Смотри в оба, командир! - Рин Дилин

облегчённо выдохнули: всё-таки эта планета у всех будто силы высасывает. Заражает осенней хандрой, заставляя чувствовать уныние.

Капитан потёр подбородок, на котором не появится борода ни к этой зиме, ни к следующей: у а-рийцев не растут волосы на лице.

«Но я всё равно самый настоящий Дед Мороз!» — с ребячливым озорством про себя хмыкнул он, ощущая какое-то удивительное чувство, что сегодня день был прожит не зря.

II. Смотри в оба, командир!

1

Прошло некоторое время.

Генерал звёздного флота оторвался от бумаг и посмотрел на изящную фигурку землянки, примостившуюся у него в кресле. Девушка поймала его взгляд и задорно улыбнулась, озаряя искорками в глазах его уставшую душу нежностью и трепетным теплом.

Видят Создатели, он пытался запечатлеть в сознании образ той маленькой девочки, но разум отчего-то досконально запомнил её взрослую версию. Прошивка дрим-стика достаточно быстро определила этот образ, как самый расслабляющий для владельца, и девушка стала регулярно появляться, стоило ему надеть прибор.

Долгожданное возвращение на Рию обернулось для него огромным разочарованием: всё-таки некоторым мечтам следует оставаться мечтами: с его глаз будто упали шоры, и он увидел всю грязь и лицемерие а-рийского общества. Неожиданно вспыхнувшая ненависть к представителям своего же вида вынудила его уехать в очередную дальнюю колонию, а из той — в другую, лишь бы больше не возвращаться на Рию.

Земля манила его, звала образами мягких девичьих форм, но он знал, что прошлого не изменишь. Та малышка давно уже выросла. Вероятно, вышла замуж, состарилась и умерла: прошло чуть больше двух рийских лет, а земных так все двести. Он тешил себя надеждой, что она до последних дней, до последнего вздоха пребывала в умиротворении и покое. И что Вторая Мировая война, внеплановая Жатва, всё-таки обошла стороной её дом и семью.

Пора была признать, что он влюбился в ту землянку, в её образ будущей взрослой женщины, с первого взгляда и бесповоротно. А сильный дух, заключённый в ней, как в малышке, покорил его стойкостью. То видение, что в качестве расслабляющего полусна насылает дрим-стик, который он надевает, чтобы не тратить время на полноценный сон, позволяя одному полушарию мозга отдыхать, пока работает другое, — отражение его любви к ней, а не она сама.

Просто память. Просто кусочек уже умершего человека, живущего в нём и через него. И ему этого было достаточно.

Привыкнув жить по времени планеты, шустро бегающей вокруг своей звезды, вдохновившись непреклонностью маленькой землянки, он с феноменальной скоростью вырос от капитана до генерала, а теперь на кону был адмиральский пост. Два года для Рии — ерунда, для Земли — две эпохи.

Кажется, он и сам стал немного человеком, чувствуя груз времени на плечах, но был всё так же молод и хорош собой, хотя в душе — уже бородатый старик.

«Теперь я настоящий Дед Мороз», — усмехнулся он, вставая из-за стола и направляясь в купальню, чтобы почистить зубы и принять душ. Землянка плавной походкой от бедра скользнула следом и примостилась на край раковины. Она качала ногами, молчала и улыбалась, поглядывая на него то через плечо в отражение зеркала во всю стену, то игриво трепеща ресницами, строила ему соблазнительные и умильные мордашки.

Коснуться бы её…

Жаль, что он тогда не спросил её имя. Жаль, что этот образ нельзя потрогать: то, что он видит, происходит в его голове, а на деле в комнате, кроме него, никого больше нет. Она — просто наложенный на реальность сон, который видит одно из его полушарий мозга. И она всегда молчит. Кроме…

— Выглядишь неважно, — произнесла она, когда он выключил воду и посмотрел на неё через отражение.

Легко спрыгнула на пол, игриво поводя плечами и бросив на него лучистый взгляд из-под ресниц. Нажала на браслете нужную комбинацию, призывая облегающее боевое обмундирование. Вместе с формой в её руках появилось оружие, а голову покрыл шлем.

— Смотри в оба, командир! — весело подмигнула ему, опустила забрало, вскинула оружие и, идеально пружиня шаг, подала знак рукой, будто повелевая невидимым солдатам следовать за собой, вышла из купальни, растворившись в воздухе на самом пороге.

Она всегда молчала, кроме этих двух фраз, что всегда произносила в самом конце сна. Её своеобразное прощание.

В самом начале, когда она только начала ему сниться, он пытался запрограммировать дрим-стик, чтобы девушка говорила что-нибудь вроде «Доброе утро, любимый» или уж самое простое «Привет». Но образ землянки проявил удивительное упрямство, будто обладал таким же своенравным характером, что и хозяйка внешности. Фразы затерялись в кодах, так ни разу и не сорвавшись с нежных губ красавицы. Но с «выглядишь неважно» и «смотри в оба, командир!» она обращалась к нему с завидным постоянством. Ну, и ладно.

— И тебе доброе утро, — выдохнул генерал, с сожалением снимая с головы прибор: они расстаются до вечера. Как долго!

Снова включил кран и ополоснул лицо холодной водой. Не вытираясь, усмехнулся отражению: он — выживший из ума одинокий старик, который упивается образом давно умершей возлюбленной. По-прежнему молодое и здоровое тело — всего лишь нарядный фасад, внутри здания давно пыль и труха.

Наверное, поэтому он так остервенело отдаётся работе: чтобы день скорее прошёл и можно было бы вновь, нацепив эту проклятую штуковину, увидеть её. И пусть она просто молчит, смотрит на него и улыбается, но только от одного её присутствия ему становилось легче.

2

Этот день можно было назвать похожим на остальные, если бы не наступившая на базе возня за звание адмирала флота. Подчинённые оживлённо шептались, шарахались от него по углам, старательно потупив взгляд и пробегая мимо по коридорам. Но находились и те, кто откровенно строил глазки: его пси-способности уже открыто называли выдающимися. А если к этому прибавить накопленное состояние и стремительно приближающееся звание адмирала флота, для многих а-риек он становился лакомым куском.

От союза с ним любая женщина выигрывала во всех аспектах. Дети с высокими пси-способностями, роскошная жизнь и… всё это без прилагающегося нелюбимого мужа: служба обязывала генерала к долгим нахождениям в командировках то на одном краю вселенной, то на другом. Но что от такого союза получил бы он?

Поэтому он скользил холодным взглядом по хищницам, открывшим на него охоту, и уверенно шагал мимо: ему никто был не нужен, никто… Кроме неё.

Но её больше нет.

В командном отсеке его огорошили известием: претендентов на должность несколько, отбор пройдёт на нейтральной для всех генералов территории, срочный вылет в пункт назначения.