Гадюка в сиропе - Дарья Донцова
Шрифт:
Интервал:
– Ага, – завизжал Ваня, – готовкот! Ура! Победа!
Мы продолжали молча пить кофе, слушая, как он,ликуя, твердит:
– Папа, вставай, неси приз. Ну папа,папулечка, поднимайся.
Внезапно мне отчего-то стало холодно. Звонкийголос мальчика дискантом выводил:
– Папа, встань, а-а-а-а…
Услыхав отчаянный, полный ужаса плач, мы сАнной Ивановной вылетели в коридор и на мгновение остолбенели.
Кондрат лежал на спине, широко разбросав вразные стороны руки. Его тело занимало почти все пространство от спальни Леныдо кабинета. Джинсы задрались, и наружу торчала голая нога, густо поросшаячерными волосками. Почему-то при взгляде на беззащитно выставленную конечностьмне сделалось совсем нехорошо. Чуть поодаль, возле входа в гостиную, бился вистерике Ваня.
– Анна Ивановна! – велела я железнымголосом.
Няня моментально кинулась к подопечному изатарахтела, хватая того на руки:
– Пойдем, Ванюшенька, в детскую.
– Не хочу! – вопил мальчишка. –Папочка, папулечка!..
– Папа устал, – быстро нашлась АннаИвановна. – Поспит и встанет.
Ванюша всхлипнул и сказал:
– А папочка никогда так раньше не делал.
– Вот сегодня и решил пошутить, чтобытебя напугать, – пела няня, утаскивая ребенка в глубь квартиры. –Пойдем, сейчас приз дам.
Когда они ушли, я приблизилась на шаг клитератору и спросила:
– Кондрат Федорович, вам плохо?
Но ответа не последовало, не раздалось дажестона или слабой просьбы о помощи. Набравшись смелости, я подошла вплотную,присела на корточки и заглянула в лицо хозяина. Глаза его были странноприоткрыты, правый больше, чем левый, рот скривился на сторону и слегка отвис,подбородок безвольно упал. Но самое страшное не это. На лбу, между бровями,там, где индуски рисуют точку, виднелось небольшое, аккуратное красноеотверстие с чуть неровными краями.
Секунду я смотрела на дырочку и наконец поняла– это след от пули. Странно, но крови почти не было.
– Кондрат Федорович, – еще раз,отчего-то шепотом, позвала я, – пожалуйста, пошевелите рукой, еслислышите, или моргните.
Но писатель продолжал безучастно лежать наспине. Произошло ужасное: играя в войну, Ваня убил своего отца. Чуть поодальвалялся не слишком большой черный пистолет. Я с опаской посмотрела на него.Горы прочитанных детективов твердо вбили в мою голову основную мысль: на местепреступления лучше ничего не трогать.
Постояв в коридоре пару минут и поняв, чтоКондрат не дышит, я потянулась к телефону и призадумалась. Ясное дело, надозвонить в милицию. Но куда? «Ноль два» как-то не хочется. У Кондрата широкоизвестное имя, он много писал о сотрудниках уголовного розыска, впрочем, всементы у него выходили мерзкими людьми, взяточниками, прикрывавшими дела закрупные суммы. Кстати, именно поэтому мне и не нравились его произведения. Делов том, что у нас с Катюшей есть приятель, майор Володя Костин. Мы тесно дружими даже ухитрились упросить нашу соседку Ниночку обменяться с Володей квартирой,так что теперь проживаем на одной лестничной клетке.
Так вот, я могу абсолютно авторитетно заявить:майор взяток не берет. А кто не верит, может приехать и полюбоваться на два егообтрепанных костюма и весьма поношенные ботинки… Кстати, и среди его коллегтоже нет сребролюбцев, работают ребята на совесть и страшно возмущаются, листаянекоторые романы.
– Очень хочется этому Разумову по шеенакостылять, – вздохнул как-то Володя, указывая на яркий томик. –Все-то у него сволочи. Что не сотрудник МВД, то дрянь.
– Не спорю, – влез в разговор другоймайор, Слава Самоненко, – есть и такие, но ведь большинство работаетчестно. Представляешь, как нам обидно!
Я промолчала. До знакомства с ними я черпаласвои знания о нашей доблестной милиции исключительно из детективной литературы,и, честно говоря, человек в синей форме не вызывал у меня ни уважения, нивосторга. И, только узнав Костина и Самоненко, я поняла, какие на самом делебывают сотрудники правоохранительных органов.
Звонить нужно бы только Володе, но завтра емуисполняется сорок лет, круглая дата, почти юбилей. И мы сделали ему подарок –купили путевку в Объединенные Арабские Эмираты, причем на целых три недели.Март – месяц не самый приятный для отдыха, и начальство со спокойной душойотпустило майора, так что он как раз сейчас прилетел в Дубаи и, может, уженежится на пляже и кадрит хорошеньких туристок, а я стою в чужой квартире возлетрупа известного писателя и проклинаю тот час, когда Катюше пришла в головуидея об устройстве меня к этим людям.
Но ведь есть еще Слава Самоненко, он-то наработе.
– Господи! – взмолилась я, тычадрожащим пальцем в кнопки. – Боже, сделай так, чтобы Славка сидел наместе…
То ли молитва помогла, то ли криминальнаяобстановка в городе разрядилась, но в трубке бодро прозвучало:
– Самоненко у аппарата.
– Славик, – зашептала я, чувствуя,как к горлу приближаются рыдания, – Славик, тут такое случилось!
Через час в квартире Разумова было полнонарода. Кроме оперативной группы, явились еще съемочные бригады «Дорожногопатруля» и «Криминальной хроники» и несколько молодых людей с диктофонами. Иоткуда только узнали! Впрочем, кончина Кондрата – лакомая тема для борзописцеввсех сортов.
Славка прошел на кухню, окинул взглядомстройные ряды электроприборов и со вздохом пробормотал:
– Лампудель, можешь чайку сварганить илихозяйка не разрешит?
– Здесь хозяйка та, кто на кухне, –буркнула я и включила чайник. – Лене, то есть Елене Михайловне, все пофигу.
– Где она? – поинтересовался Слава.
Я пожала плечами:
– Сказала, что в тренажерный зал уехала,но мобильный все время сообщает: «Абонент отключен» или «Абонент временнонедоступен».
– Где она занимается?
Я вновь пожала плечами:
– Вроде в ЦСКА, там клуб шейпинга. Вовсяком случае, квитанции оттуда.
Тут в кухню вошел полный, неизвестный мнедядька и позвал Славку.
Лена явилась лишь вечером, около десяти. ТрупРазумова унесли, я вымыла коридор. Ванечка, которому дали успокоительное,крепко спал. Лизе тоже накапали валокордина, и девочка лежала в кровати.Словом, в двадцать два часа в квартире стояла непривычная тишина.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!