Золото богов - Артур Рив

– Вы еще что-нибудь знаете об этих людях – Локвуде и де Моше? – спросил он Аллана.

Наше такси помчалось прочь от центра.

– Практически ничего не знаю, – ответил археолог. – Что же касается моих подозрений… О них я предпочел бы не говорить.

– Но кинжал, – настаивал детектив. – За кинжал отвечали вы. Вы знакомы с этим предметом лучше любого другого. У вас есть хоть какие-то соображения насчет того, что с ним сталось, кто его взял?

– О подозрениях и домыслах я предпочел бы не говорить, – угрюмо повторил Нортон.

Мы молчали до тех пор, пока не подъехали к тому крылу музея, где работал профессор.

– Дадите мне знать, если появятся новости, даже самые незначительные? – спросил Кеннеди, когда мы приготовились расстаться. – Ваш кинжал, похоже, натворил больше бед, чем мы ожидали. Когда вы недавно заглянули ко мне, кто мог подумать, что речь пойдет не только о краже, но и об убийстве!

– Что верно, то верно, – согласился Нортон. – Не знаю, как благодарить вас за тот энтузиазм, с которым вы взялись за дело. Если на горизонте что-нибудь появится, я тут же дам вам знать. И вы тоже держите меня в курсе дела. Если я чем-нибудь смогу помочь – немедленно обращайтесь.

Мы попрощались и разошлись.

Какое необычное дело! Шагая рядом с Крэгом, я вспоминал, как вели себя по отношению друг к другу Честер и Аллан. Потом вдруг понял, что уже слышал имя Стюарта Уитни. Уитни был попечителем университета и вносил щедрые пожертвования, в том числе финансировал экспедиции профессора Нортона в Южную Америку. Неужели археолог ревновал его к Локвуду? Неужели завидовал, что кто-то другой сумел заинтересовать его патрона предметами южноамериканской культуры?

– Как думаешь, почему Локвуд и Нортон наперебой предлагали тебе помощь? – спросил я Кеннеди. – Что это – соперничество из-за Инес или простая тяга к участию в расследовании преступления?

– Думаю, и то, и другое, – рассеянно ответил мой товарищ. – Но если тяга, то отнюдь не простая. В этом деле ничего простого нет.

– Пойду-ка я в университетскую библиотеку, – заявил Крэг. – Хочу освежить в памяти сведения по перуанским древностям и традициям. То, на что намекала сеньорита, может оказаться очень полезным. Полагаю, тебе скоро придется писать статью для «Стар»?

– Придется, – подтвердил я, – хотя я предпочел бы подождать.

– Постарайся добиться, чтобы тебе поручили освещать этот случай от начала и до конца, – предложил сыщик. – Думаю, дело покажется тебе стоящим. К тому же это даст тебе шанс на передышку. Если я быстро докопаюсь до сути, ты еще некоторое время не получишь других заданий. Встретимся в лаборатории через пару часов.

Кеннеди быстро зашагал по длинной лестнице из белого мрамора в библиотеку, а я отправился к подземке, чтобы помчаться в редакцию.

Как я и рассчитывал, на все дела в газете ушла всего пара часов. Отныне я мог пользоваться преимуществами специального корреспондента, а когда делу будет дан официальный ход, смогу так же официально сотрудничать со своим другом.

Статья получилась короткой – именно такая мне сейчас и требовалась. Я вовсе не желал, чтобы целая свора корреспондентов экстренных выпусков разбила лагерь в моем заповеднике.

Покончив с делами, я поспешил обратно в университет, уверенный, что Крэг уже закончил копаться в книгах и ждет меня. Но когда я добрался до лаборатории, его там не было: как выяснилось, он даже не заходил. Я начал беспокойно расхаживать взад-вперед. Мне оставалось только ждать. Если хозяин лаборатории не смог встретиться со мной в назначенное время, значит, он должен вскоре позвонить. Что его так задержало в библиотеке?

Я уже почти оставил надежду дождаться Кеннеди, когда он быстро вошел в лабораторию, взбудораженный и довольный.

– Нашел что-нибудь? – спросил я. – Что-то случилось?

– Сперва позволь рассказать, что я обнаружил в библиотеке, – ответил Крэг, запрокинув голову и то засовывая руки в карманы жилета, то вынимая их, как будто это могло помочь ему собрать воедино разрозненные фрагменты только что откопанной им истории. – Я искал сведения о предании, о котором упомянула сеньорита, когда использовала слова peje grande, что означает буквально «большая рыба». Уолтер, это предание воспламеняет воображение. Тебе обязательно надо почитать о богатствах, которые Писарро нашел в Перу.

При этих словах я вспомнил Прескотта[2].

– Но где же сейчас золото и серебро конкистадоров? – вдохновенно продолжал детектив. – Все эти богатства были переплавлены столетия назад. Осталось ли от них хоть что-нибудь? Во всяком случае, индейцы Перу в это верят. И знаешь, Уолтер, есть люди, которые не остановятся ни перед чем, чтобы выведать секрет уцелевших сокровищ. Как гласит история, вскоре после завоевания Перу были добыты громадные богатства, пятая часть которых, отправленная королю Испании Карлу Пятому, оценивается в пять миллионов долларов. Это сокровище известно как peje chica – «мелкая рыба». Одна из версий истории повествует, что правитель инков, великий кацик Мансиче, заметил доброту одного юного испанца по отношению к людям завоеванной расы. Еще он отметил, что человек этот сравнительно беден. Как бы то ни было, кацик открыл испанцу секрет тайника peje chica, при условии, что часть богатств должна быть использована в интересах индейцев. Самым ценным предметом в сокровищнице была рыба из чистого золота – такая большая, что испанец счел ее редким призом. Но кацик заверил своего юного друга, что это всего лишь мелкая рыбешка, что существует сокровище куда более грандиозное, которое стоит во много раз дороже. Продолжение истории гласит, что тот юноша забыл о своем обещании, вернулся в Испанию и потратил там все золото. Потом он вернулся за peje grande, которым вовсю похвалялся, но, прежде чем ему удалось добыть богатство, его убили. У Прескотта изложена иная версия событий: испанец потратил бо́льшую часть своего богатства, чтобы облегчить участь индейцев, и пожертвовал крупные суммы перуанским церквям. Другие историки отрицают, что именно Мансиче поведал испанцу секрет, и утверждают, что это был другой индеец. Полагаю, каждый может рискнуть своими деньгами и поставить на ту или иную версию. Но суть в том, что некоторые люди до сих пор верят, что существует «большая рыба», которую никто не нашел. Как знать – может, Мендоза каким-то образом раскрыл секрет peje grande?

Кеннеди помолчал, и я почувствовал, что напряженный интерес, с которым он рылся в осыпающемся прошлом, под стать его интересу ко всему этому захватывающему делу.