Босая принцесса - Софья Прокофьева

Она прилегла в душистую траву, подстелив под голову платок. Берёза бросала на неё кружевную тень.

— Я не засну, — прошептала Мелисенда.

— Ну-ну-ну… — усыпляюще повторило Лесное Эхо. — Ну-ну-ну…

Берёза что-то тихо шептала. Птицы пели все тише, словно убаюкивая её.

Через минуту усталая Мелисенда уже крепко спала. Ей снились пёстрые, путаные сны. Дворцы, драгоценности — всё уплывало в темноту. Убогая низкая комната, закопчённый потолок. Бутылка кислого вина. Мелисенде снилось, что она пьёт прямо из горлышка кислое, едкое вино. Но вдруг откуда-то появился драгоценный кубок с душистым настоем, и опять всё скользило куда-то, исчезало.

Мелисенда проснулась от лёгких пушистых прикосновений. Около неё стояли два круглых маленьких существа, похожих на золотые шарики. От них во все стороны разлетались тающие тёплые лучи.

— Это мой старший братец, — сказал тот, который был ростом поменьше.

— А это мой милый младший братишка, — сказал второй шарик.

— Я никогда вас не видала. Кто вы такие? — спросила Мелисенда, приподнимаясь на локте. — Мне кажется, вы очень милые.

— Да, мы очень, очень милые, — в один голос сказали оба братца. — Только очень несчастные. Мы — Бродячие Болотные Огни, чудесные Болотные Огни. Но злой чародей Мортигер иссушил наше родное болото. И теперь мы оба, да и все остальные Болотные Огни в отчаянии разбрелись кто куда.

— Да-да-да… — участливо откликнулось Лесное Эхо.

— Мы скоро совсем, совсем погаснем, — всхлипнул младший брат. — Нам бы хоть немного золота, чтобы поддержать наши силёнки.

Мелисенда повертела на пальчике золотое колечко. Откуда оно у неё?

— Вот, возьмите, — Мелисенда протянула им колечко. — Жаль только, что пальцы у меня такие тонкие, и потому кольцо такое узкое.

Братцы с радостью схватили подарок. Теперь Мелисенда разглядела их прозрачные руки с крошечными пальчиками. Они разломили колечко пополам, усевшись на корень берёзы, стали с хрустом поедать золотые половинки.

Болотные Огни сразу преобразились. Они распушились, засверкали, с восхищением оглядывая себя.

— Спасибо тебе, девушка с умными глазами! — торжественно сказал старший брат. — Право же, ты очень недурна. Но если бы ты ещё жила на болоте, ты была бы ещё милее.

— Е-е-е! — затихая, откликнулось Лесное Эхо, уже откуда-то издалека. Видно, ему прискучила болтовня Болотных Огней.

— Вы не знаете, как мне выбраться из этого леса? — торопливо спросила Мелисенда, видя, что Болотные Огни уже почти скрылись за кустами жимолости.

— Как же, как же, конечно знаем! — болотные братцы выглянули из кустов. — Пойдёшь налево — выйдешь прямо к нашему любимому болоту. Увидишь его — будешь плакать целый день, ведь наше болото высохло.

Золотые слёзы покатились из глаз Болотных Огней. Они широко открыли рты и, собрав золотые слёзы в ладошки, тут же с удовольствием начали их жевать.

— Ты иди направо и окажешься на большой дороге. По ней ходят и ездят люди, но они шарахаются от нас, словно мы какие-то призраки из Замка Привидений, который, к счастью, далеко отсюда. Но гораздо ближе, совсем рядом трактир «Весёлый Гусь». Так что сама решай, куда тебе идти, девушка с умными глазами. И спасибо тебе за колечко. Оно было очень, очень вкусное.

Болотные Огни низко поклонились и исчезли за кустами жимолости.

Наверное, ещё целый час бродила Мелисенда по лесу, пока не выбралась на проезжую дорогу.

Она присела, чтобы отдохнуть, на обочине, заросшей густой травой.

Трактир «Весёлый Гусь» — что-то знакомое в этих словах. Может, я когда-то была там?

Почему-то ей вспомнились закопчённые котлы и чёрные сковороды. Она тёрла их песком. Ещё были пивные кружки, много-много кружек, она их споласкивала в бочке с водой. Туманные, призрачные кружки и кувшины…

Послышался цокот копыт, скрип колес. Из-за поворота выехала повозка. Лошадка бодро бежала по дороге.

В повозке бренчала глиняная посуда, яркая, пёстрая, с расписными узорами. На козлах сидел возчик в высокой шапке с перышком.

— Эй, оборвашка! — окликнул её возчик. — Куда бредёшь? Где ты взяла такие славные башмаки? А ну, подойди поближе.

— Мне дали их в монастыре, — Мелисенда сделала несколько робких шагов к повозке. — Скажите, пожалуйста, далеко отсюда трактир «Весёлый Гусь»?

— За полчаса доберёшься, — ответил возница, приглядываясь к ней. — А ты вроде хорошенькая. Не бойся. Я — Фильдрем, продавец глиняной посуды. Спроси кого хочешь, меня тут в округе все знают. Да полезай же в повозку! Я тебя подвезу.

Мелисенда посмотрела ему в лицо. Оно было недоброе и хитрое. Не сводя с неё глаз, он облизнулся.

— Спасибо, господин, я и так дойду. Я не устала, — сказала Мелисенда, отступая от повозки.

— Ишь какая принцесса нашлась, а в животе небось урчит от голода, — глаза Фильдрема недобро блеснули.

Ветер пронёсся по дороге, пригибая ветви деревьев. Платок сполз с головы Мелисенды, блеснули её золотые волосы.

— Да ты и впрямь красотка! — воскликнул Фильдрем. — А какие волосы, ну прямо чистое золото! Иди ко мне, малышка, садись рядышком, не пожалеешь. Если не будешь строптивиться, отсыплю тебе звонких кругляшек. Забирайся ко мне в повозку. Я тебя славно прокачу!

— Чу-чу-чу! — загремело вдруг со всех сторон. — Чу-чу-чу!

Лошадь вскинулась на дыбы, рванула постромки и помчалась во весь дух, не слушаясь ни кнута, ни криков Фильдрема.

А Мелисенда поспешно перепрыгнула через канаву и скрылась за густым кустарником. Когда Фильдрем обернулся, на дороге уже не было ни души.

— Спасибо тебе, Лесное Эхо! — прошептала Мелисенда. Она боялась крикнуть погромче. — Похоже, мне грозила большая беда!

— Да-да-да! — затихая, откликнулось Лесное Эхо.

Ласковый ветер гулял по Южной Долине. Высокие деревья, росшие вдоль дороги, переплелись ветвями и тенями.

Но вот за поворотом показался сложенный из толстых брёвен трактир с пёстрой вывеской.

«Как будто я его уже видела когда-то, — подумала Мелисенда. — Или это мне только снилось?..»

Над дверью висела яркая вывеска. Синий гусь танцевал на блюде, кокетливо подняв одну красную лапку. Но глаза у него почему-то были грустные.

Несколько скользких ступенек вели вниз. Мелисенда толкнула тяжёлую дубовую дверь и перешагнула порог. Низкий подвальчик с почерневшим потолком был затянут удушливым чадом. В очаге грудой были свалены поленья. На вертеле жарились сразу несколько гусей, жир с треском капал прямо в огонь. Ощипанные перья валялись тут же на полу.