почитать учебник в комнате. Там хоть теплее и светлее.

— Ты его две недели читала в теплоте и при свете, — резонно возразила София. — Да все без толку. Пойми, Арлин, подходящий антураж в магии дорогого стоит. Одно дело — сидеть за удобным столом и рисовать круги графитной палочкой на бумаге. И совсем другое — стоять напротив могилы и вычерчивать печать палкой на земле. Капельку воображения — и твое подсознание поверит, будто все по-настоящему. Бернард прав, в минуту опасности человеческие возможности возрастают многократно.

Я скептически поджала губы. Ладно, не буду продолжать спор. Все эти соображения друзья выложили мне раньше, выступив на удивление единым фронтом. Они не убедили меня тогда, не верила я им и сейчас. Но я прекрасно понимала, что эта парочка не отстанет от меня. Поэтому лучше потеряю часик на кладбище. А потом с чистой совестью вернусь в общежитие и все-таки постараюсь зазубрить эту проклятую начерталку.

Одно радует: с нежитью мне точно не доведется столкнуться. Бернард прав. Куда скорее нам придется отбиваться от подвыпивших студентов, которые непременно захотят принять участие в нашем эксперименте.

— Ну, пойдем. — Бернард двинулся первым, галантно подав руку Софии.

Я со скорбной миной замыкала шествие, по-прежнему прижимая к себе учебник.

Наша небольшая процессия прошествовала по центральной аллее кладбища, ярко освещенной магическими фонарями. Правда, где-то посередине из темноты, плескавшейся за пределами оранжевых пятен света, послышалось недовольное:

— Эй, увалень, а ты не обнаглел ли? Справишься один с двумя девицами?

Бернард, не замедляя шага, продемонстрировал в пустоту увесистый кулак.

— Жадина, — печально вздохнули во мраке. — Ну что за несправедливость? Кто-то с двумя развлекается, а кому-то ни одной не досталось.

Бернард лишь хмыкнул, продолжая свой путь.

Стоило заметить, он явно бывал здесь и раньше. Уж больно уверенно на очередной развилке он свернул на какую-то неприметную тропку, где магических фонарей не было. Но почти сразу с пальцев парня сорвалась огненная искорка.

Я с плохо скрытой завистью вздохнула. Как, ну как у него получается настолько легко и непринужденно колдовать? А ведь Бернард далеко не лучший студент своего курса.

В кустах в этот момент глухо ухнула какая-то ночная птица, и я вздрогнула от неожиданности. Заметила, что отстала от друзей, и поспешила ускорить шаг.

Пусть на этом кладбище и полно народа. Но от этого обстоятельства кладбищем оно быть не перестает. Все равно как-то мороз по коже.

Чем дальше мы уходили от центральной аллеи, тем сильнее меня грызло беспокойство и смутный страх. Далеко позади остались разговоры и смех остальных праздношатающихся. Как-то вдруг наступила полная тишина, нарушаемая лишь обычными звуками ночи. Вот зашелестела над головой листва вековых дубов от едва заметного дуновения ветерка. Вот мелькнула в просветах крон быстрая стремительная тень летучей мыши или совы, вышедшей на охоту. Вот треснула ветка…

Как-то слишком громко и слишком близко она треснула. Как будто кто-то крадется за нами.

Я в один гигантский прыжок настигла идущую впереди парочку, с трудом удержав себя от такого понятного желания схватить Бернарда за свободную руку. Боюсь, София мой порыв вряд ли оценит.

К слову, ей и самой было как-то не по себе. Это было ясно по тому, как отчаянно она льнула к Бернарду, хотя и продолжала удерживать на губах веселую улыбку.

— Куда ты нас тащишь, котик? — поинтересовалась она. — Эдак я себе все каблуки переломаю. Того и гляди споткнусь о корень какого-нибудь дерева.

— Тут недалеко осталось, — проговорил Бернард. — Местечко — закачаешься! Роскошное мраморное надгробие со статуей. Арлин места с избытком хватит для ее художеств. И не помешает никто. Если мы расположимся где-нибудь неподалеку от главных аллей, то советами ее замучают. Не там встала, не так палку взяла, неправильно круг рисуешь…

Над головой опять пронеслась быстрая бесшумная тень. Теперь так низко, что я невольно пригнулась в испуге, что какая-нибудь гадость сейчас вцепится мне в волосы.

— По-моему, нам и тут никто не помешает, — слегка осипшим голосом произнесла София, в панике прижавшись теснее к Бернарду.

— Девчонки, вы что, боитесь? — Тот довольно хохотнул. — Бросьте. С вами же я! Да я любую нечисть в миг сожгу! Это во-первых. А во-вторых, знаете, сколько девиц я сюда приводил? Самое то для шашней. Свечки расставишь, покрывало на мрамор накинешь… И забавляйся хоть до утра. Главное, смыться до утреннего обхода кладбища сторожем.

— Что? — сурово вопросила София, мгновенно забыв про свои страхи и отстранившись. — Ну-ка, с этого момента подробнее, пожалуйста.

— Это было до встречи с тобой, дорогая, — тут же ответил Бернард. — Давным-давно. Когда я был еще молод и беспечен.

И быстро-быстро захлопал ресницами, глядя на Софию до омерзения честным взглядом.

Ишь, какую физиономию наивную скорчил. А глаза-то хитрые до безобразия.