Северная долина - Вера Чиркова

– И все же мы имели право знать, за что он так на нас злится, – помолчав, хмуро заявила Кора. – И если он не сердился на Эни, то за что лишил её приданого?

– Да ничего он не лишал! – горячо возмутилась ее матушка. – Наоборот, добавил всем вам ещё по пятнадцать тысяч.

– Это мы знаем… – отложила книгу Лиатана, – но считали, что отец просто разделил между нами приданое Эниль. Откуда-то же взялись эти деньги?

– Гроз взял большой выгодный заказ и получил под него аванс. И весь отправил на ваши личные счета. С них никто не может снять деньги, только вы сами, после замужества или по достижении двадцати четырёх лет. Считается, что в этом возрасте девушка уже может сама разумно распорядиться своим капиталом. – устало пояснила Фаиния.

– А как же он исполнял заказ? – заподозрил истину Ирджин.

– На это уходила прибыль от давно налаженного производства мелких приспособлений, – нехотя призналась лейда, – хотя пришлось немного экономить… но он справился.

– И теперь на счетах каждой из ваших дочерей лежит по сорок пять тысяч, если я не ошибаюсь? – продолжал допрос маг.

– Почти по пятьдесят, – поправила она, – банк платит проценты. Гроз специально положил деньги заранее, чтобы приданое было повесомее.

– Но ведь это очень солидное приданое… завиднее лишь у немногих невест… – Ирджин никак не мог понять, почему лейды Гранериз до сих пор не только не замужем, но даже не обручены? Да у них около дома женихи должны просто косяками рыскать. – А лейда Коралия работает… кем?

– Компаньонкой вдовы отставного коменданта заставы, – сухо сообщила Кора. Посмотрела на озадаченного мага и с усмешкой добила, – Больше никто не брал без рекомендации, после того, как я оставила место бонны трех сыновей торговца рыбой.

– Происки лешего… ахнула ее мать, – но как ты туда-то попала?

– По контракту. – хмуро усмехнулась девушка, и нехотя пояснила, – Уйдя из дома я поехала в монастырь и попросила помощи у лейды Вильдинии. Она предлагала мне жить в обители… но я помнила, что там вы можете меня найти и отказалась. Тогда она отдала мне все заявки на услуги порядочных лейд и позволила выбрать. Вот я и сочла самым подходящим занятием присмотр за тремя погодками. Но не обратила внимания, что им уже от восьми до десяти и их нужно учить письму, счету, правилам поведения, аккуратности и многому другому. Заодно следить за их одеждой, обувью и питанием. И никто не мог знать заранее, что это не дети, а банда сорвиголов, вовсе не желающая ничему учиться. В первые дни они меня постоянно запирали и «теряли» ключи. То в умывальне, то в прачечной, то в чулане… даже в одежном шкафу. Сначала я ждала помощи молча… но просидев однажды на кухне в каморке для дров всю ночь, стала постоянно носить на шее охотничий рожок хозяина. И начинала дудеть, едва обнаружив себя в ловушке. Он приходил, освобождал, делал выговор и срезал жалованье. А когда я не выдержала и ушла, хозяин еще и требовал с монастыря неустойку. Не знаю, как решила этот вопрос лейда Вильдиния. Новую службу я искала по объявлениям, развешенным на рыночной площади.

– Но отчего же не вернулась домой? – с состраданием смотрела на нее мать.

– Потому что слышала… как отец торговался с тем подлецом за мое приданое… оспаривал буквально каждую сотню золотых, – мрачно глянула на нее беглая дочь.

– Да знаю я, что ты подслушивала! – Всплеснула руками её матушка, – на то Гроз и рассчитывал… на твою нетерпеливость и любопытность!

– Матушка… – повернувшись к спутницам, испытующе уставилась на Фаинию младшая лейда, – раз уж мы дошли до таких откровений… то нельзя ли поподробнее… ради чего отцу нужно было, чтобы Кора услышала этот некрасивый торг?

– Да чтобы она поняла, – снова взмахнула та руками в привычном жесте, – за какого подлеца собралась замуж! Отец ведь был о нём наслышан… уже двух жен пустил по миру и принудил к разводу. И снова искал наивную невесту с приданым.

– Да я и не рвалась! – внезапно вспыхнула праведным возмущением Кора, – он мне нисколько не нравился! И я надеялась, что отец сразу откажет! А он начал торговаться… что мне оставалось делать?!

– Но как же… – растерянно уронила руки лейда Фаиния, – он сказал… что у вас все слажено…

– Грязный лжец… – с ненавистью прошипела девушка и отвернулась к окну, а ее матушка закрыла лицо руками и тихо, безнадежно заплакала.

– Лейда Фаиния… – маг поспешно протянул руку и прикоснулся к ее плечу, – не нужно так расстраиваться… лучше подремлите, вам это сейчас полезнее.

– Угу… – покорно согласилась она, достала платочек, промокнула глаза и, подложив под плечо подушечку, отвернулась к окну.

Через несколько мгновений голова немолодой лейды обессиленно склонилась, глаза закрылись, а дыханье стало тихим и ровным. Ирджин достал легкий плед, набросил на женщину, и вернулся на свое место.

– Вы ее усыпили? – осуждающе глядя на спутника, скорее объявила, чем спросила Лиатана.

– Да, – невозмутимо признался он, – вашей матушке нельзя переживать. У нее была язва… в желудке, я залечил, но ей необходим отдых и покой, чтобы рубцы быстрее рассосались.

– Откуда у нее язва? – нахмурилась она, – матушка никогда не жаловалась и ничего не говорила.

– Язва? – задумчиво переспросил Ирджин, – целителям известно несколько причин. Плохая или несвежая еда, голодание или переедание, слишком острые, горячие, соленые или пережаренные кушанья. Ну и беспокойная, полная волнений жизнь. Когда человек тревожится, то зачастую забывает поесть или ест наспех, что попало… Но теперь это неважно, она уже здорова. Странно только, почему столько времени терпела боль и никому не призналась.

– Так ведь хорошие целители дороги, – Лиатана смотрела на него снисходительно, как на несмышленыша, – а матушка последние годы экономила на всем. Слуг уволила, оставила только старую Шану. Сама помогала ей готовить, а убирать приходила дочка садовника… за старые платья. А Дорс вообще за всех… и кучер и дворецкий…

– А отец этого не видел? – сердито прищурилась Кора.

– Видел, – остро глянула на нее сестра, – и даже присылал рабочих, колоть дрова и чистить трубы. Они, оказывается, часто забиваются… если не ставить магические кристаллы. Сам он с раннего утра и дотемна пропадал на заводе… я даже начала было подозревать… но послушала разговор парней, чистивших камин… и остыла. Он там тоже убрал всех, кого мог, сам считал, сам выдавал жалованье… Деньги зарабатывал…

– Но зачем? – недоумевающе охнула старшая сестра.

– Не понимаешь? – В голосе младшей звучала совсем не девичья печаль и усталость.

Если бы Ирджин слушал её с закрытыми глазами, то представил бы многоопытную мать семейства лет сорока, не менее.

– Нет…

– Заботился о нас. О том, чтобы мы могли выбрать себе судьбу по своему вкусу и усмотрению. Я тоже не сразу это поняла и не сразу поверила. Однажды пришел свататься сын градоначальника и отец позвал меня в кабинет… мне тоже хотелось сбежать, но матушка стояла рядом и убеждала, что насильно в храм меня никогда не поведут. И я поверила… и не пожалела. Ты же помнишь того наглого хлыща с масленым взглядом? Он был убежден, что делает мне одолжение… и не поверил, когда я отказала. Даже засмеялся, приняв за шутку. И высокомерно велел отцу объяснить мне, как именно должна отвечать жениху воспитанная лейда. А отец заявил ему…так спокойно, что жениха у меня пока нет, но, когда появится, я несомненно сумею быть учтивой.