Тело на продажу - Элли Лартер

– Иначе ты что?! – усмехается мой собеседник. – За тебя уже заплачены немалые деньги, так что поднимайся на борт, или я сам затащу тебя наверх, и тебе это совсем не понравится, шлюха!

– Да как вы… – едва успеваю возмутиться я, но тут мужчина уже явно не выдерживает: он в два шага подскакивает ко мне с перекошенной от ярости физиономией, хватает меня за запястье и тащит вверх по трапу так, что я тут же падаю на ступеньках и сдираю коленки в кровь…

Его это не останавливает: он продолжает тянуть меня, хотя я спотыкаюсь каждое мгновение и никак не могу вернуть себе равновесие. В попытках вырваться из цепких лап, я кричу и дергаю руками и ногами, но все это совершенно бессмысленно и бесполезно: мужчина намного сильнее меня. Моя истерика не приносит никаких результатов, я только срываю голос и окончательно выбиваюсь из сил.

В результате он втаскивает меня, зареванную и задыхающуюся, в этот чертов самолет и грубо швыряет на сидение, явно обтянутое натуральной кожей. Даже захлебываясь слезами, я успеваю заметить, как богато смотрится салон этого частного джета: тут кожа, дерево, стекло, дорогая техника…

Куда я попала?!

– Выпустите меня немедленно! – кричу я, вскакивая с места, но получаю сильную пощечину и с воплем боли падаю на пол, утыкаясь мокрым от слез и соплей лицом в настоящий персидский ковер.

– Агентству заплатили за тебя бешеные деньги, так что ты никуда не пойдешь! – рычит мужчина. – Ты будешь годами отрабатывать эти бабки, стоя на коленях с сотнями членов во рту, ясно тебе, шлюха малолетняя?!

Что…

Что он сказал только что?

Годами?!

Сотни членов?!

Подождите…

Что?!

Я отползаю к стене, прижимая к груди содранные коленки:

– Вы ошибаетесь… Я заключила официальный договор… Я лечу в Питер на неделю…

– Ты летишь в Рас-аль-Хайму, и это навсегда, – такими словами мужчина просто пригвождает меня к полу.

Сердце колотится в груди часто-часто и вот-вот выскочит наружу.

– Я не понимаю… Что за…

– Заткнись уже! – рыкает мой агрессивный собеседник. – Или я врежу тебе так, что ты отрубишься до конца полета, поняла?! Хозяин будет недоволен, но лучше уж я получу втык от него, чем буду слушать твое нытье несколько часов подряд… достала, блять.

С этими словами он отходит куда-то вглубь салона, а я остаюсь сидеть в углу на полу джета, заливаясь слезами.

Катя была права.

Во всем.

А я не слушала ее – понадеялась на свою разумность, на честность Романа и его агентства.

Хотела спасти брата.

И ведь деньги пришли! Огромная сумма! Я перевела ее матери! Это не фейк, не подстава, а реальные два с лишним миллиона рублей…

Что все это значит?!

Куда мы летим?!

Где находится Рас-аль-Хайма?!

И кто такой господин Хуссейн, которого я должна называть хозяином?!

Я понимаю, что сейчас мне никто не даст ответов на вопросы. Мужчина, посланный, видимо, встретить меня и сопроводить, всю дорогу находится в противоположном конце салона, чтобы не слышать моих всхлипываний и причитаний, а я сама, окончательно утомившись от собственных слез, через пару часов пути просто засыпаю, положив голову прямо на персидский ковер.

Не знаю, сколько проходит часов, но я просыпаюсь от того, что меня трясут за плечо:

– Вставай, пора.

Я приподнимаю голову от ковра и тут же понимаю, что самолет идет на снижение: шум двигателя становится сильнее прежнего, уши закладывает от резких перепадов давления. Я одергиваю руку, не желая соприкасаться со своим провожатым, но все же послушно поднимаюсь, садясь в кресло, пристегивая ремень безопасности и выглядывая в иллюминатор. Поначалу под нами – только облака, больше ничего не видно. Но когда мы спускаемся пониже, сквозь белую пелену начинают проглядывать участки зеленых насаждений и шпили небоскребов. Да уж, это точно не ноябрьский Питер…

– Веди себя хорошо, будь послушной девочкой, и тогда никто не причинит тебе вреда, – говорит мне мужчина, подходя со спины.

– А вам не надо пристегнуться? – спрашиваю я язвительно. Мои слезы высохли, и я чувствую безумную злость на обман, которому позволила случиться.

Мой собеседник усмехается, но все же шагает в свое кресло, оставляя меня наедине с собственными мыслями.

Самолет все быстрее сбрасывает высоту, а я решаю для себя твердо и непоколебимо: послушной девочкой я в этой чужой стране не буду.

Частный джет с таким изяществом и легкостью приземляется на взлетно-посадочную полосу, окаймленную нежно-зеленым ухоженным газоном, что я не чувствую никакой тряски… ну, разве что где-то глубоко внутри – от переполняющего меня ужаса. Я просто уверена, что этот ужас написан сейчас у меня на лице и ясно читается в широко распахнутых глазах, все еще красных и опухших от пролитых за время долгого полета слез…

Но больше я плакать не намерена – у меня есть дела гораздо важнее. Например, выяснить, куда я попала, в чьей я теперь власти и как вернуться на родину. Это откровенно жуткое «навсегда», так дерзко и уверенно брошенное мне в лицо сопровождающим, звучит совсем неубедительно для моих ушей: ничто не бывает навсегда. И я совершенно точно не намерена провести всю оставшуюся жизнь в чужой стране в рабстве у каких-нибудь извращенцев.

Меня ведь для этого сюда привезли, верно?

Чтобы я «сосала члены», по словам того мужчины?

Ну уж нет.

Пусть сами сосут! И пусть подавятся!

Первый же член, который попробуют запихнуть мне в рот, я сразу откушу к чертовой матери, вырву с мясом и выплюну под ноги этим ублюдкам…

Может, я и не была бы так зла и решительна – но в России меня ждут мама и больной брат. Брат, которого я должна спасти! Я не имею никакого права подвести его! А сейчас я даже не знаю, что будет с той суммой, которую я перевела на материнский банковский счет…

Это же реальные деньги?!

Их не отзовут обратно?!

Не отберут решением какого-нибудь суда?!

Может, я невнимательно читала договор? Может, договор – это и вовсе дурацкая филькина грамота, не имеющая никакой юридической силы?

Но деньги…

Они же были!

Реальные деньги!

Ничего не понимаю…

А самое мерзкое – в этом сраном агентстве знали, что мой младший брат умирает от рака. Знали – и все равно обманули, подставили меня и отправили сюда… Я даже не подозревала, что люди могут быть такими бессердечными и бездушными тварями.

Из самолета меня вытаскивают прямо под палящее солнце, и с непривычки я щурю глаза, с трудом привыкая к таким ярким после серой ноябрьской Москвы цветам. Мысленно кручу в голове название места, куда мы прилетели: Рас-аль-Хайма… Если я еще помню что-нибудь со школьных уроков географии, то это Объединенные Арабские Эмираты. Все совпадает: и лютая жара во второй половине ноября, и восточная внешность моего сопровождающего, и явное богатство купившего меня «хозяина», и гребанное сексуальное рабство, которого тут полно: я несколько статей читала.