Тайные операции Второй мировой. Книга о военной разведке. 1944 год. - Владимир Лота

«1. Радиоактивные вещества обладают весьма эффективным поражающим действием. Немцы, которым известно об их существовании, могли наладить их производство с целью использования в качестве оружия. Возможно, это оружие будет внезапно применено против союзных войск при их вторжении на побережье Западной Европы.

2. По мнению большинства специалистов, вероятность их применения невелика, но, если они все же будут применены и какая-либо воинская часть подвергнется их внушающему страх воздействию, может возникнуть сложная обстановка.

3. Предлагаю направить генералу Эйзенхауэру письмо, проект которого прилагается».

Проект письма выглядел следующим образом:

«Англия, Лондон 22 марта 1944 г.

Ставка главнокомандующего

Экспедиционными силами союзников

генералу Д. Эйзенхауэру

Дорогой генерал!

С целью довести до вашего сведения подробности возможного использования противником против ваших войск некоторых веществ направляю вам майора А. Питерсона, который вскоре прибудет в Англию. Его задача состоит в ознакомлении вас, вашего штаба и того, кого Вы сочтете нужным, с упомянутыми обстоятельствами. Вопрос является в высшей степени секретным.

Искренне ваш начальник генерального штаба»[8].

Майор Питерсон прибыл в Англию, доложил Д. Эйзенхауэру и начальнику его штаба генерал-лейтенанту У. Б. Смиту о возможности применения немцами радиологического оружия. Американское командование приняло некоторые меры, позволявшие, как полагали в штабе Эйзенхауэра, своевременно выявить применение немцами нового оружия.

О проделанной работе Эйзенхауэр 11 мая сообщил в Вашингтон.

«Военное министерство начальнику генерального штаба генералу Дж. Маршаллу

Дорогой генерал!

Я дал указания о проведении тщательного изучения обстоятельств, сообщенных мне майором Питерсоном. Поскольку союзная Объединенная группа начальников штабов не сообщила мне об этих обстоятельствах, я полагаю, что она, основываясь на имеющихся у нее данных разведки, не предполагает использования противником известных средств. В целях соблюдения секретности и избежания какой-либо паники я информировал о полученных данных очень ограниченный круг лиц. Более того, я воздержался от осуществления широкой кампании по предупреждению указанной опасности, за исключением следующих лиц:

1) адмирал Старк, генерал Спаатс, генерал Ли и очень ограниченный круг офицеров их штабов были кратко информированы об опасности. Американские и английские офицеры, принимающие непосредственное участие в операции «Оверлорд», не вошли в это число;

2) специальные приборы американского и английского производства, предназначенные для использования в связи с указанной опасностью, погружены на суда в Англии и могут быть доставлены на континент в кратчайший срок;

3) предусмотрены специальные линии коммуникаций для возможного дальнейшего снабжения войск аналогичным оборудованием и другой технической помощью;

4) медицинская служба оповещена о возможном появлении подозрительных симптомов. Это оповещение было сделано в замаскированной форме. Копию соответствующего письма я прилагаю на случай, если Вас заинтересуют детали.

Аналогичное письмо я направил генералу Исмэю для информирования британской группы начальников штабов.

С уважением Д. Эйзенхауэр»[9].

На этом мероприятия по предупреждению войск о возможной радиологической опасности были завершены.

Судя по содержанию письма Д. Эйзенхауэра, генерал решил не принимать мер, которые могли бы оказать отрицательное морально-психологическое воздействие на личный состав подчиненных ему войск и поставить под угрозу успех операции «Оверлорд». Возможно, он также полагал, что в случае принятия более широких специальных мер по выявлению признаков применения немцами нового оружия офицеры советской военной миссии в Лондоне, действовавшие под руководством вице-адмирала Н. М. Харламова, могли бы обратить на них внимание. Вероятно, не исключалась и возможность проявления интереса к этим мерам и сотрудников советской военной разведки. Радиологическое оружие, о котором майор Питерсон сообщил генералу Д. Эйзенхауэру, было лишь незначительным признаком того, что американцы обладают новыми знаниями в области создания неизвестного оружия. Тем не менее это могло привлечь внимание советской разведки к американскому атомному проекту. В Вашингтоне в первой половине 1944 года были уверены в том, что советскому руководству ничего не известно о работах, проводившихся в секретных лабораториях США с целью создания нового сокрушительного оружия — атомной бомбы.

Эйзенхауэр продолжал готовить американо-британские войска к боевым действиям против немцев на французской территории.

Германское военное командование могло применить радиологическое оружие и против советских войск, которые вели упорные бои против немецких армий на советско-германском фронте. Но о такой опасности в Генеральном штабе Красной Армии не знали и предупредительных мер не принимали, так как советская военная разведка не смогла добыть сведений о том, что в распоряжении германского военного командования может оказаться новое оружие, обладающее неизвестными в то время поражающими факторами.

У немцев радиологического оружия не оказалось.

О том, что в США создается атомная бомба, советское руководство узнало благодаря сведениям, добытым советской разведкой.

В середине декабря 1943 года в Москве состоялось расширенное совещание Государственного Комитета Обороны с участием членов Ставки Верховного Главнокомандования[10]. Руководил совещанием И. В. Сталин. На совещание были приглашены Г. К. Жуков, который был заместителем Верховного Главнокомандующего, начальник Генерального штаба А. М. Василевский[11]и его заместитель генерал армии А. И. Антонов[12]. Их присутствие на совещании такого уровня было необходимым — Генеральный штаб был основным оперативным рабочим органом Ставки по стратегическому планированию и руководству войсками на фронтах.