Анатомия человеческих сообществ - Паскаль Буайе

ВЕСТИ СЕБЯ ХОРОШО…

Дети узнают и о материях невидимых, мораль – удачный пример в данном случае. Разница между моральным и аморальным поведением не сводится к его внешним формам. В определенных обстоятельствах раздача денег может быть преступлением, а бить людей – допустимо. Моральное значение действия нельзя увидеть, поэтому человеческому разуму приходится придавать поступкам моральную «окраску». Как развивающийся ум ребенка учится этому?

Напрашивается объяснение, что дети, видя последствия неодобряемого поведения и сами бывая каким-то образом наказаны за проступки, обобщают этот опыт и переносят его негативное качество на другие действия. Но все не так просто, как кажется. Ведь даже маленькие дети распознают антисоциальное поведение. В кукольном представлении им не нравятся персонажи, которые мешают или вредят другим куклам, – и это задолго до того, как они узнают, что такое неодобрение или наказание[17]. Но если дети действительно пытаются на основе того, что им говорят, прийти к выводу о неправильном поведении, каким образом они это делают?

Дети с раннего возраста обращают внимание на действия, которые окружающие, в частности взрослые, поощряют или осуждают. Но реакция взрослых не поможет, если дети не понимают ее скрытых причин. Говорят, что нападать на старушку в темном переулке и отнимать у нее кошелек нельзя. Хорошо, но как сделать из этого вывод, что нельзя обсчитывать слепого? Можно подумать, что это не так уж трудно – требуется всего лишь заметить, что в обоих случаях некто использует силу или иное преимущество, чтобы нажиться за счет слабого. Но чтобы сделать такое обобщение, ребенок должен противопоставить, пусть и имплицитно, абстрактные идеи свободы и принуждения, обмена и эксплуатации. В известной степени именно это дети и делают – без интуитивного представления о взаимопомощи и справедливости моральные суждения так и остались бы для них непостижимыми, они бы их не осмыслили.

В наше мышление включена система обучения морали, детектор, позволяющий найти в окружающем мире нравственно значимую информацию. Это очень заметно потому, что у некоторых людей она отсутствует. Психопаты – это люди, развивающиеся в полном соответствии с расхожей концепцией, согласно которой мы обучаемся морали, обобщая опыт наказаний, и понимаем моральные ценности исходя из того, какую награду они могут принести. Люди такого склада понимают, что некоторые их поступки могут привести к наказанию, а это не в их интересах. Из этого они делают вывод, что можно с пользой для себя делать все, что им хочется, избегая неприятных последствий[18]. Они живут и порой преуспевают, используя других и убеждаясь, что способны проворачивать дела, которые окружающие интуитивно считают отвратительными и несправедливыми. Этот странный синдром, безусловно, привлек к себе внимание, и сейчас собрано немало свидетельств о связанных с таким поведением специфической активности структур мозга, гормональном состоянии и образе мышления[19].

Так что представление о ребенке, просто вбирающем моральные установки принятой культуры посредством наблюдения и обобщения, – опасное заблуждение. Оно выглядит правдоподобным, только если мы не собираемся как-то заполнить пробелы в этом описании и указать, какая именно информация вбирается, как, когда и с помощью каких систем.

…И ИМЕТЬ ДЕТЕЙ

Теперь зададимся вопросом: как юные девушки обучаются менструировать? Вопрос может показаться странным, но определенные аспекты размножения подразумевают наличие определенных форм обучения. Например, в распространенности ранней беременности в некоторых регионах США всегда усматривали и до сих пор усматривают связь с социально-экономическим положением и образованием. Вероятность беременности у бедных (в нижних квартилях дохода) женщин в возрасте до 20 лет выше, чем у их более обеспеченных сверстниц. Многие социальные программы пытались «корректировать» это как патологию или следствие невежества. Такой подход практически не приносил результатов, поскольку всегда основывался на сомнительном допущении, что выросшие в современной городской среде молодые женщины не знают, что секс приводит к рождению детей.

Но если ранняя беременность в определенных регионах не случайное отклонение от статистической нормы, тогда в чем ее причина? Широкомасштабные исследования указывают на множество составляющих. Одним из главных и весьма неожиданных факторов, способствующих ранней сексуальной активности и ранней беременности молодых женщин, является присутствие в их жизни биологических отцов – точнее сказать, их отсутствие дома (неважно, по какой причине) в детские годы дочерей[20]. Раздельная жизнь родителей и особенно время начала этой раздельной жизни прямо связаны с ранним менархе (началом менструаций), ранней сексуальной активностью и подростковой беременностью[21]. Этот феномен не зависит от социально-экономического положения семей, этнических и других социальных факторов. Но какая связь между отсутствием отца задолго до вступления девочки в подростковый возраст и ее ранним половым созреванием? Ничто не доказывает, что это как-то связано с дефицитом авторитета родителя (отца, устанавливающего правила), или с экономическим положением семьи, или с принятыми в конкретной местности поведенческими стандартами, то есть с тем, что молодые девушки просто подражают тому, что делают все вокруг. Ни один из этих факторов не объясняет связь между отсутствием отца и сроками первой менструации у девочек.

Более вероятное, хотя отчасти и умозрительное, объяснение можно дать с позиций научения. Если девочка растет без отца, это может для нее свидетельствовать о том, что отцы в ее окружении в принципе не склонны вкладываться в потомство. А если надежная поддержка со стороны заботливого мужчины маловероятна и особых перемен к лучшему здесь не предвидится, то эффективной стратегией будет недоверие к будущему в сочетании с увеличением числа собственных потомков, и как можно раньше[22]. Это самая вероятная модель поведения для молодой женщины на пике ее привлекательности для мужчин определенного сорта. Сочетание этих факторов способствует ранней репродуктивной стратегии, когда женщина рожает как можно больше и как можно раньше. Это объясняет другие составляющие этого феномена, например то, что молодые женщины, выросшие без отцов, больше интересуются детьми, даже чужими. Такая интерпретация, разумеется, не является окончательной, поскольку нам предстоит заполнить еще много лакун в цепи причин и следствий и потребуется огромное количество данных, чтобы исключить влияние различных переменных. Кроме того, некоторые вариации такого поведения могут быть связаны с наследственными факторами: дочери могут повторять репродуктивную стратегию своих матерей отчасти из-за того, что несут их гены[23].