Галерея Тейт Лондон - Александр Майкапар

Почти монохромной гаммой темных тонов мастер изображает плотную завесу штормовых туч. Кажется, что здесь он использует тот же метод, каким пользовался, создавая подобные рисунки на бумаге: рисует гребни штормовых волн и кончиками пальцев снимает небольшое количество краски, чтобы рельефнее передать изгибы волны.

Джозеф Мэллорд Уильям Тернер (1775–1851) Утро после Всемирного потопа. Свет и цвет 1843. Холст, масло. 78,7x78,7

Данная картина и «Тень и Тьма. Вечер Всемирного потопа» задуманы Тернером как парные. Художник задался целью создать нечто в буквальном смысле глобальное. Полное первоначальное название работы — «Свет и цвет (теория Гете) — Утро после Всемирного потопа — Моисей, пишущий книгу Бытия». Таким образом, этот холст — как бы видение Моисея названного момента. Что касается теории цвета Гете, то Тернер интересовался ею очень глубоко, особенно той частью труда, которую поэт назвал «Чувственно-нравственное действие цветов».

Невозможно детально сопоставить характеристики цветов Гете (встречается суждение, что его цветовой круг имеет такое же значение для живописи, как Периодическая система элементов Менделеева для химии) и употребление красок Тернером. Но об одном цвете — желтом, играющем ключевую роль в данной картине, — сказать необходимо. Если смотреть сквозь стекло этого цвета, то «глаз обрадуется, сердце расширится, на душе станет веселее, кажется, что… веет теплом». Чистый желтый приятен, однако при его загрязнении, переходе в сторону холодных тонов (цвет серы) или нанесении на «неблагородную» поверхность он приобретает негативное звучание и отрицательный символический смысл. Доминирование этого цвета в картине согласуется с идеей Гете, что желтый цвет — первый, получаемый от света. Круг символизирует устройство человеческого глаза.

Уильям Блейк (1757–1827) Беатриче, обращающаяся к Данте со своей колесницы 1824–1827. Бумага, тушь, перо, акварель. 37,2x52,7

Приведенные выше даты жизни художника и создания картины свидетельствуют, что к иллюстрированию «Божественной комедии» Данте Уильям Блейк обратился в конце жизни.

Для Данте смерть Беатриче (1290) стала равносильной космической катастрофе, он год проплакал и излил свои чувства в книге «Новая жизнь».

Завершая путешествие по Чистилищу, Данте встретил Беатриче, которая явилась ему движущейся на колеснице, запряженной Божественным Грифоном. В Раю Беатриче для Данте — водитель, она находится здесь уже десять лет (между прочим, остается неясным, каким образом она попала туда — сразу или пройдя круги низших царств, но как бы то ни было, именно она послала Вергилия быть провожатым Данте при его появлении у врат Ада).

Грифон и Беатриче символизируют Христа и Церковь Торжествующую. Три женщины — в белом, зеленом и красном — олицетворяют добродетели: Веру, Надежду и Любовь. Фигуры в углах колесницы — четыре евангелиста. Матфей — мужчина, наделенный чертами Христа, поскольку именно его Евангелие начинается с дерева предков Спасителя. Евангелие Марка открывается с «гласа вопиющего в пустыне» — аллюзия на льва. Вол, жертвенное животное, символизирует Луку, Евангелие которого начинается с рассказа о жертве Захарии. Орел, птица, летающая ближе всех к небесам, представляет Иоанна, чье видение Бога было самым непосредственным и отличавшимся от других.

Блейк иллюстрировал Данте до самой своей смерти и даже непосредственно в ее день.

Уильям Этти (1787–1849) Кандавл, царь Лидии, в тайне от красавицы-жены показывает ее наготу своему телохранителю Гигесу. 1830. Холст, масло. 45,1x55,9

Уильям Этти — английский художник, прославившийся изображениями обнаженной женской натуры. Его занятия начались с упражнений в графике, после семи лет такой работы Этти перебрался в Лондон и поступил в Королевскую академию художеств. Там он жил в доме живописца Томаса Лоуренса, который оказал на него большое влияние. Дважды, в 1816 и 1822, автор посетил Италию, во второй приезд он особенно пристрастно изучал венецианских мастеров. В 1828 Этти стал действительным членом Академии художеств.

Сюжет картины почерпнут из «Истории» Геродота. Лидийский царь Кандаулез, как всякий влюбленный, считал, что его жена — красивейшая женщина на свете. Своему телохранителю Гигесу правитель доверял самые важные дела и даже расхваливал красоту царицы. Однажды властитель обратился к нему с такими словами: «Гигес, ты не веришь тому, что я говорил тебе о красоте моей жены… поэтому постарайся увидеть ее обнаженной». Так созрел хитроумный план Кандаулеза (Геродот подробно о нем говорит), которому Гигес, поначалу противившийся, в конце концов подчинился. (По имени Кандаулеза получила название форма сексуального извращения — кандаулезизм.)

Этти запечатлел этот момент истории. Обнаженная женская фигура со спины образует ось картины, две темные мужские составляют известный композиционный баланс. Сцена наполнена драматизмом, он в значительной степени определяется трагической развязкой истории. Было задумано так, чтобы царица ничего не заметила, однако она разгадала коварный замысел мужа и хитростью поставила Гигеса перед дилеммой: убить Кандаулеза и, став царем Лидии, взять ее в жены или убить себя как совершившего непристойный поступок. Мужчина выбрал первое.

Отличие подхода художников XIX века к разработке античных сюжетов от творцов эпохи Возрождения или классицизма в том, что старые мастера избирали, как правило, ходовые, много раз повторявшиеся сюжеты, а новые и Этти, в частности, отыскивали редкие сюжеты, а лучше — никогда ранее не встречавшиеся в живописи. Данная картина — один из таких примеров.

Данте Габриэль Россетти (1828–1882) Ессе Ancilla Domini! (Благовещение) 1849–1850. Холст, масло. 72,4x41,9

Данте Габриэль Россетти — английский художник, рисовальщик и поэт. Начав самостоятельно творить, он вместе с несколькими своими единомышленниками в сентябре 1848 образовал сообщество «Братство прерафаэлитов».

Данная картина — одно из ярчайших воплощений идей прерафаэлитов — создание работ в стиле и эстетике итальянской живописи эпохи до Рафаэля. И в таком случае ее можно, и это даже провоцируется самим художником, обсуждать с точки зрения канонов христианской иконографии. Латинская фраза «Ессе ancilla Domini» («Се, раба Господня») — слова Девы Марии на приветствие архангела Гавриила в изложении этого эпизода в Евангелии от Луки (1:38).

Здесь три важнейших персонажа: Ангел, Дева Мария и голубь Святого Духа, нисходящий к Ней. На Западе этот сюжет появился впервые, по-видимому, в готическом церковном искусстве. Его редко можно видеть без дополнительных символических элементов, некоторые из которых взяты из апокрифических Евангелий и «Золотой легенды». Святой Бернард и другие средневековые теологи подчеркивали, что событие произошло весной, отсюда мотив цветка в вазе. Впоследствии, как правило, изображалась лилия — символ девственной чистоты, в картине доминирует белый — цвет целомудрия.