Белый конь на принце - Дарья Донцова

– Молодец, не растерялась, – вздохнулаНастя, – а я дура, осталась без рубля.

Нашу пустую болтовню прервал мужчина, пригласивший меня всоседний кабинет для беседы. Минут пятнадцать следователь, назвавшийся НиколаемПетровичем, пытался выяснить, что я видела и слышала, но никакой полезнойинформации я сообщить не смогла, лепетала чушь вроде:

– Рост у бандитов средний, костюмы черные, на лицахлыжные шапочки, прорези в них затянуты сеткой. Не пойму, как они смотрели идышали.

– Оружие описать сумеете? – безнадежно спросилдопрашивающий.

– Ну… э… оно черное, – выдавила я из себя, –стреляло громко, очередями: бах-бах-бах. Можете отдать мои документы? Их вмомент нападения держала Вера.

Николай Петрович кашлянул.

– Ваш паспорт испорчен, на него попала кровь погибшейКасаткиной, права и кредитки повреждены, на них наступили в момент освобождениязаложников.

– Что же мне делать? – растерялась я.

Следователь протянул мне визитку.

– Позвоните в понедельник, я все улажу, а сейчас выдамвам справку для ГАИ. По поводу карточек идите к управляющему:

Я обрадовалась, поторопилась к Михаилу Федоровичу и была имобласкана сверх меры.

– Новые кредитки? Без проблем, сейчас сделают, –засуетился он. – Наличные нужны? Какими купюрами? Чем еще могу быть полезен?

Не прошло и четверти часа, как я получила карточки,собралась покинуть кабинет, но была остановлена управляющим.

– Дарья, дорогая, вы наш лучший клиент!

Последние слова были столь откровенной лестью, что язасмеялась.

– Спасибо, но это слишком сильно сказано. Состояниенашей семьи хранится в Швейцарии, в Россию поступают не очень большие суммы,предназначенные для бытовых расходов. Скоро из-за того, что Маша перебраласьжить в семейный дом в Париже, а Аркадий и Ольга тоже подумывают об отъезде во Францию,наш счет в вашем банке совсем похудеет.

Михаил молитвенно сложил руки:

– Дашенька! Кто говорит о деньгах! Когда вы входите вмой кабинет, в нем словно солнце поселяется. Красавица, умница, всегда сулыбкой! Иной вкладчик миллиарды принесет, но находиться с ним рядом – простомука. Вы же – ангел!

– Что вам надо? – остановила я водопад патоки.

Михаил почти вплотную приблизился ко мне.

– Любой скандал вредит банковскому бизнесу. Могу япопросить вас никому ничего не рассказывать об ужасном происшествии, свидетелямкоторого вы, к моему огромному огорчению, стали? Сейчас нелегкие времена, мысражаемся буквально за каждого клиента. Если информация об ограблении выйдет задвери нашего офиса, кое-кто испугается и заберет свои сбережения.

– Можете рассчитывать на мое молчание, – пообещалая, – но похоронить информацию у вас не получится, думаю, репортеры«Желтухи» и «Трепа» уже начистили фотоаппараты, наточили перья и оцепили улицувокруг банка.

Михаил оттянул узел галстука.

– Пока нет, я полностью контролирую ситуацию. В обменна ваше молчание я готов оказать вам любую услугу.

– Грабители унесли мою сумку, – горько сказала я.

– Мерзавцы, – возмутился управляющий – тупые ослы!Вы лишились крупной суммы наличных? Мы готовы вам ее компенсировать.

– В сумке денег не было, но там лежала история болезниОльги Воронцовой. Мне позарез нужны эти документы, – призналась я, –готова их выкупить у бандитов. Если, паче чаяния, преступников быстро задержат,позвоните мне, но только на мобильный.

Михаил пообещал «лучшей клиентке» полное содействие, а потомвдруг усмехнулся.

– Вы могли бы сказать, что хранили в кошельке парутысяч евро, однако не соврали!

– Если вас удивляет мое поведение, то его легкообъяснить, – улыбнулась я в ответ, – покойная бабушка мне внушила: «Никогдане бери чужих денег, они приносят несчастье. Утаишь случайно полученную сдачу,получишь в кошелке лишний рубль, а с ним тридцать три несчастья в придачу. Еслиторговец ошибся, верни ему деньги со словами: «Мне чужого не надо, своегохватает». Иногда люди на ассигнацию свои беды начитывают и постороннемувручают».

– Неужели вы верите в наговоры? – развеселилсяуправляющий.

– Нет, – ответила я, – но вдруг они работают?

Едва я вышла из банка, на двери которого теперь виселатабличка «Закрыто по техническим причинам, просим извинения за причиненноенеудобство», как из расположенного рядом кафе выглянула Настя:

– Эй, иди сюда. Хочешь латте? Угощаю.

Я вошла в крохотный зал.

– Давай лучше я тебя покормлю, мне в банке деньги дали.

– Мне тоже, – похвасталась Настя, – ихуправляющий спросил, что было в моей сумке, ну я честно и ответила: зарплатапятнадцать тысяч, мобильный, не шикарный, но и не самый бросовый, ай-под икнижка Смоляковой. Жаль все, сумку я на распродаже оторвала за десять процентовстоимости, но ведь на ней не написано, что она по дешевке куплена. Мужиквыслушал, открыл сейф, протянул мне две тысячи баксов и сказал: «Банк не хочет,чтобы кто-то из клиентов уходил обиженным. Возьмите компенсацию, а еще я хочупредложить вам эксклюзивные условия обслуживания и, если пожелаете, кредит навыгодных условиях».

– Ну и ну! – покачала я головой.

Настя схватила с тарелочки пирожное.

– Чудеса, да и только. Я попыталась объяснитьуправляющему, что с моей зарплатой денег не откладывают и в долг не берут. Яслучайно проходила мимо банка и решила заплатить за мобилу. А мужик в ответ:«Откроем вам счет, положим на него тридцать тысяч рублей. Только очень прошу,никому ни слова об ограблении». Может, я ему понравилась? Типа, он ухаживатьначал?

Я воткнула соломинку в густую пену поданного официанткойлатте.

– Настя, ты очень привлекательна, но Михаил Федоровичженат, просто он хочет замазать ограбление, отсюда и ливень денег.

– А кому штамп в паспорте мешает? – хмыкнуладевушка. – Управляющий старый, ему уже небось лет сорок, а я так усталакопейки зарабатывать, что готова и с мумией в загс пойти при условии, что этамумия с бабками. Развести кренделя с его бабой не трудно.

– Но только не в случае Михаила Федоровича, –предостерегла я Настю, – он женат на дочери хозяина банка, где служитуправляющим.

Настя скорчила гримасу: