Сумеречный охотник. Вход в Реальность - Елена Сухова

Лишь на траве что-то мерцало. Ник наклонился и поднял старинные часы с цепочкой. На круглой крышке был выгравирован рисунок — солнце, расколотое пополам. Это были часы господина Велимора.

Стоять нельзя бежать.

Расставь знаки препинания

Двери музея оказались заперты. Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, Ник тихонько постучал. Тишина. Ник постучал решительней. Из глубины холла появилась возмущенная уборщица. Шаркая, она дошла до двери и, разглядев нарушителя покоя, погрозила веником:

— Чего хулиганишь? Не видишь, музей закрыт.

— Но почему закрыт? — спросил Ник.

— Ты на часы когда смотрел?! Времени-то уже сколько!

Ник посмотрел на найденные часы, но они показывали нечто невразумительное: три стрелки медленно ползли по кругу, а четвертая, странной формы, перескакивала с места на место. Пойди тут разбери, который час! Сжав часы в кулаке, Ник продолжил:

— Мне нужно передать часы вашему директору, господину Велимору. Можно я оставлю их здесь, в музее?

— Какой такой Велимор? Ты что шутки шутишь?

— Нет. Я не знаю, куда еще можно деть эти часы, — взмолился Ник.

— У нашего директора фамилия Иванов, — вконец разозлилась уборщица.

— Почему?

— А я откуда знаю? Иванов, и все тут. А ты ступай отсюда, — и она, проворчав что-то про лоботрясов, скрылась в глубине вестибюля.

Понимая, что ничего не добьется, Ник убрал часы поглубже в карман. По правде сказать, он не знал, как правильно поступить. Все, что произошло сегодня, было слишком необычным.

Где-то неподалеку взрывали петарды, промчалась машина со сломанным глушителем. Из-за стеклянных дверей вновь показалась уборщица и, нахмурившись, пообещала вызвать милицию.

Отойдя от музея и еще не успев сообразить, что заблудился, Ник заметил вывеску «Кафе „Вкусняшка"». В животе заурчало: конечно, ведь уже вечер, а он лишь позавтракал дома.

С порцией мороженого Ник сел у окна. Между столиками сновал официант, одетый в холщовую рубашку и красные шаровары, пониже Ника ростом, с ужасно длинным носом и растрепанными кучерявыми волосами. Официант ловко убирал грязную посуду с остатками еды, вытирал со столов и передвигал стулья. Похоже, он успевал работать за троих. Заметив, что Ник смотрит на него, официант подошел и озорно подмигнул:

— Ну-ка отвечай, вкусненькая ли у нас еда?

— Да, очень. — Ник немного неловко кивнул. Его всегда учили, что нельзя так разглядывать людей, это неприлично.

— То-то же, орешки кукруст шибко хороши, я ими кого попало не угощаю. А вот тебе сполна отсыпал, — официант с ловкостью вскарабкался на стул, оказавшийся слишком высоким для него.

— Спасибо. — Ник не понял, почему официант выделил его среди остальных. Он продолжал ковырять ложечкой мороженое.

— О, какой неуверенный! — Официант широко улыбнулся и почесал затылок. — Ты, видать, еще много чего не знаешь!

— Чего не знаю?

— Кажись, ничегошеньки, — официант еще больше развеселился, громко рассмеялся и принялся стучать кулаками по столу.

Посетители кафе звякали ложками, жевали пирожки, пили чай или кофе, но никто не обращал внимания на взбесившегося официанта.

— Что тут смешного? — Ник решил побыстрей уйти.

— Погодь, — велел официант. — Смешного тут нету ничегошеньки. То бишь это я про нормальных людей говорю, — официант вытер выступившие от смеха слезы. — Ты пока вроде как тоже нормальный. Погоди, вскоре все переменится. Тогда вот и заходи, поболтаем.

Ник подумал, что вряд ли еще когда-нибудь здесь появится.

— Мальчик, еще что-нибудь заказывать будешь? — послышался мужской голос.

Ник обернулся и увидел еще одного официанта, одетого в черный костюм и ослепительно-белую рубашку.

— Нет, — ответил Ник и повернулся к столу, но там уже никого не было. — Ой, а где второй официант?

— Какой? Я сегодня работаю один.

— Такой невысокий, носатый, в рубахе. — Ник вытаращил глаза. — Он только что сидел тут.

— Ты, наверное, сладкого объелся. Мы работаем только вот в таких костюмах, — он стряхнул несуществующую пылинку с рукава.

Оглядевшись по сторонам, Ник молча встал и направился к выходу, чувствуя, что официант внимательно следит за каждым его движением. Кажется, его самого сочли ненормальным. Когда Ник вышел на улицу, солнце уже склонялось к горизонту. Ему совсем не хотелось в одиночку бродить в темноте по городу. Он направился сначала в одну сторону, потом понял, что ошибся, и повернул обратно.

Улица закончилась тупиком. Ник свернул во двор и вышел к помойке. Из-за мусорного бака выскочил огромный кот. Увидев мальчика, он немедленно выгнул спину и зашипел. Пасть раскрылась, и показались острые зубы. Ник с ужасом заметил, что кошачьи клыки растут, и отпрыгнул в сторону. Длина клыков за пару секунд достигла пяти сантиметров, и тут шерсть начала менять окраску, становясь ярко-зеленой.

Ник стал тихонько пятиться, не решаясь повернуться спиной. Он где-то читал, что нельзя делать резких движений — это может спровоцировать нападение. Хотя Ник не был уверен, что зверюга тоже читала ту книгу.

Послышался жуткий скрежет — это кот принялся точить когти о мусорный бак.

— Таких котов не бывает! — затряс головой Ник.

— Верно, верно, это не кот, — послышался знакомый голос. — Это хамеликот. Но тоже из семейства кошачьих.

Ник обернулся. В двух шагах стоял дед Гордей, одетый в свои любимые джинсы и клетчатую рубашку. Как обычно, он хитровато улыбался.

— Что? — только и смог спросить Ник.

— Кошачьих! Из семейства кошачьих, — повторил дед Гордей. — Они абсолютно безобидны. И только в случае опасности становятся агрессивными. Любят они наши помойки. Любят, вот и вылезают сюда постоянно.

— Откуда вылезают? — оторопел Ник.

— Из тех мест, где они обитают. Здешние ученые даже не догадываются об этом, иначе всю свою науку переделали бы подчистую.

Ник понял, что со странностями на сегодня еще не покончено. Только теперь самым необычным из всех событий казалась именно эта встреча. Дед Гордей не был таким, как всегда. Морщины на его лице залегли глубже, а голос стал более властным.

— А что вы здесь делаете?

— Искал тебя, — ответил дед Гордей.

— Зачем?

Проржавевший бак снова задергался. Ник вздрогнул. Дед Гордей улыбнулся:

— Вижу, что ты порядком озадачен тем, что происходит. Озадачен! — Зачем-то он сделал акцент на последнем слове. — Поверь, я и сам сильно изумлен. Вот уж не думал, что ты окажешься одним из нас. Несколько дней наблюдал за тобой.