Нерушимая клятва - Андреа Кремер

— На этот раз все серьезно, — сказала я и поправила корсаж, от души желая, чтобы на мне были джинсы. — Особенно Люмина.

— Да, похоже, тебе лучше следовать их программе, — пожала плечами Брин. Мы шли вдоль летних домиков-шале, из которых выходили заспанные ученики.

— Спасибо за вотум доверия, — откликнулась я, стараясь понять, как же должна сидеть юбка. В конце концов я бросила попытки расправить ее. Храня молчание, мы прошли в вестибюль школы и остановились у ряда шкафчиков, предназначенных для учеников старших классов. Запах, который всегда меня встречал в раздевалке школы, изменился. Резкий, бьющий в нос вкус краски «металлик», которой были окрашены шкафчики, был мне знаком. Едкий запах полироли для полов, смешанный с ароматом кедровых балок потолка, — тоже, но запах страха, обычно исходивший от кожи людей, исчез. Он сменился нотками любопытства и удивления. Воспитанники школы, жизнь которых была тщательно отделена от быта местных Хранителей и Воинов, могли видеть нас только на занятиях, которые проводились для всех. Мы пробирались между рядами шкафчиков, где приходилось толкаться с другими учениками, и все, решительно все, смотрели на меня. Это было очень неприятно.

— Что, все пялятся на меня?

— Да, так и есть.

— О, боже, — простонала я и крепче сжала ручку сумки.

— По крайней мере, выглядишь ты отлично, — сказала Брин. От ее ободряющей реплики в животе у меня стало нехорошо.

— Пожалуйста, не говори мне больше никогда такую чушь, ладно?

Зачем мать меня на это обрекла? Я чувствовала себя как второразрядный клоун на празднике.

— Прости, — ответила Брин, поигрывая разноцветными металлическими кольцами, одетыми на запястье. Кольца позвякивали. Я отобрала учебники и тетради с домашней работой, которые были нужны мне для первых уроков, и отделила их от тех, которые предназначались для остальных занятий. Шум, наполнявший раздевалку, стих и сменился тихим ропотом. Брин, которая до этого стояла в расслабленной позе, выпрямилась и подобралась.

Я понимала, в чем дело. Он был рядом. Я перекинула сумку через плечо и захлопнула дверцу шкафчика. Мне не понравилось, что мое сердце забилось ускоренно, пока я выискивала взглядом среди учеников Ренье Лароша. Толпа расступилась, освобождая проход для наследника Бэйнов и его стаи. В вестибюль величаво вплыл Рен, сопровождаемый Сабиной, Невиллом, Козеттой и Даксом. Он шел так, словно школа была его собственностью. Глаза Ренье, храня хищное, волчье выражение, пристально оглядывали каждый уголок. «Вот уж кого перевоспитывать не нужно», — подумала я.

Когда Рен заметил меня, на его лице появилась кривоватая улыбка. Я стояла спокойно, глядя ему в глаза так же пристально и вызывающе. Брин подошла ближе, я чувствовала ее дыхание у себя на плече. Все находившиеся в вестибюле замерли и устремили взгляды на нас. В тишине было слышно, как перешептываются ученики. Из толпы вышли Мэйсон, Ансель и Фей и заняли позиции по бокам Брин. Я слегка выпрямилась.

Не только ты здесь вожак, верно? Глаза Рена сузились, когда он посмотрел на волков из стаи Найтшейдов, расположившихся за моей спиной. Он издал короткий смешок.

— Отзови-ка солдат, Лилия.

Я посмотрела на членов стаи Бэйн, стоявших за спиной Рена с видом часовых.

— Если ты отзовешь своих, — ответила я, прислонившись к шкафчику. Смех Рена стал похож то ли на сдавленный кашель, то ли на рычание. Он посмотрел на Сабину.

— Давайте отсюда. Мне нужно поговорить с Каллой наедине.

Девушка с иссиня-черными волосами, стоявшая по правую руку, обиженно застыла, но, подчинившись, отошла и смешалась с толпой учеников. Три других волка последовали за ней. Дакс, прежде чем уйти, обернулся и посмотрел на вожака.

Рен приподнял бровь. Я кивнула.

— Брин, увидимся в классе.

Я слышала, как зашелестели ее локоны, когда она утвердительно кивнула в ответ. Краем глаза я видела, как Мэйсон и Фей наклонились к ней и что-то шепчут ей на ухо. Затем они ушли. Я стояла неподвижно, а Рен продолжал пристально смотреть через мое плечо. Я повернулась и увидела Анселя, который остался возле меня.

— Ты тоже. Немедленно.

Понурившись, брат поспешил за другими Найтшейдами.

Рен рассмеялся.

— Защищает тебя, да?

— Вроде того, — ответила я, скрестив руки на груди. — Что за балаган, Рен? Половина школы на нас пялится.

Он пожал плечами.

— Они всегда на нас пялятся. Боятся потому что. Так и должно быть.

Я сжала губы, но воздержалась от ответа.

— Выглядишь по-новому, — констатировал Рен, медленно оглядев меня с головы до пят.

Черт тебя побери, мама.

Я неохотно кивнула и опустила глаза вниз. Внезапно я ощутила, как пальцы Рена взяли меня за подбородок и задрали мою голову вверх. Когда я посмотрела ему в лицо, оказалось, что на нем играет самая обаятельная улыбка из его арсенала. Я отстранилась, чтобы освободить лицо из его пальцев. Из груди Рена вырвался негромкий, легкий рык.

— Полегче, детка.

— Не важно, как я выгляжу, — сказала я и прислонилась к шкафчику. — Ты со мной не играй. Не знаешь, что ли, кто я?

— Конечно, — промурлыкал Рен. — Именно поэтому ты мне нравишься.

Я крепко сжала зубы, борясь с жарким чувством, которое, бурля, переполняло меня всякий раз в присутствии молодого будущего вожака.

— У меня иммунитет к твоим чарам, — солгала я. — Заканчивай этот театр, Бэйн. Что тебе нужно?

Он снова рассмеялся.

— Да ладно тебе, Кэл. Мы же друзья?

— Да, друзья, — ответила я и сделала паузу. — До тридцать первого октября. Потом все будет иначе. Таковы правила. А ты сегодня себя ведешь, как олень в период случки. Так что просто скажи, что ты хотел мне поведать.

Я задержала дыхание, думая о том, не слишком ли далеко зашла. Однако ответной грубости не последовало, наоборот, на мгновение на лице Рена промелькнула нежность.

— Хранители на нас здорово наседают, — сказал он. — Я, например, устал от того, что меня тщательно изучают круглые сутки, семь дней в неделю. Я подумал, тебе будет интересно, если мы что-нибудь попытаемся с этим сделать.

Я ожидала какой-нибудь шутки, но ее не последовало.

— Сделать что? — наконец выдавила я, заикаясь на каждом слове.

Рен нерешительно подошел на шаг ближе.

— Что их больше всего напрягает? — спросил он тихим, воркующим голосом, наклонившись ко мне совсем близко.

Дышать стало трудно. Все под контролем. Все под контролем.

— Союз и новая стая, — ответила я. Он был так близко, что я видела в его глазах серебристые искорки.

Рен кивнул. Его улыбка превратилась в ухмылку.