Улыбка демона - Ярослава Лазарева

— Дис… Что значит «Дис»? Это сокращение от какого-то имени? Как его зовут? — продолжала настаивать Светка.

Я пожала плечами:

— Может, Денис?

— Не может, — отрезала подруга. — Денис — русское имя.

— Тогда Дионис, Диксон или что-то в том же роде, — я совсем не понимала, куда она клонит.

— То есть ты не знаешь его полного имени?

Я поморщилась:

— А ты у всех, с кем знакомишься на улице, сразу же требуешь паспорт?

— Я не знакомлюсь на улице.

И я не знакомилась. Раньше, когда формальности еще казались мне важными.

Как неудачно, что девчонки увидели нас вместе! Дис был моей тайной. Только моей, и мне не нравилось, что ее касались чужие руки. И по какому праву подруги считают себя экспертами в области отношений и под предлогом беспокойства о тебе берутся судить о твоей личной жизни, решая, кто тебе подходит, а кто нет.

— Честно сказать, мне не нравится история с этим знакомством. К тому же Дис так похож на статую, которую мы видели вчера. Точная копия. Странное совпадение, не правда ли? — Светка повернулась ко мне, уставившись мне в глаза.

Этот допрос ужасно раздражал, но я подумала о Дисе, и это сразу придало мне сил и уверенности.

— И на что ты намекаешь? — спросила я равнодушно. — Может, на то, что Дис — это ожившая статуя? Или на то, что итальянская шпионская организация подослала ко мне своего загримированного агента, чтобы наконец вызнать великую тайну загадочной русской души? По-моему, при таком ходе мыслей наш руководитель семинара скоро лишится едва ли не последнего оплота серьезности и реализма в нашей группе!

Светка молча открыла дверь в номер.

— Я не знаю, мне просто отчего-то все это очень не нравится, — сказала она, когда я уже перестала ждать от нее ответа.

Я опять пожала плечами — эта неопределенность была очень убедительна — и отправилась в ванную. Встав под теплую струю воды и вылив на мочалку любимый гель — апельсин и корица, — я закрыла глаза. События дня разворачивались передо мной причудливой лентой. Неужели все это действительно было? Мысли кружились в голове, как медлительные, одуревшие от жары пчелы.

Дис! Это имя впечаталось в сердце, заставляя его то замирать, то взволнованно биться. Есть легенда про то, как давным-давно гениальный скульптор Пигмалион изваял прекрасную статую и назвал ее Галатеей. И случилось так, что мастер влюбился в свое творение и взмолился богам, прося оживить девушку, и те, сжалившись над ним, исполнили эту просьбу. Что, если боги вняли и моим мольбам?

Я открыла глаза, выключила воду и вытерла ладонями с лица капли.

Какая же ерунда лезет в голову! Разумеется, этого быть не может. Кто в мое время верит в ожившие статуи? Со времен изобретения компьютера и первых космических полетов на земле почти не осталось чудес.

Зеркало в ванной затуманилось, и из него на меня глядела таинственная незнакомка, едва различимая в мозаике мелких капель.

— Дис — это Дис, и только, — сказала я ей. — Этого достаточно, нечего придумывать всякие глупости. Нечего загадывать, что случится завтра, — если сегодня мне представилась возможность быть счастливой, я не стану омрачать ее ничем.

Завернувшись в пушистое белое полотенце, я вернулась в комнату.

Подруги сидели на Наташкиной кровати и при моем появлении смолкли так внезапно, что не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться: они говорили обо мне. И о Дисе.

— Кать… — начала Наташка. — Мы все-таки думаем, кто он и откуда взялся…

Я остановилась прямо напротив них и сложила руки на груди. С мокрых волос капало, нарушая торжественную строгость облика, ну да ладно.

— Я не хочу, чтобы вы вмешивались в мою частную жизнь. Понятно? Вопросы? Возражения? — четко проговорила я.

Наташка со Светкой переглянулись.

— Ну хорошо. Мы поняли, не сердись, — Светка улыбнулась и виновато развела руками. — Мы просто волнуемся за тебя. Но раз все в порядке — вот и отлично. Садись к нам, мы как раз фотки первого дня смотрим.

— Там есть несколько очень милых твоих фотографий, — добавила Наташка.

Обе столь явно пытались наладить со мной контакт, что я улыбнулась и сдалась. Спустя некоторое время мы уже смотрели снимки, смеялись и болтали о чем-то несущественном, но забавном.

Завтракали мы вместе. Намазывая на булочку масло, я вдруг поняла, что не могу есть. Моими мыслями опять завладел Дис. Даже странно, как я умудрилась забыть о нем вчера, заболтавшись с подругами?..

Светка и Наташка заметили мое состояние и держались со мной как с тяжелобольной или свихнувшейся, стараясь не задевать меня. Наташка побежала мне за кофе, а Светка притащила кусок сладкого пирога. Между прочим, совершенно напрасно, потому что аппетита у меня не было, я не осилила даже булочку.

Стрелка медленно подползала к десяти. Еще целых двадцать минут до назначенного часа, но терпения уже не оставалось.

— Я пойду, а то меня ждут, — пробормотала я, отставляя недопитый кофе.

Подруги кивнули, глядя на меня так, словно я собиралась не на прогулку, а на эшафот, причем по собственной воле. Не понимаю, отчего они так невзлюбили Диса. Наверно, виной всему зависть. Кто бы подумал, что именно мне, к тому же сразу после приезда в Рим, удастся познакомиться с самым красивым в мире парнем.

Забежав в номер, я схватила куртку, подкрасила губы и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Счастье определенно шло мне — глаза возбужденно блестели и были ясно-синими, как никогда, а на щеках лежал легкий румянец. Не помню, чтобы прежде была так хороша! От удовольствия и предчувствия грядущей встречи я рассмеялась.

Я провела у зеркала от силы минуты две. Терять время, любуясь собой, не было моей привычкой. И вот я уже внизу, в холле.

Дис ждал меня, небрежно облокотившись о стойку ресепшен, — такой красивый и элегантный, что глаза мои совершенно по-глупому затуманились слезами. Можете сколько угодно считать меня хоть эмо, хоть истеричкой, но иногда в особенно пронзительные моменты мне хочется плакать.

— Привет, — Дис улыбнулся мне.

Только мне. Его улыбка окутала меня теплом. Как же он похож на ту статую с моста! И вместе с тем еще лучше, еще совершенней. Глядя на статую, я не представляла, что этот каменный ангел может носить джинсы и куртку и выглядеть очень стильно и современно, а именно так выглядел Дис, несмотря на всю похожесть на своего мраморного двойника.

— Привет! — ответила я, и он губами коснулся моих губ.

Сердце подскочило к горлу, а затем рухнуло вниз.

— Как же хорошо, что мы с тобой встретились! — сказала я, как всегда в его обществе забывая о всяких приличиях.

— Да, хорошо.

Он взял меня за руку и повел к выходу. Вдруг в стеклянные двери вошел пожилой человек в темном плаще, видимо итальянец, с копной волос, уже тронутых сединой.