Елизавета Петровна в любви и борьбе за власть - Николай Федорович Шахмагонов
Шрифт:
Интервал:
Сильно мешали царю перекроить русскую жизнь на иноземный лад стрельцы. Стрелецкое войско, созданное ещё Иваном Грозным, было опорой государства. Не желая признавать жестокое чудовище царём, стрельцы подняли бунт.
До тех пор Пётр проявлял себя как богоотступник. Теперь проявил себя как палач. Он уже успел позаимствовать в Европе новый вид казней и с большим удовольствием применял.
Во главе Преображенского розыскного приказа Пётр поставил Фёдора Ромодановского, собутыльника по «всепьянящему собору».
Современник писал, что это был человек «собою видом как монстр, нравом как злой тиран, превеликий нежелатель добра никому, пьяный во все дни».
Пётр лидировал в производстве казней. Из него получился ловкий палач.
Он лично рубил головы стрельцам и заставлял бояр следовать своему примеру.
Вот лишь некоторые факты, которые запечатлены в исторических трудах. Их на самом деле гораздо больше. В главе «Робесьпьер на троне» в книге «История русского масонства» Борис Башилов писал:
«17 сентября (1698 года), в день именин царевны Софьи, в селе Преображенском начались пытки, которые отличались неслыханной жестокостью.
30 сентября совершилась первая казнь: в селе Преображенском Пётр собственноручно отрубил головы пятерым стрельцам…
30 сентября было повешено у Покровских ворот 196 человек.
11 октября было казнено 144 человека,
12 октября – 205,
13 октября – 141.
195 стрельцов были повешены у ворот Новодевичьего монастыря и перед кельей царевны Софьи; трое из повешенных подле самих окон, так что Софья могла легко достать до них рукой, держали в руках челобитные.
Целых пять месяцев трупы не убирались с места казни».
И далее ужасающие факты, приведённые знаменитым историком Сергеем Михайловичем Соловьёвым:
«17 октября приближённые царя рубили головы стрельцам: князь Ромодановский отсёк четыре головы; Голицын по неумению рубить увеличил муки доставшегося ему несчастного; любимец Петра, Алексашка (Меншиков), хвалился, что обезглавил 20 человек…
Каждый боярин должен был отсечь голову одного стрельца.
27 октября для этой цели привезли сразу 330 стрельцов, которые и были казнены неумелыми руками бояр.
Пётр смотрел на это зрелище, сидя в кресле, и сердился, что некоторые бояре принимались за дело трепетными руками».
Вот ещё факты из книги В. Мавродина «Пётр I»:
«Пётр самолично присутствовал при допросах и пытках стрельцов, когда скрипела дыба и свистели батоги, когда хрустели кости, рвались жилы и шипело мясо, поджигаемое калёным железом… Всюду по Москве висели посиневшие и распухшие трупы повешенных, валялись отрубленные головы, изуродованные тела колесованных. Этот новый вид казни – колесование – Пётр вывез из “заморских” стран.
Всего казнено 799 стрельцов. На протяжении казней Пётр находился в состоянии сильного душевного возбуждения и нервного расстройства. На одном из пиров у Лефорта, раздражённый чем-то, он выхватил шпагу и, не сознавая, что делает, начал колоть и рубить направо и налево. Его еле успокоил “Алексашка” Меншиков. На другом пиру сам “Алексашка” был избит до крови Петром за то, что танцевал, не сняв сабли…
В стрелецком розыске Пётр проявил исключительную жестокость. Кровь и слёзы лились ручьями».
Но и этого было мало. Пётр сам усовершенствовал отсечение головы. По его приказу укладывались брёвна, на них бросали стрелков, головами ровненько в одну сторону, на стрельцов укладывали снова брёвна, так чтобы только головы стрельцов торчали. И так несколько рядов. Этакий страшный слоёный пирог. После этого Пётр брал пилу и вместе с боярами, у которых руки при этом дрожали, отпиливал головы русским воинам, верно служившим своей стране и своему народу.
А чего стоил всешутейский и всепьянящий собор, пародия на русскую веру и русские обряды!
Таков отец будущей императрицы. А кто же её мать? Как ни поразительно, была она обычной обозной девкой для «справления» солдатских нужд. Прачкой её называли, но уж больно красивых прачек подбирали, якобы для стирки белья солдатского, а на самом деле для солдатских развлечений.
Однажды генерал-фельдмаршал Борис Петрович Шереметев увидел эту «прачку», Марту Самуиловну Скавронскую, в солдатском обозе, а поскольку сразу приглянулась она ему, забрал себе, чтобы лично ему «бельё стирала».
А вскоре побывал у Шереметева царь Пётр, которого тоже впечатлила теперь уже холёная, дородная «прачка». А если что Петру глянется, неминуемо должно прилипнуть к его рукам. Отнял у своего полководца по праву царскому. Но и этого мало – взял да женился на ней, сделав девушку, образно говоря, с панели сначала царицей, а потом и императрицей. Большего надругательства над державой Российской и представить себе невозможно.
Вот в такой семье и появилась на свет Елизавета Петровна. Если принять во внимание законы РИТА, которые ныне широко известны, но которые напрасно игнорируются, – законы, которые доказывают, что каждый новый мужчина в жизни женщины – при известных отношениях – оставляет образ духа и крови, влияющий на потомство, что уж там намешано было в крови новорождённой, и сказать страшно.
Но так уж сложилась судьба будущей императрицы российской Елизаветы Петровны. А ведь стала она, несмотря на столь ужаснейшую родословную, государыней, проявлявшей заботу о России, скрупулёзно восстанавливавшей православие после петровского и бироновского разгрома. Как удалось ей стать такой, какой стала она? Вопрос сложный. Постараюсь ответить на него в этой книге.
Портрет императрицы Екатерины I. Художник А. П. Антропов
«Ничего не может быть несчастнее российской великой княжны»
Именно так писала в своё время императрица Екатерина Великая, именно так характеризовала судьбы своих внучек, коих было у неё пять. Но вывод она сделала не только по ним, вывод напрашивался из судеб и Софьи, и Анны, и Елизаветы.
Но почему такие напасти обрушились на Елизавету? Ведь она дочь царя. Казалось бы, чем не жизнь. Да только по заведённому Петром порядку ей предстояло выйти замуж за иноземца. Всё это уже скверно. Бывали порой удачны и браки с иноземцами, даже залётными из опустившейся в безверие и мерзость Европы, но Елизавете не повезло, потому что сделалась она разменной монетой в игре политиков. Они, эти политики, стали смотреть на неё как на наследницу престола российского.
Почему же её прочили в наследницы престола? Ведь был же вполне законный наследник – старший сын Петра, царевич Алексей. Да вот одно не нравилось «преобразователю» – он был сыном изгнанной им и заточённой в монастырь царицы Евдокии.
А о причине этого лучше всего сказал историк Николай Иванович Костомаров. Послушаем его:
«Преобразовательные намерения Петра I возбуждали множество недовольных, готовых противодействовать царю всеми мерами внутри России; но из всех противников его духа
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!