Серпентарий Евы - Мария Соломина

— Можем остановиться переночевать на даче у деда, здесь не далеко. — предложил Бадма.

Я согласилась. Номер в гостинице все равно не был забронирован, спать я не хотела, хоть мышцы и ныли от приятной усталости, а вот знакомство со старым шаманом сулило новые открытия.

Лето шаман проводил в дачном поселке в небольшом домике на две комнаты, если не считать летней мансарды. Когда Бадма загонял машину на небольшую площадку на дачном участке, старик сидел на крыльце и курил обычную сигарету.

С виду это был совершенно обычный старик в клетчатой рубахе и легком трико, в сланцах на босу ногу, редкими седыми волосами и частой сеточкой морщин. С живым огнем пытливых карих глаз, смотрящих через раскосые узкие прорези прямо в душу.

— Ты привез Видящую, Бадма.

— Это Елена Иванова, она интересуется моими исследованиями.

— Исследованиями… — старик достал еще одну сигарету. — Но ты возил ее в обитель духов.

Бадма хотел что-то сказать, но шаман посмотрел на нас резко, пресекая все вопросы и возражения, затем отвел взгляд в сторону, в никуда, и продолжил.

— Среди русских часто рождаются видящие… Но они не используют свой дар, прячут его глубоко, бояться изменить привычную картину мира. Привычную, но не полную. Хочешь изменить мир? Для этого придется научиться жить со змеями, но не стать одной из них.

— Дед, опять ты со своими загадками. — Бадма смотрел слегка укоризненно.

— А ты — со своей техникой! — старик резко поднялся с крыльца. — Идемте чай пить, да спать уже пора. Время позднее.

После чая, мне постелили на старой раскладушке. Сперва предлагали кровать в маленькой комнате, как лучшее место для гостьи, но я настояла на необходимости сна на свежем воздухе и вынесла свою раскладушку на небольшую террасу.

Спать я так и не легла. Сидела на крыльце, погружаясь взором в прорву звезд, рассыпанную в темном небе. Внутри ворочалась тварь, тосковала, поскуливала. Мне тоже было тоскливо… Доходит ли до нас свет далеких солнц, согревающих землю Ригора? Или это все существует лишь в параллельном мире?

По крайней мере, сегодня я убедилась в одном — там, на дне ущелья, была зона перехода.

Я закрыла глаза, вспоминая карты, виденные мной в тайном архиве Грэйвила. Зона номер 11. Древняя оборудованная зона перехода, которой уже давно не пользовались, и вряд ли когда воспользуются еще.

С той стороны была погибшая Антэнора.

Серый песок принесло оттуда…

Возможно, какой-нибудь древний маг в последний момент сумел открыть портал и спастись на этой стороне. Возможно, он успел открыть портал, но сюда переместился уже только серый песок…

А место перехода до сих пор в рабочем состоянии. Я это сегодня почувствовала. Осталось лишь два «но». Как открыть переход с этой стороны? И можно ли будет выжить в Антэноре и добраться до Минворда?

Как переход, эта точка мироздания мне не подходила.

Я опять закрыла глаза, вспоминая карты. До прихода осени можно еще посетить зону на Южном Урале и в Карелии — они вели в отдаленные места Миноры.

Ты так и не дал мне ответов на вопросы, Оуэн Грэйвил.

Я покосилась на дверь домика, где мерно спали хозяева. Стоит ли посвящать Хандаевых в истинные цели моего визита? Старый шаман знает гораздо больше, чем рассказывал внуку… Но он больше ничего не скажет. Еще не время.

Еще не время вскрывать карты.

На востоке начала алеть полоска зари.

Скоро ехать, мой вылет в десять утра. И я уже знала, чем займусь по прилету.

Глава 3

Тоска разъедала меня все больше и больше. Ночами я почти не спала, просматривая источники в сети. Петроглифы дали первую подсказку. В Земной культуре и в мире Ригора они означали одно и то же, словно миры пересеклись в глубокой древности и всё человечество имело единое начало. В этом я убеждалась с каждой ночью.

Бабочка — означала душу. Не просто дух или призрак, а жизненную и магическую сущность человека, в которую в древности верили и на Земле.

Это открытие меня ужаснуло.

Я вспомнила лиловых бабочек на местах ритуальных убийств в Минворде. Бабочек, запертых под стеклянными куполами в подвале безумного мага, желавшего поглотить их, увеличив тем самым свою силу.

Видящая… пронеслись в голове слова старого шамана.

С липким потом, проступившим на висках, проснулись воспоминания о том, как стая лиловых бабочек, отпихивая друг друга, царапая лапками небо, протискивалась мне в глотку… Как вязким светящимся лиловым туманом вытягивалась, выпивалась жизнь из мага-маньяка…

Пожирательница душ — вот кто я на самом деле! Суккуб.

Помню, как зловеще рассмеялась в ночной тишине пустой квартиры, осознав этот факт.

Все начало сходиться. Вот откуда моя невосприимчивость к ментальной магии. Даже стазис действовал на меня совсем иначе. Отсюда же росли ноги у моих недавно проявившихся способностей к внушению.

Именно поэтому меня не постигла участь предыдущих любовниц Грэйвила — быть выпитой, превратиться в опустошенную оболочку. Пробудившаяся сила суккуба защитила меня, но по какой-то причине не навредила сильному магу… Опять вопросы и ни каких ответов.

На поверхность памяти выплыли рассказы Гиви о том, как появились первые суккубы. Насилие над сильными магами — неинициированными жрицами. Опять насилие… память захлестнуло волной гнева. То, что я старательно прятала за чугунной дверью дурных воспоминаний, вырвалось наружу зловонным ядом: сальные взгляды лорда Саиклема, удары, пинки, унижение, сила, которую я неосознанно вытягивала из него.

«Его магический резерв был почти исчерпан» — случайно услышанные слова Грэйвила добавили ясности в картину. Если бы он не убил Джарелла Трэстона, это сделала бы я. И вот тогда настал бы конец всему. Эдгару — за то, что тайно притащил в этот мир неинициированного суккуба. Мне — просто за то, что я есть. Меня бы не изгнали назад на Землю, как это делалось в древности, а сожгли бы на серой пустоши. Новые артефакты прекрасно останавливают последствия сожжения суккубов.

Не пострадал бы от всего этого, пожалуй, только