Дитя феникса 2 - Барбара Эрскин

Усадив Ронвен на спину своей могучей кобылы, слуга графа Файфа сел в седло впереди нее и тронулся в сторону Фолклендского замка. Сзади Ронвен раскачивалась из стороны в сторону так, что трижды чуть не свалилась с лошади. Тогда парень привязал ее к себе своим кушаком и прибавил ходу. Голова женщины слабо билась о его спину.

В замке Ронвен тотчас уложили в постель. Накормив ее молочной тюрей с хлебом, беднягу оставили в покое, чтобы дать ей отоспаться. Ронвен была без памяти и не помнила ни кто она, ни что с ней случилось.

Четыре дня она лежала в лихорадке, но наконец пришла в себя, и память к ней вернулась. Когда в голове у нее прояснилось, немедленно к ее постели был вызван граф. Слушая ее рассказ, он постоянно менялся в лице, – изумление и гнев отражались на нем. К концу ее повествования его лицо окончательно помрачнело.

– Вы можете оставаться под кровом Фолкленда сколько пожелаете, леди Ронвен. Можете даже отныне здесь поселиться навсегда, – ведь быть с леди Честер для вас опасно, вы снова пострадаете от руки ее мужа. Однако не знаю, чем я могу помочь ей самой, если ее мужу охота держать ее в Лох-Ливенском замке…

– Это ваш замок…

– Но сейчас я им не пользуюсь. Роберт де Куинси попросил меня предоставить ему этот замок на время охоты.

– Не сказав вам, на кого он там будет охотиться? – Глаза Ронвен сверкнули; былой горячий нрав возвращался к ней. – И как вы терпите его на этом свете, позволяя так терзать свою жену? А я-то думала, вы к ней благоволите, милорд. Лошадь, что вы подарили ей, – разве это не дар влюбленного мужчины? – Она дрожала от переполнявшей ее ярости.

Лицо графа залила краска гнева.

– Я ей не нужен, леди Ронвен, она верна королю.

– Любите ее на расстоянии. – Ронвен улыбнулась вымученной улыбкой. Она поняла, что должна повести разговор более тонко, чтобы успокоить его раненое самолюбие. – Вам следует выказать Элейн ваше к ней отношение поступками. Например, если вы сообщите королю о ее мучениях, вы сразу убьете двух зайцев – это поможет вам снискать его расположение, а миледи поймет, как сильно вы ее любите.

Она внимательно наблюдала за тем, как меняется его лицо. Малкольм был простой воин, красивый малый. Он не был краснобаем, был смел, прям и в придворные не годился. Но Ронвен видела, что эта мысль – выступить в роли благородного влюбленного рыцаря – ему льстила. Про себя она помолилась. Если он откажется ей помочь, ей придется самой тотчас же скакать к королю. Но она чувствовала, что не в состоянии пока не только скакать на коне через всю Шотландию, ей и на ноги встать было трудно. Помолчав, она продолжала:

– Если вы любите ее, милорд, то как вы можете бездействовать в то время, когда она страдает. Этот замок для нее – сущая тюрьма.

Он все-таки вник в ее слова и с готовностью кивнул:

– Ладно. Сегодня же поскачу к королю и сообщу, где ее прячут.

XIV

Прошло несколько дней, и Элейн встала с постели. Ожоги все еще сильно болели, но силы постепенно возвращались к ней, и на душе становилось спокойнее. Лодки с припасами все не было, и еды в замке оставалось совсем немного. Но люди как-то выживали. Не было вина – зато хороша была вода в колодце, и корова давала молоко. У них были куры, и в голубятнях постоянно выводились птенцы. Энни заготовила много разных отваров из целебных трав, которые она собирала за крепостной стеной. Ее забавляло, как быстро она завоевала славу великой целительницы. Ей даже было разрешено лечить Эндрю от застарелой подагры, а его жену от головных болей и ломоты в зубах. Энни первая из всех увидела лодки.

– Плывут! К нам плывут! – Она с криком ворвалась в замок, размахивая над головой корзиной и роняя по дороге вместе со снегом чистотел, мать-и-мачеху, корешки растений. – Со стороны Кинроса плывут две лодки! У нас будет полно еды и вина!

«Не дай Бог, чтобы это был муж», – подумала Элейн. Поднявшись вместе с другими на стену замка, она смотрела, как, медленно скользя по сверкающей на солнце поверхности воды, к острову приближались две лодки.

Раны ее еще не зажили, но ей было лучше, она ощущала в себе новые силы; и дитя в ее чреве как будто не пострадало, что, несомненно, было чудом. В каждой лодке сидело по двенадцать мужчин. На дне были уложены ящики и бочки – судя по всему, свежие запасы еды и питья.

– Это не обычные лодки, миледи. – Эндрю приставил руку к глазам, чтобы не слепило играющее на воде солнце.

Элейн затрепетала. Эндрю долго не произносил ни слова, но, когда заговорил, в его голосе звучало изумление.

– Это король!

У Элейн перехватило дыхание. Она почувствовала облегчение; радость охватила ее.

– Ты уверен?

– Да, мадам, уверен. Поглядите-ка сами. Во второй лодке. Его герб хорошо виден сейчас.

Элейн щурилась на солнце, стараясь разглядеть гребцов. Но вдруг с болью воскликнула:

– Нет! Не хочу его видеть! – Она опустила ниже плотную темную вуаль, которая скрывала ее обезображенное лицо и голову. – Я не желаю… – Повернувшись, она убежала в башню. Дженет и Эндрю посмотрели ей вслед.

– Она не желает вас видеть, сир, – преклонив колено перед королем, сказал ему старый воин. У него тряслись руки.

– Что ты говоришь? Как это – не желает? – Король в удивлении смотрел на старика. Доннет уже вился вокруг короля. – Она должна принять меня. – У него от волнения пересохло во рту.

Эндрю поглядел на свою жену:

– Тут много чего случилось, сир…

– Знаю. Леди Ронвен все рассказала лорду Файфу.

– Леди Ронвен жива? – Лицо старика засияло от радости.

– Да, жива. И я не уверен в том, что де Куинси отважится когда-либо снова сунуть свой нос в Шотландию. Но если это случится, он заплатит за то, что учинил с леди Ронвен, своей жизнью. Она теперь в Фолкленде и еще нездорова. А теперь я хотел бы видеть леди Честер.

– Сир. – Дженет, оттолкнув мужа, вышла вперед. – Вы не знаете. В ту ночь, когда увезли леди Ронвен… – Взглянув на мужа, который тянул ее за рукав, она сердито прикрикнула на него: – Нет, не замолчу! Король должен это знать! Сир, миледи обгорела. Очень сильно.

– Господи Иисусе! Как это случилось?

– И не ведаю, сир, она была тогда одна. Наверное, она упала.

– Проклятые огненные чары! Порой они завладевают ею. – Александр покачал головой. Ему вдруг стало очень страшно за Элейн. – Я должен был знать, что с ней опять может случиться такое. Где она?

Король опустился на постель рядом с ней и ласково положил ей руку на плечо. К Элейн его привел верный Доннет, который вьюнком взмыл вверх по винтовой лестнице, указывая ему путь. Теперь он гордо замер у постели хозяйки, положив свою огромную лохматую голову ей на ноги.

– Ответь мне, любимая, умоляю тебя.

Она молча отвернулась к стене. Плотная вуаль ниспадала на ее лицо.