Опасно близкая для тебя - Адриана Алекс

– Макс уже вынес тебе мозг этим типом? – рассмеялась Настя. – Ну, я мало что о нем знаю. Только то, что его мать нажила состояние не очень честным путем и вообще у них довольно мутная семейка. И еще, что Клим встречается с известной моделью Евой Купер. Вроде как, они собираются пожениться. Как ты понимаешь, что это всего лишь сплетни.

– А сама что о нем думаешь? Видел его в жизни?

– Пару раз издали. Ну красавчик, чего уж там.

– Макс считает, что это его шанс изменить свою жизнь, – сказала Лена.

– Это было бы чудесно, но я не особо в это верю, – призналась Настя. – Ему надо просто послать отца к черту и найти в себе мужество начать жить самостоятельно. Иначе это все закончится драмой.

– Он так никогда не поступит, – вздохнула Лена. – Слишком боится отца.

– Бояться папашу в его возрасте – это, знаешь, уже диагноз! – недовольно сказала Настя. – И здесь надо бы к психологу хорошему.

Лена кивнула и снова вспомнила Клима.

День в клинике прошел суматошно. Лена была рада, когда рабочее время, наконец, закончилось и она вышла на улицу. Хотелось побыть одной и посидеть в тишине, поэтому она свернула в небольшой сквер и села на лавочку. Достала бутылку с водой и сделала несколько глотков. Апрель выдался невероятно теплым, была только середина месяца, а погода стояла, как летом. Лена любила это время года больше, чем какое–либо другое. Ей казалось, что в весенние месяцы ее душа отдыхает и наполняется новой энергией.

Достав из сумочки визитку, которую ей оставил Клим, она повертела ее в руках. Вдруг он оставил на ней скрытое послание? Но ничего интересного не обнаружила. Сделала еще один глоток воды и достала мобильник.

– Привет, это Лена Тихонова, – скороговоркой произнесла она.

– Я узнал тебя, Лена, – ответил Клим. – Что ты хотела?

– Твое предложение поужинать вместе еще в силе?

Клим что есть сил молотил грушу. У него ныли плечи, а по вискам струился пот. Ему нравилось полностью выкладываться в спортзале и выходить оттуда едва живым. Такое он проделывал трижды в неделю, в остальные дни довольствовался бегом и отжиманиями. Спорт не был его лучшим другом, но во время занятий мозг работал круче, чем когда-либо, поэтому Клим был готов истязать себя, особенно, если нужно принять сложное решение или разобраться в запутанной ситуации.

Клим мотнул головой, и капли пота брызгами разлетелись в стороны. Он нанес еще пару сокрушительных ударов груше и, тяжело дыша, замер. За спиной послышались аплодисменты. Он обернулся и увидел мать.

– Хорош, нечего сказать, – холодно произнесла Наталья и скрестила руки на груди.

– Что-то для раннего утра ты слишком драматически настроена, – вытирая полотенцем лицо, сказал Клим.

– Может быть, потому, что мой сын идиот? – повысила голос Наталья и с негодованием посмотрела на него. – Мне только что звонил адвокат и сказал, что братья твоей шлюхи-подружульки, подали на тебя в суд за избиение.

– Ну что ж… Я был готов к такому повороту событий, – ответил Клим.

– Ты понимаешь, что это может значить для тебя?

– Полагаю, что неприятности.

– Тебя будут судить! – прокричала Наталья, сжимая кулаки. – Дима, которого ты избил, получил сотрясение мозга!

– Ему на пользу. Вдруг поумнеет?

– Хватит идиотничать! – топнула ногой Наталья и, схватив второе полотенце, швырнула его в сына. – У тебя теперь могут забрать лицензию! Потому что грамотный психолог никогда не поступил так, как ты!

– Ты же знаешь, что я не мог поступить иначе! – сказал Клим, ловя махровую ткань.

– Мог! Ты мог поговорить с сестрой! Разобраться, что там было на самом деле! Но нет, ты со своей мудростью и дипломированными отклонениями, пошел бить морды этим парням! Прямо в ресторане, во время их деловой встречи, которую ты, конечно же, сорвал, и теперь они хотят компенсации морального и финансового ущерба! – прокричала Наталья, и ее лицо побагровело от злости.

– Эти двое накачали Иветту наркотиками и изнасиловали! – закипая от негодования, повысил голос Клим. – Мне нужно было сделать вид, что все хорошо?

– Заявление в полицию еще никто не отменял!

– Она не захотела этого делать. Да и не в том была состоянии, чтобы что–то решать!

– О да, и ты, как всегда, все решил за нее! Самый умный в нашей семье! Иветте двадцать четыре и она сама может распоряжаться своей жизнью! Хочет она заявлять на тех, с кем переспала, или нет!

– Она была не в себе! – повысил голос Клим.

– Как ты можешь помогать другим людям, если сам не понимаешь, как поступить правильно? – бросила Наталья, и ее слова задели Клима за живое. Он и так всегда сомневался в себе. – Я поговорила с Иветтой, и она отрицает твои бредовые предположения. У них все было по согласию, они развлекались. Ну да, она перебрала, отключилась. Или ты забыл про любовь твоей сестры к алкоголю?

– Ты ведь знаешь, что Иветта никогда не скажет тебе правду, – глядя в серые, как у него, глаза матери, сказал Клим. – И понимаешь, почему.

– Конечно, у нас с ней не самые лучшие отношения, – спокойно ответила Наталья, убирая со лба белокурую прядь. – Но в этот раз она была откровенна. Мы поговорили с ней, как близкие подруги, и поверь мне, что никакого изнасилования не было. Ты поспешил с выводами и накликал на себя беду.

– Тебе всегда проще видеть в ней соучастницу, чем жертву, – заметил Клим.

– А тебе – святую мученицу, – тут же парировала Наталья. – Ты все время ее защищаешь, даже если она творит полный ужас. Так нельзя. Ты ей вовсе не помогаешь, а, наоборот, портишь ее. Иветта должна научиться осознавать границы, переступив которые, она может потерять твое уважение. Возможно, это удержит ее от новых глупостей. Но нет, у тебя какая-то нездоровая любовь к ней. Ты словно одержим ею.

– Что странного в любви к младшей сестре? – пожал плечами Клим. – С ней случилось много плохого, и мне хочется поддержать ее.

– Точно как сестру? Может быть, я чего-то не знаю? – пристально глядя ему в лицо, спросила Наталья. Клим подавил нервный смешок. Нет, она никогда не узнает правду. Ее никто не узнает: слишком уж она отвратительна.

– Для раннего утра у тебя и так много информации, – ответил Клим и направился к выходу. – Пока, мам.

Клим переодевался, когда в нему в комнату без стука вошла Иветта. Он не любил, когда она так делала, и несколько раз просил ее стучать, прежде войти, но она пропустила его просьбы мимо ушей. Впрочем, она всю жизнь вела себя так, как ей нравилось, не обращая внимания ни на кого.

– Доброе утро! – порывисто обняв его, прочирикала Иветта. От нее пахло гелем для душа и сладкими духами. Белокурые, как у матери, волосы завиты в аккуратные локоны. – Почему ты выглядишь таким недовольным?