Теперь ему принадлежу. Беременна от монстра - Мария Устинова

— Сергей! Это я.

— Заходи.

Андрей открыл, меня окутал темно-бордовый полумрак и томная музыка для стрип-данса. На пилоне маленького подиума извивалась блондинка с прекрасными формами. Заметив, что она раздета — причем полностью, я с пылающими щеками отвела глаза. Шелехов развалился на темно-красном кожаном диване со стаканом виски, судя по бокалу, и следил за девушкой.

Андрей провел меня мимо и распахнул незаметную дверь в нише. Я обалдела, когда попала внутрь — это была шикарная ванная.

— Приведи себя в порядок, — предложил он. — И выходи к нам.

Он притворил дверь, оставив наедине с роскошным зеркалом, черно-красным кафелем и сияющей белой ванной минимум на троих. После истерики голова гудела. В зеркале отразилось меловое лицо в потеках косметики. Зрачки расширены из-за полумрака, и нездорово блестят. Вид выражал два чувства — безысходность и апатия. После нервотрепки и слез хотелось спать, а не слушать эротическую музыку, пробивающуюся из-за двери.

Я смыла косметику — без нее лицо стало свежее. Промокнула тонкой салфеткой, расправила пальцами перепутанные пряди волос, прислушиваясь к звукам из комнаты.

Нет, не пойду. Зачем он меня сюда привел?

Женщина там одна танцует, а мужчин двое. Значит, второй рассчитывает на меня. Чувствуя себя разбитой, я присела на край ванны, прикидывая, как сбежать. Никак. Выход один, к нему мимо них идти.

Я тихо приоткрыла дверь, исподтишка глядя — что там? Блондинка по-прежнему демонстрировала округлые тугие ягодицы, Шелехов смотрел. Андрей кому-то звонил, но заметил меня и жестом показал — подойди, а затем на диван.

Я села подальше от его партнера, глядя под ноги, чтобы блондинка случайно не попала в поле зрения. Но с ней все равно лучше. Куда хуже я бы себя чувствовала, окажись здесь единственной женщиной.

Андрей отключил телефон, из бара достал бутылку виски и наполовину заполнил стакан.

— Выпей, — предложил мне.

— Не хочу… Я не пью… Можно, я не буду?

Паника так и хлынула в голос, выдавая, чего я боюсь — напоят, чтобы не ломалась. Шелехов взглянул на меня с непонятным омерзением.

— Андрей, вызови себе нормальную девочку. Настроение портит своим нытьем.

— Твои девочки ползала до этого обслужили. Мы уже уходим, извини. Приятного отдыха.

— Давай, — он показал ладонь на прощание. — Созвонимся.

Стакан Андрей поставил на бар, и повернулся, растянув мой жакет. Я не сразу поняла, что он предлагает мне одеться — не ожидала от подобного человека старомодного жеста. Знакомо, безопасно, предсказуемо. Словно я была на свидании с новым кавалером, и вот, он провожает меня домой… Чувствуя себя спокойнее, я повернулась спиной, позволив надеть на себя жакет.

— Пока, — Андрей вывел меня в коридор и помог спуститься по лестнице, от стресса я опасно зашаталась на вершине на высоких каблуках, пришлось брести, опираясь на перила.

Он говорил, я поеду с ним. Только им сказал или на самом деле собирается увезти, но за руку держал крепко. И чем ближе двери этого дьявольского клуба, тем сильнее я паниковала.

Выйти все равно придется с ним.

Пока мы шли через холл, за нами наблюдали секьюрити. Тот, со входа, тоже был среди них. Где же Вита?

Мы вышли в холодную, весеннюю ночь — меня словно в прохладную воду окунуло. Ночь вернула трезвый рассудок, и страх перед человеком, который вывел из клуба.

Я благодарна, что он вмешался. Что все обошлось и, как он сказал — непоправимого не случилось, но я не хочу с ним ехать. У него аура опасного человека. И что стало с Витой, я не знаю, нас разделили. Я не могла отделаться от мысли, что она еще в клубе.

— Там моя подруга, — сказала я, когда Андрей повел меня к черному БМВ на парковке.

— Ну и что?

— Она одна…

Я безмолвно просила помощи, но Андрей не реагировал. Он вывел меня, но Вита его не трогала.

— Она пусть разбирается сама, — он щелкнул брелоком сигнализации. — Ей будет лучше, если я не вмешаюсь. Садись в машину.

Меня обволакивал сырой весенний воздух, холодный после клуба. Андрей открыл дверь БМВ, пропахшего дымом и дорогой кожей. Инстинкт самосохранения велел убираться и никуда с ним не ездить, но и уйти страшно — как, просто попрощаться и ловить такси одной, словно ничего не случилось? Я вспомнила, как в клубе глотала слезы и не могла дышать от стыда и унижения. Все смотрели на меня, но тронуть уже боялись — потому что он мной заинтересовался. Ему страшно сказать «нет». Вот в чем дело.

Я посмотрела в сторону стоянки, где горели зеленые огоньки.

— Нет, дорогая, — Андрей заставил меня сесть в машину, я даже пискнуть не успела. — Я не могу тебя здесь оставить.

Он обошел авто и сел за руль. Щелкнула блокировка дверей и БМВ рванул с парковки, сливаясь с потоком на ночных улицах. Я хотела крикнуть, но голос не слушался — я мешком сидела в холодном кожаном сиденье, ощущая слабость в ногах.

— Не бойся, я тебя не обижу.

Он сидел ко мне нездоровой стороной лица. Было видно, что ему трудно говорить и он прикладывает усилия, чтобы держать речь четкой. Из-за непослушного угла рта он выглядел угрюмым.

— Куда вы меня везете? — пролепетала я.

Мне кажется, мы ехали в пригород.

— Тебе понравится.

Через некоторое время мы выбрались на пустынную дорогу, а по ней — на склон. БМВ прополз немного вперед, остановился с тихим шелестом, и Андрей заглушил двигатель. Внизу открывался вид на город. Кругом темно, поздно — людей на стихийной смотровой площадке нет. Он погасил фары и на нас навалилась темнота — зато огни города стали ярче. Живописно, но я не могла любоваться видом от нервов. Андрей выбрался наружу, прикурил и остановился перед капотом. Курил, смотрел на город, словно забыл, что я в машине.

Я робко выбралась наружу, ежась в легком жакете. Подождала у дверцы, но Андрей не обернулся. Я подошла поближе и встала перед бампером.

Посмотреть было на что.

С возвышения город выглядел прекрасно. Яркие прямые дороги, развязки и миллион огней. Я выдохнула от восхищения и с губ сорвался пар. Похолодало.

— Замерзла? — доброжелательно спросил Андрей.

— Нет, — соврала я.

В темноте было плохо видно, но, кажется, он усмехнулся.

— Я не мог дать тебе уйти, — Андрей глубоко затянулся и красноватый свет от вспыхнувшего уголька осветил нижнюю часть парализованного лица и застывшие глаза. — Ты бы сразу пошла к ментам.

Я взглянула на пистолет за поясом.

— Я бы не сказала, что у вас оружие… Я бы вообще про вас не сказала. Помогла бы Вите… Она все еще там.