Опрометчивое решение - Vera

— Я не кусаюсь, Анна, — иронично произнес он, не шелохнувшись. Герцог продолжал спокойно стоять. — И смотрите в глаза мужчине, когда обнимаете его.

Поджав губы от его грубых замечаний, пусть и сказанных спокойным тоном, Анна крепче обняла мужчину и смело посмотрела в глаза Чарльзу. Сюртук герцога был из мягкой и шелковистой ткани, и не скрывал, что его обладатель имел спортивную фигуру. Современные джентльмены не стеснялись подбивать свою одежду ватой, для достижения мужественного силуэта. Герцогу Карлайлу эта уловка была явно не к чему.

— Теперь не дергайтесь, — предупредил он, положив руки на талию девушке.

Анна не ожидала столь крепкого сдавливания.

— Встаньте ближе, — скучающе произнес Чарльз.

Анна слегка заволновалась, ведь она и так стояла скандально близко к герцогу! Сердце заколотилось сильнее, и девушка сделала еще маленький шажок, ощутив, что грудью уже почти касается его сюртука.

Герцог, смотрящий до этого прямо в глаза леди, перевел взгляд на открывшуюся грудь. Анна поняв, что он рассматривает, вспыхнула и хотела уже отойти от него, но Чарльз лишь сильнее прижал её к себе. Теперь уже Анна просто горела от смущения, чувствуя, как колотится сердце и шумит кровь в ушах. Леди не позволялось прижиматься так к джентльмену. Даже если он её жених!

— Что вы себе позволяете? — не выдержала Анна.

— В чем дело? — спокойно спросил герцог. — Я просто вас обнимаю. Причем абсолютно невинно.

— И что теперь? — нетерпеливо спросила девушка, спустя некоторое время. Анне хотелось уже побыстрее закончить эти непристойные объятья.

— Теперь прекратите дергаться и расслабьтесь, — спокойно сказал Чарльз.

— Что конкретно мы сейчас делаем? — не унималась леди.

— Вы привыкаете к мужским объятьям, — пояснил герцог, вздохнув. — Самое главное, чтоб вы привыкли и перестали дергаться. Тогда мы перейдем к следующему уроку.

— Долго еще? — тихо спросила Анна, спустя еще минуту.

— Ваше сердце прекратило колотиться?

— Да, давно, — сказала Анна. Девушка уже устала стоять, но должна признаться, обниматься с герцогом было захватывающе. Вообще стоять столь близко и ощущать сквозь одежду мужчину, обнимающего тебя, было волнительно.

— Теперь переходим к следующему уроку, — предупредил Чарльз. — Я вас буду гладить и вы меня тоже.

— Что? — возмутилась Анна.

— Успокойтесь, — поджав губы, ответил герцог. — Я не имею в виду ничего такого. Просто гладьте меня по плечам.

С ужасом почувствовав как руки мужчины стали поглаживать её спину, Анна замерла. Это не было чем-то развратным, просто мужчина водил руками по спине и талии девушки, но казалось, что с каждым поглаживанием одежды становится все меньше. Анна почувствовала, как по телу стали расходиться волны жара и мороза.

— Вы меня не гладите, — спокойно напомнил Чарльз.

Даже не зная как надо, девушка стала водить руками по плечам мужчины. Сначала не решительно, но поняв, что он вообще никак не реагирует, Анна осмелела. Впервые она могла прикоснуться к мужчине столь свободно. Став поглаживать его и предплечьям, Анна вдруг заметила за собой, что еле сдерживает улыбку.

— Что вас так развеселило, моя леди? — так же с улыбкой спросил Чарльз.

— Я никогда не думала, что вас так приятно гладить, — нервно сказала Анна.

— Сейчас соберитесь, моя леди, новый урок, — предупредил Чарльз тихо. — Мы будем танцевать.

— Танцевать? — удивилась Анна.

— Не так как вы привыкли, моя дорогая, просто повторяйте за мной.

Герцог стал просто ходить вдоль окна. Вперед и потом назад, но держал Анну так же близко к телу. Ощущения были непривычными, так близко ощущать движение другого тела, буквально трущегося о все её тело, было фееричным.

Спустя некоторое время полные смущения и красных щек, Анна успокоилась.

— На сегодня хватит, — сказал Чарльз, останавливаясь, но не выпуская девушку из объятий. — Сегодня вы приглашены к Стенфилдам?

— Да.

— Встретимся в саду.

— Зачем? — подозрительно спросила Анна.

— Вы предпочитаете целоваться тут, — вскинув брови, спросил герцог. — Днем, в вашем доме?

— Эээ, нет, — неуверенно ответила леди.

— Тогда приходите в сад, после второго вальса, — спокойно предложил Карлайл и с поклоном удалился из гостиной.

— Генри, — тихо позвала Анна спящего брата.

— Ммм

— Генри, вставай.

— Ммм?

— Вставай, — повторила девушка.

Анна стояла, в залитой солнечным светом, спальне брата. Он как всегда до рассвета искал на дне стакана решение своих проблем.

— Генри, хватить притворяться, что меня нет тут. Я не уйду.

— Боже, я всегда знал, что ты получаешь удовольствие от моих страданий, — кисло произнес он, медленно садясь в постели.

Брат был на половину одет, но не стеснялся Анны, так как сестра часто поднимала его с постели за последние два года после возвращения со службы в Индии.

— Объясни мне, что происходит, — спокойно сказала Анна, но Генри все равно поморщился от звука её голоса.

— Ничего, — попытался оправдаться брат.

— Не ври. Мне можешь не врать, Генри.

— Анна, ты ведь не отстанешь?

— Не в этот раз, — спокойно сказала Анна.

— Я влюбился в девушку, которая хочет выйти за парня с гербом на двери. Вот и вся правда, я для неё не настолько хорош. Не смотря, что остальные девушки считают меня весьма выгодной партией. Теперь я практически помолвлен с девушкой, которую даже не знаю. И имени её не помню, вот так-то! Довольна?

— В смысле имени не помнишь? — удивилась девушка.

— Когда матушка призналась, что сделала, я уже был в таком состоянии, что не расслышал имени, а как подумаю, что надо спросить у матери, так сразу начинаю злиться еще больше.

— Генри…

— Анна, давай поговорим о чем-нибудь другом?

Именно этого момента девушка и ждала.

— Хорошо, — милостиво сказала Анна. — Давай поговорим о чем-нибудь другом, но к этой теме еще вернемся.

— Я и не сомневаюсь, что ты не дашь мне спокойно губить себя в стакане.

— Я рада, что ты понимаешь, что это путь в никуда, — фыркнула девушка. — Расскажи о своем друге, который практически каждый раз приносит тебя домой.

— С чего ты заинтересовалась Чарльзом? — хмуро поинтересовался Генри.

— Я не интересуюсь им, — строго сказала Анна. — Просто надо же о чем-то говорить, раз ты не хочешь говорить о себе и своих проблемах.