Разговор с незнакомцем - Малкольм Гладуэлл

Итак, загадка № 1: почему мы не понимаем, когда незнакомец врет нам в глаза?

1

Поздно вечером 28 августа 1938 г. Невилл Чемберлен вызвал к себе на Даунинг-стрит для срочного совещания одного из ближайших советников. К тому времени Чемберлен занимал пост премьер-министра Великобритании чуть больше года. Прежде он был предпринимателем, человеком деловым и прямолинейным, чьи интересы и опыт не простирались за границы родной страны. И вот Чемберлен впервые оказался перед лицом международного кризиса, связанного с поведением Адольфа Гитлера, который все более воинственно заявлял о своих намерениях захватить Судеты – область Чехословакии, населенную этническими немцами.

Чемберлен понимал, что, если Германия вторгнется в Чехословакию, это практически неминуемо будет означать новую мировую войну, и отчаянно хотел этого избежать. Но в последние месяцы Гитлер почти не давал о себе знать, и Европа, которой трудно было уследить за манипуляциями фюрера, все больше тревожилась. Чемберлен твердо решил найти выход из тупика. Свой замысел, который он в обстановке строжайшей секретности обсуждал в тот вечер с лордом Галифаксом, министром иностранных дел, премьер назвал «План Z». Позже Чемберлен писал, что идея была «столь незаурядной и смелой, что у Галифакса даже на миг перехватило дыхание». Чемберлен решил лететь в Германию и потребовать личной встречи с Гитлером.

Одна из любопытных особенностей тех тревожных дней в конце 1930-х гг., когда Гитлер толкал мир к новой войне, состояла в том, что почти никто из лидеров крупнейших держав не был толком знаком с этим человеком[4]. Фюрер оставался загадкой. Франклин Рузвельт, занимавший пост президента США в годы возвышения Гитлера, не встречался с ним ни разу. Точно так же, как и Иосиф Сталин, глава СССР. Преемник Чемберлена Уинстон Черчилль едва не познакомился с Гитлером в 1932 г. в Мюнхене, когда собирал там материал для книги. Дважды они договаривались выпить вместе чаю, однако оба раза Гитлер так и не появился.

Среди британцев сколько-нибудь существенно пообщаться с канцлером Германии до войны успели только несколько аристократов, сочувствовавших нацистской идее и время от времени ездивших на континент, чтобы выразить фюреру почтение или побеседовать с ним в неформальной обстановке. («В определенном настроении он бывал довольно забавным, – писала в мемуарах аристократка-фашистка Диана Митфорд, которая часто обедала с Гитлером в Мюнхене. – Он на удивление смешно изображал разных людей».) Но то были дружеские междусобойчики. Чемберлен же пытался остановить мировую войну, и ему казалось полезным составить о фюрере личное впечатление. Можно ли о чем-то договариваться с этим человеком? Доверять ему? Чемберлен хотел выяснить все сам.

Утром 14 сентября британский посол в Германии телеграфировал немецкому министру иностранных дел Иоахиму фон Риббентропу, предложив Гитлеру встретиться с Чемберленом, и в тот же день получил положительный ответ. Чемберлен был ловким политиком с хорошими режиссерскими задатками, и он не стал держать свои намерения в секрете. Пусть все знают, что он отправится в Германию и попытается предотвратить войну. Великобритания отозвалась радостным гулом. Социологические опросы показывали, что 70 % населения страны считает, что поездка премьер-министра «может способствовать миру». Пресса была на стороне Чемберлена. Как сообщал из Берлина специальный корреспондент, когда новость объявили в ресторане, где он в этот момент обедал, посетители как один встали и выпили за здоровье британского премьера.

15 сентября утром Чемберлен вылетел из Лондона. Прежде ему не случалось путешествовать по воздуху, но даже когда самолет попал над Мюнхеном в бурю, он сохранял хладнокровие. В аэропорту приветствовать высокого гостя собралась многотысячная толпа. На железнодорожный вокзал его сопровождала кавалькада из 14 «мерседесов», а пока поезд нес Чемберлена в горный Берхтесгаден, где располагалась резиденция Гитлера, ему подали ланч в личном вагоне-ресторане фюрера. В пять часов вечера поезд прибыл на станцию. Гитлер встретил британского премьера и пожал ему руку. Позже Чемберлен в письме к сестре Иде подробно рассказал о своем первом впечатлении:

Гитлер с Чемберленом поднялись в кабинет, взяв с собой только переводчика. Разговор вышел оживленным, временами напряженным. Был момент, когда Гитлер воскликнул: «Я готов вступить в мировую войну!» Он четко дал понять, что собирается аннексировать Судеты, невзирая на осуждение со стороны международного сообщества. Чемберлену хотелось знать, единственное ли это, что нужно Гитлеру, и собеседник подтвердил: да, это так. Британский премьер посмотрел на фюрера долгим и пристальным взглядом – и решил, что может ему доверять. В этом же письме сестре Чемберлен сообщал, что потом слышал от людей из окружения фюрера, якобы тот «понял, что разговаривает с настоящим мужчиной». Далее Чемберлен писал:

«Короче говоря, я добился некоторого взаимопонимания, какова и была моя цель, и со своей стороны, при всей суровости и беспощадности, которые виделись мне в лице Гитлера, я счел его человеком, на чье слово можно полагаться».

На следующее утро Чемберлен вернулся в Великобританию. На взлетной полосе аэродрома Хестон он произнес краткую речь. «Вчера у меня был долгий разговор с господином Гитлером, – сказал премьер-министр, – и я доволен, что мы вполне поняли мысли и намерения друг друга». И добавил, что они непременно встретятся еще, но уже где-нибудь поближе к Англии. «Чтобы мне, старику, не пришлось снова тащиться в такую даль», – пояснил Чемберлен, и его слова, по воспоминаниям очевидцев, толпа встретила смехом и одобрительными овациями.

2

Сегодня, по всеобщему мнению, переговоры Чемберлена с Гитлером накануне Второй мировой войны признаны одной из самых бессмысленных авантюр в истории. Премьер-министр Великобритании принял игру Гитлера за чистую монету. Лидер фашистской Германии перехитрил его за столом переговоров. Чемберлен не прочитал настоящих намерений фюрера и не предупредил собеседника, что, если тот отступится от своего слова, последствия для него будут самыми серьезными. Впоследствии Невилл Чемберлен жестоко поплатился за свою легковерность.

Упреки в адрес британского премьера справедливы, но меня сейчас больше интересует некая загадка. Чемберлен еще дважды летал в Германию и не один час провел в обществе Гитлера. Они беседовали, спорили, вместе обедали и гуляли. Чемберлен в тот момент был единственным из лидеров стран-союзников, кто сколько-нибудь существенное время общался с вождем нацистов. Он внимательно наблюдал за фюрером. «Внешний вид Гитлера и его манеру поведения, как мне показалось в момент нашей встречи, можно было истолковать как штормовое предупреждение, – признавался Чемберлен сестре Хильде после одного из следующих визитов в Германию. – Но потом… он пожал мне руку двумя руками, а этот жест Гитлер использует только для демонстрации особенно дружеского расположения». Вернувшись в Лондон, премьер сообщил своим министрам, что не заметил в фюрере «никаких признаков безумия, лишь признаки серьезного волнения». Гитлер, по его мнению, не был сумасшедшим. Он был практичным и целеустремленным человеком, который «прекрасно понимает, чего хочет, твердо намерен этого добиться и любое противодействие будет терпеть лишь до определенной степени».