Эта несносная няня - Тереза Карпентер

Хороший вопрос.

— Я поставлю в вашей комнате вторую детскую кроватку. Если захотите спать, уложите Кармайкла у себя, а я заберу его, когда вернусь.

— Это неудобно для малыша.

— Да… — Его взгляд скользнул от покрытых розовым лаком ногтей на ногах Ники к большим золотым кольцам в ее ушах. — Но я думаю, это лучший выход. Кроме того, мне хотелось бы, чтобы вы носили форму. Не обязательно строгую, но это должно быть сочетание черного, и белого.

Ники прижала сложенное одеяльце к груди.

— Может быть, вы составите список своих правил, чтобы я ничего не забыла?

— Вернемся к этому завтра, — предложил Трейс, удивленный ее вызывающим тоном. — Уже поздно, и мы оба устали. Но запомните: я не игнорирую проблемы. Я считаю, что их надо решать, чтобы в дальнейшем не возникали новые.

— Видите ли, у меня иная философия. Некоторые проблемы требуют немедленного реагирования. Это факт. Однако другие, если не обращать на них внимания, решаются сами.

— Или кто-нибудь решит их за вас.

— Да, бывает, и это очень приятно. А иногда выясняются новые факты и так меняют ситуацию, что изначальная проблема исчезает. — Она встала, собрала свои вещи и направилась к двери. — До завтра.

На следующее утро Ники нарочно появилась ровно в семь часов — ни минутой раньше, ни минутой позже. Она уже успела понять, что пунктуальность очень важна, если имеешь дело с шерифом Оливером.

Трейс встретил девушку на пороге, на сей раз — полностью одетый, взял ее чемодан и занес в дом.

— Кармайкл еще спит, — сообщил он. — А меня вызывают, так что я должен ехать. — Он забрал ключи из вазочки на стойке и направился к двери.

Ох, как ему идет форма! И носит он ее так, что зеленые брюки и рубашка цвета хаки с короткими рукавами выглядят невероятно сексуально.

— Я покажу вам ваше жилище вечером, — бросил он на ходу.

— Подождите! — Ники шагнула вперед и загородила ему дорогу. — А как насчет времени, которое вы проведете с Кармайклом?

— Когда я вернусь. — Трейс обошел ее. — И еще постараюсь заехать среди дня. На всякий случай я оставил свой номер телефона.

Дверь за ним закрылась, и Ники осталась одна в притихшем доме. Все произошло совсем не так, как она ожидала.

Вечером Ники пошла со стройным широкоплечим Трейсом Оливером в гараж за домом. Шериф был вежлив, но холоден. Микки спал, и он решил показать няне ее жилище. Она посматривала на его чеканный профиль и ждала момента, когда можно будет поговорить с ним. Ей хватило времени составить план действий. Конечно, лучше бы Трейс был в хорошем настроении, но если нет — что ж, она готова к сражению. У Микки есть потребности, и она намерена добиться того, чтобы они удовлетворялись.

— Вот ваши комнаты. — Трейс распахнул дверь бывшего гаража.

Высоко подняв голову, Ники проследовала мимо него, вдохнув запах мыла, ментола и мужчины — умопомрачительное сочетание, вполне достаточное для того, чтобы отвлечь ее от всего на свете. Однако он бросил ее чемодан у порога и входить явно не собирался. Она, пожав плечами, вошла внутрь.

Гараж был переделан в жилье. Просторное помещение включало кухню в дальнем правом углу, ванную в левом углу и большой встроенный шкаф между ними. Мебель, как и в доме, была современной, простой, в темно-серых и синих тонах.

Весьма похоже на безликий и не очень уютный номер в отеле. Не важно. Ники необходимо уехать из дома сестры. Появление тут ее вещей озарит это жилище, придаст ему тепла.

Ники сделала еще несколько шагов вглубь комнаты и увидела свое отражение во вделанном в дверцу шкафа зеркале. Чтобы подчеркнуть официальный характер их отношений, на котором Трейс неоднократно настаивал, она надела узкую черную юбку, доходившую почти до колен, и черный жакет. Для собственного же удовольствия она добавила белую кофточку с оборками у воротника. Черные босоножки дополняли костюм.

Увидев в зеркале, что Трейс стоит позади нее, Ники почувствовала что-то вроде укола. Он выглядел так же хорошо, как утром, даже лучше. Он устал и, казалось, был более доступным.

Не желая быть пойманной на том, что рассматривает его, девушка быстро переключила свое внимание на помещение как таковое.

— Здесь очень мило. А есть у вас дрова для камина?

О господи! Как будто ей нужен камин в конце июня!

— В сарае. Но вы, вероятно, уедете отсюда раньше, чем они понадобятся.

— Что вы имеете в виду? — Ники не смогла скрыть обиду. — Кстати, я выполняю правила. — Она указала на свой черно-белый наряд.

Трейс окинул ее долгим изучающим взглядом.

— Все правильно. Но мы оба знаем, что это временная ситуация.

— Почему вы так говорите? Уверяю вас, я искренне привязалась к Микки и пробуду с ним, пока… — Она резко замолчала.

Ники не могла сказать Трейсу, что собирается оставаться до тех пор, пока отец и сын не полюбят друг друга. Она прекрасно понимала, что он относится к ее вмешательству как кот к купанию: отчаянное сопротивление и никакой благодарности за все усилия. Сейчас он смирился с ее присутствием только потому, что Микки потянулся к няне. Вот это она и должна использовать.

— Пока что, мисс Родес? Пока Микки не пойдет в школу? Не сможет оставаться дома один? Не научится водить машину? Вы не проживете здесь и до конца года, какие уж тут «пока».

Она поставила свой чемодан у стены, села в мягкое серое кресло и спросила:

— Почему вы наняли меня, если уже сейчас готовы вытолкать за дверь?

Ники удивилась, когда Трейс вдруг отбросил свой командирский тон и сел напротив нее.

— Вы педагог, а не нянька. И вернетесь к работе при первой же возможности. Мне совершенно ясно из ваших слов, что вы любите это дело. Я вижу, что вы заботитесь о Кармайкле. Более того, вы нравитесь ему. Но не будем себя обманывать: у вас страсть во все вмешиваться, мисс Родес, и ничего с этим не поделаешь. А я терпеть не могу, когда мной командуют. У меня очень тяжелая работа. Я должен знать, что моего сына воспитывают согласно моим инструкциям, и спокойно отдыхать, когда прихожу домой.

Что ж, ей знаком этот тезис — «покой в собственном доме». Ее мать всегда на этом настаивала. Ники же считала, что мама немного ошибается. В доме необходимы любовь и радость, да и смех — не слишком тихое удовольствие.

Что касается вмешательства, Трейс прав. Но у него большие эмоциональные проблемы. Она собирается помочь ему и Микки обрести друг друга. И если он хочет, чтобы она заявила о своей цели прямо, так и будет.

— Я предпочитаю считать это заботой о людях. — Взволнованная, Ники подалась вперед. — Я забочусь о Кармайкле. А вы даже не зашли проведать сына сегодня вечером. Так что, извините, я буду вмешиваться. Вы нужны ему. Как заставить вас понять это?