Томек ищет снежного человека - Альфред Шклярский

Рикши показывали чудеса ловкости, лавируя в толпе торговцев и пешеходов. Заметив заклинателя змей, Томек высунулся из рикши, чтобы присмотреться к нему. Старый индиец, окруженный толпой зевак, играл на флейте, а рядом с ним, в такт монотонной мелодии, колыхалась ядовитая кобра[21]. Чуть дальше какой-то религиозный фанатик, которого единоверцы считали святым, стоял на голове, неподвижно выпрямив ноги. Проходящие женщины несли на головах жбаны с водой либо с оливковым маслом, и корзины с различными продуктами, Множество нищих, нередко с лицами, обезображенными проказой[22], протягивали худые руки с настойчивой просьбой о подаянии. В толпе людей бродили коровы, безнаказанно хватавшие зеленые стебли с лотков овощных лавок, а кое-где, в тени домов, спали бездомные дети, или одетые в рубища - кули.

Томек с любопытством глядел на странную, шумную, разноцветную толпу жителей индийского города. Вскоре рикши остановились у крыльца трехэтажного, узкого здания. На первом этаже была небольшая лавка. Через дверной проем, не закрытый циновкой, виден был прорицатель с хитрым, "всеведущим" выражением на лице. Тихим голосом он предсказывал будущее присевшей рядом с ним молодой девушке. Когда рикши остановились у дома, из-за ширмы за плечами прорицателя выглянула голова, украшенная большой чалмой. Черные, как уголь, глаза вперились в белых путешественников, после чего лицо с глубоким шрамом вновь скрылось за ширмой.

Вильмовский первым вошел в полутемный коридор. Кругом чувствовался сильный запах пригоревшего оливкового масла.

- Стряпают ужин, - буркнул боцман, споткнувшись о ступеньку.

- Это, пожалуй, здесь, - сказал Вильмовский. Он остановился у двери. Достал коробок спичек. Осветил надпись на визитной карточке и постучал.

Дверь открыл индийский слуга.

- Господин Аббас дома? - спросил Вильмовский.

- Добрый вечер, милостивые господа, - приветствовал путешественников Аббас, появившись в прихожей вслед за слугой. - Входите, пожалуйста, я сам только что вернулся домой.

Хозяин ввел их в хорошо обставленную комнату. Оба окна, из которых одно выходило на улицу, а второе, наверное, на задний двор, были завешены легкими, цветными циновками. В углу на треноге горела масляная лампа. Тусклый свет едва касался стен и почти не освещал скрытого в полумраке потолка комнаты.

- Пожалуйста, будьте любезны присесть, - пригласил Аббас.

Он подвинул к маленькому столику низкие табуретки, а сам уселся в плетеное кресло за письменным столом. Боцман закурил трубку. Вильмовский и Аббас затянулись папиросами.

- Прежде всего я должен объяснить вам, милостивые господа, почему я, говоря о делах сагиба Смуги, предпринимаю меры предосторожности, - начал беседу Аббас. - Дело в том, что мой знакомый, досточтимый Пандит Давасарман, просил меня от имени сагиба Смуги сохранить для его друзей письмо и ценный депозит. Обстоятельства сложились так, что еще до вашего приезда сагиб Смуга вынужден был уехать на север. Меня предупредили о необыкновенной ценности депозита, поэтому я и храню его в сейфе на своей квартире. Вскоре я стал замечать, что за мной следит какой-то человек, тщательно скрывающий свое лицо. Это встревожило меня, и я принял меры предосторожности, причем однажды чуть не поймал моего преследователя. К сожалению, несмотря на, казалось бы, слабое телосложение, он был значительно сильнее меня. Свалил меня одним ударом кулака. И все же во время этой борьбы мне удалось сорвать с его головы капюшон бурнуса[23]. Я увидел лицо с глубоким и широким шрамом. Как я уже сказал, ему удалось бежать. Вечером того же дня он вломился в мою комнату, но, к счастью, его вспугнул слуга. Правда, с тех пор я его больше не видел, но меня постоянно преследует ощущение, что он находится где-то вблизи.

- Значит вы считаете, что за вами следят из-за этого депозита? - спросил Вильмовский.

- Я веду спокойную жизнь, никогда ни с кем ни о чем не спорил. Все мои заботы начались после того, как я взял этот депозит на сохранение. Кроме того, мой слуга считает, что взломщик искал в квартире что-то определенное. Расскажи сам господам, как это было.

Последние слова Аббаса были обращены к слуге, разливавшему чай с молоком в чашки. Слуга поставил чайник на поднос и сказал:

- Это правда, милостивые государи. У меня нет сомнения, что он искал сейф. Некоторое время я наблюдал за ним из-за портьеры, потом поднял тревогу. Вор сразу же бросился бежать.

- Ну, если так обстоят дела, то вы вернете себе покой, когда мы возьмем у вас столь неудобный депозит, - сказал Вильмовский. - А где сейчас господин Смуга? Вы ему сообщили о таинственном преследователе со шрамом на лице?

- Я не знаю, где сейчас находится сагиб Смуга. Знаю лишь то, что он вместе с досточтимым Пандитом Давасарманом поехал на север страны. Поэтому я не мог ему ничего сообщить.

- А кто такой Пандит Давасарман? - полюбопытствовал Томек.

- Это очень ученый и богатый человек. Он родственник магараджи[24]Алвара[25], - ответил Аббас. - Я полагаю, в письме вы найдете все необходимые данные.

- В таком случае, будьте любезны, дайте нам письмо и депозит.

Аббас согласно кивнул головой. Он встал с кресла и подошел к стене, покрытой деревянной панелью с искусной резьбой. Рукой он нажал на барельефе голову какого-то мифического[26]чудовища. По-видимому, под ней был рычаг скрытого механизма, потому что сразу же часть панели отодвинулась от стены, и за ней показались дверки небольшого стального несгораемого шкафа. Аббас достал из кармана связку ключей, открыл шкаф, и вскоре положил на письменный стол конверт с сургучными печатями и плотно набитый кожаный мешочек.

- Вот письмо и депозит, - торжественно произнес он. - Я искренне рад, что с успехом выполнил поручение досточтимого Пандита Давасармана. Будьте любезны, милостивые государи, распишитесь в получении депозита.