Солнце над лесом (сборник) - Леонид Васильев

Мужики закурили, Немцев поясняет:

– Выточить болты ума не надо, но из простого железа они будут слабоваты, опять оборвет при нагрузке. Для этого металл нужен особый. Всю ночь об этом думал, нашел-таки выход.

Бригада рабочих лесозаготовителей Карасьярского лесопункта. Слева направо: второй – тракторист Диастинов Сабан Салахович; четвертый – токарь Немцев Федор Александрович; пятый – молодой лесоруб Самаров Николай

II

Сабан Салахович доволен, даже рад, что совсем скоро его техника снова оживет стрелками приборов, железной мощью и, повинуясь хозяину, разрывая гусеницами прошнурованную корнями землю, взвалив на спину десяток смолистых сосен, потащит на эстакаду. Там деревья очистят от сучьев, сучья сложат в валы, а хлысты раскряжуют и приготовят для погрузки в вагоны.

Диастинов, сидя на скамейке перрона, глядя на лучезарное солнце, сомкнул веки и на какое-то время погрузился в прошлое. Воспоминания ему радости не приносили. Прошлое – как грустная песня без музыки.

Когда-то у Сабана был старший брат – Сайдан, и есть младший – Гасим, живет в Тюменской области. Жили они в Куяре с мамой и папой. Потом папа Сабана воевал в Великую Отечественную войну, вернулся домой весь израненный.

Недолго длилось счастье Диастиновых. Через год умер отец, спустя полгода умерла мать. Дети остались одни. Сайдану – пятнадцать лет, Сабану – десять, Гасиму – восемь. Всем надо учиться, одни брюки на троих. Гасиму, как самому младшему, брюки достаются редко. Живут одни, хотя соседи заглядывают к ним. Хабибуллины живут за перегородкой. Приносят Диастиновым то, что остается после ужина. Такое бывает нечасто, у них семья тоже большая.

Картошка у Хабибуллиных была. Хотелось есть, сегодня ребята съели весь хлеб, который был в запасе, выпили кружку молока, что принесла соседка. На обед и на ужин ничего. Вечером Сабан сказал брату: «Иди, Гасим, в подпол к Хабибуллиным, возьми три картошки, раньше им наша мама часто давала. Возьми только три, понял? Больше не надо».

Соседи хлопотали в поселковом Совете об отправлении детей-сирот в детский дом. Сайдан отказался, он устроился на работу. Сабана и Гасима определили в Люльпанский детдом, недалеко от Йошкар-Олы. Через два года братья оказались в Вятском детском доме.

В шестнадцать лет Сабана проводили в Октябрьское ФЗО (Фабрично-заводское обучение) учиться на тракториста.

От воспоминаний Диастинова отвлек голос.

– Здравствуй, Сабан!

Сабан Салахович, открыв глаза, увидел возле себя кондуктора Владимира Сергеевича Свинкова. Тот закончил маневры и, увидев Сабана, решил посидеть рядком, поговорить.

– Здравствуй, Володя! – обрадовался Сабан.

Кондуктор Свинков снял рукавицы, и они обменялись дружеским рукопожатием.

– О чем задумался? – поинтересовался Свинков, доставая из грудного кармана спецовки пачку сигарет.

– Да вот, что-то о детстве вспомнил.

– Бывает, на меня тоже иногда накатывают воспоминания.

Свинков закурил, белое облачко дыма, подхваченное утренним ветерком, быстро исчезло с глаз.

– У меня вся жизнь связана с лесом, – продолжал Владимир Сергеевич. – Родился-то я на Ветлуге, в Воскресенском районе Горьковской области, потом деревня Икса возле Юркина, потом лесной кордон Верхний Выжум – это всего один дом на речке, а теперь – Карасьяры, тут веселей, народу много. Помнишь, Сабан, как мы еще мальчишками по тридцать человек здесь жили в бараках?

– Как не помнить!

– Я уж тогда чокеровщиком работал на первобытном тракторе KT-I2… А что за болты у тебя в руках? Э-э, дак это же, кажись, болты крепления лебедки. Неужели и на ТДТ-55 рвет?

– Вот так получилось.

– Знакомо дело. У меня брат Толька работал на газогенераторном KT-I2, а я у него бревна чокерил, бывало, тоже болты обрывало. А как вспомню те годы – и смех и грех. Вот перед работой накидаешь в бункер трактора березовой чурки, и до обеда хватает, но чурка попадается влажная – трактор не тянет, а как бухнешь в бункер ведро масла – совсем другое дело, мотор готов вперед убежать.

Сабан хохочет:

– Да знаю этот аппарат, я же в те годы электропилой на эстакаде пилил, нагляделся на Кэтэшку. У нас тракторист лес трелевал с пасеки, дак он редкий день на этом тракторе не переворачивался на бок. То на пенек наедет, то под большим утлом воз тянет, неустойчивый был Кэтэ.

– Да, конечно, – соглашался Владимир Сергеевич и продолжал. – И вот работал я чокеровщиком, а бывало, после получки братан Толька с мастером леса Корниловым Арсентием Тимофеевичем вино пьют. Мы во вторую смену работали с 16 часов до 7 утра. На пасеке лесу навалят столько, что и ночью его возишь на эстакаду. На эстакаде и ночью, как днем. Электростанция работает, везде лампочки. Вот брат заведет Кэтэ и говорит: «Ты, Вовка, еще молодой вино пить, давай работай, осваивай технику, а я пойду к мастеру вопросы решать». Толька в будке с начальником стратегию производственных отношений выясняют, я сажусь за рычаги – и в делянку. Мне самому-то очень интересно мощной техникой повелевать. Там при свете фар протяну трос, зачокерю хлыстов пять, сажусь в кабину и по газам. Иногда включал не ту скорость, и трактор глох, останавливался. Давай заводить – не получается. Гляжу на соседнюю пасеку, а там Женька Шеин на тракторе ездит, он постарше, посмышленее. Я к нему.

– Чего один работаешь?

– Я уж вторую ночь один, тракторист с мастером вопросы решают. А у меня Кэтэ заглох, двигатель запустить не могу.

– Счас заведем, это нам как два пальца об асфальт, – отвечал Женька.

В конце шестидесятых по приказу Министерства Леспрома РСФСР дается задание Йошкар-Олинским центральным ремонтно-механическим мастерским приступить к переоборудованию трактора KT-I2 на дизельный ТДТ-40. Это все с той же фанерной кабиной и без гидравлических приводов.

Легендарный трактор КТ-12, в кабине Федосеев Михаил.

В эти же годы технология лесозаготовительных работ совершенствовалась по схеме: разделка древесины на верхнем складе, а вывозка ее на нижний склад сортиментами. Это позднее будет вывозка хлыстами и разделка на сортименты на нижнем складе. Лесосечные работы в обоих случаях проводились малыми комплексными бригадами на базе трелевочного трактора. С годами техника совершенствовалась. В лес поступили С-80. Эти трактора не имели ни щита, ни лебедки, использовались как тягачи. Форма трактора напоминает бульдозер без кабины.

Владимир Сергеевич вспоминает:

– Один такой трактор, кроме тракториста, обслуживали еще три чокеровщика. Они разносили по делянке чокорья, зацепляли сваленные деревья, потом тащили длинный трос, продевали его в кольца чокорьев. Трактор стягивал хлысты в общий воз. Затем длинный трос убирали. Чокорья перецепляли на короткий поводок, и С-80 тянул воз на эстакаду. И таким образом по 28 кубометров леса привозил за один раз.