Клеймо сатаны - Наталья Александрова

Он наклонился, поднял табакерку, недоуменно оглядел ее. Крышка словно сама собой открылась. Почувствовав запах табака, Робеспьер машинально взял щепотку, поднес к носу…

Запах был удивительный. Кроме самого табака, в нем чувствовались ароматы каких-то душистых трав и незнакомых экзотических цветов. Должно быть, такие цветы цвели в райском саду, где обитал праотец Адам в те далекие времена, когда он еще не вкусил плода от древа познания добра и зла, когда он еще не знал, что такое справедливость…

– До свидания! – Вероника осторожно закрыла за собой дверь антикварного магазина.

Колокольчик снова приветливо дзинькнул, продавец же сделал вид, что не слышит ее слов, и даже не поднял головы от какой-то книги. Вероника еле заметно вздохнула – хоть она и привыкла уже, что люди относятся к ней равнодушно, если не сказать – плохо, но все же этот парень мог бы на прощание хоть улыбнуться. Не то чтобы ей это так нужно – парень ей не понравился, он был жуликоватый и скользкий, однако простая вежливость требует…

Ну да ладно, главное – дело сделано, она купила подарок Михаилу Юрьевичу. Надо надеяться, что табакерка ему понравится и он оценит ее старания.

Хотя, если быть честной с самой собой, Михаил Юрьевич даже не узнает, что подарок выбирала она. Светка Соколова, как обычно, все возьмет на себя. Всех организует, всех расставит по местам, произнесет приветственную речь, вручит подарок и смачно расцелует их начальника в обе щеки. А они все будут стоять вокруг и глупо улыбаться.

А Светка еще и стихи какие-нибудь дурацкие сочинит, типа: «Вот тебе старинная табакерка, это наших чувств новая проверка…» Тьфу, какая ерунда лезет в голову!

Но по части стихов у Светки и правда какой-то заскок.

Отчего люди думают, что зарифмованное поздравление больше ценится? Светка, во всяком случае, в этом ничуть не сомневается. И как самое важное дело, от которого зависят судьбы человечества, выполняет его всегда сама.

Оно и к лучшему, хорошо, хоть это на Веронику не повесят.

«Ты не умеешь отказывать людям! – восклицает в таких случаях мама. – Ты должна научиться говорить «нет»! А ты никак не можешь себя заставить!»

Это неверно, Вероника вполне способна сказать «нет» в ответ на чью-то просьбу. Беда в том, что люди совершенно не принимают ее отказов. Та же Светка Соколова даже не дает себе труда услышать ее «нет». Она как будто просто Веронику не слышит.

Ну да ладно, на этот раз все прошло удачно. В конце концов, она хорошо относится к Михаилу Юрьевичу, он и в самом деле талантливый человек, много работает, и как начальник – не вредный. Бывают, конечно, у него внезапные приступы немотивируемой злости, но это оттого, что он всегда занят и очень устает. Он талантливый фотограф, и самое любимое его дело – это художественная фотография. Сам как-то под праздник признался – не Веронике, нет, с ней он и двух слов не скажет, по работе и то не он распоряжения отдает, много чести! А признавался он бухгалтеру, Анне Валерьевне, они давно знакомы – не то учились вместе, не то жили рядом.

Так вот, выпил тогда малость Михаил Юрьевич да и говорит бухгалтеру, что послал бы, мол, весь этот бизнес куда подальше, потому что больше всего на свете любит он бродить по городу и снимать, что хочет. Или природу фотографировать. Он и правда большой мастер, у него были даже выставки в крупных галереях. И в журналах снимки его печатали.

Но этим не проживешь, поэтому Михаил Юрьевич владеет большим фотоателье, и сотрудников у него – двенадцать человек. Три выездных фотографа – свадьбы, банкеты, детские праздники, профессиональные фотосессии, портреты, групповые фотографии и еще много всего. Называется ателье «Золотой глаз», по телевизору рекламный ролик недавно крутили.

Вероника работает в этом ателье администратором – принимает заказы, оформляет квитанции, разбирается с претензиями. Ниже ее по рангу только уборщица, Нинель Васильевна. Потому ее и послали за подарком, так что, если Светка Соколова выскажет ей что-то неодобрительное насчет табакерки, пускай сама в следующий раз подарок покупает.

Вероника подняла голову, выпрямила спину (не сутулиться!) и пошла к проспекту, там останавливались маршрутки. Точнее, хотела пойти. Потому что тут же почувствовала что-то неладное. Кто-то полз по ее ноге – от щиколотки вверх.

«О нет! – простонала она мысленно. – Только не это! За что мне такое наказание?!»

Полз не муравей и не божья коровка (если бы!). Ползла петля. Широченная дорожка. Тут уж ничего не сделаешь, только выбросить колготки. Вероника уже привыкла – такие мелкие неприятности преследовали ее всю жизнь. Колготки рвались пачками, она уже перестала удивляться. Вот и сейчас небось задела ногой что-то где-то в магазине, там такая теснота…

– Ты как жираф, – сказала ей как-то Светка Соколова, – он и не видит, что у него внизу делается, шея слишком длинная.

В таком случае полагалось ответить, что у Светки зато шеи нет вообще, голова лежит прямо на плечах, как арбуз на блюде, что, в общем-то, почти соответствовало действительности. Но Вероника замешкалась, никак она не могла сказать человеку прямо в глаза откровенную гадость. Нет, если ее разозлить, она, конечно, может постоять за себя, но вот так, на пустом месте… Короче, она тогда растерялась, и Светка удалилась, оставив за собой последнее слово.

Вероника была девушкой предусмотрительной и носила в сумочке запасные колготки. Она оглянулась – вот тут, как раз рядом, небольшое кафе. Что ж, очень кстати.

В помещении кафе было полутемно, так что, войдя со света, Вероника едва нашла стойку. За стойкой скучала худущая блондинка с излишне ярким макияжем – чтобы в полутьме заметно было, догадалась Вероника. На вид девица была на редкость стервозной, такая ни за что просто так в туалет не пропустит.

– Что хотели? – девица разлепила малиновые губы.

– Кофе, – сказала Вероника, – простой, черный.

На вопрос о туалете девица мотнула головой куда-то за свою спину. Так и есть, охраняет почище кавказской овчарки.

В туалете было грязновато, зеркало с отбитым углом и пятнами на амальгаме, и сушилка, конечно, не работала. Вероника быстро переоделась, причесалась и вымыла руки. Потом скорчила себе рожу, отразившуюся в мутном зеркале, и вышла.

Кофе был отвратительным, впрочем, иного Вероника и не ждала. Народу в кафе было немного, сюда не кофе ходят пить, это точно. Двое мужчин сидели со стаканами пива, плохо одетая женщина торопливо ела неаппетитный салат. Нужно было попросить чаю, но небось эта, за стойкой, заваривать не умеет, бросит пакетик в чашку, и все… Вероника терпеть не могла пить чай из пакетиков. Ладно, пора идти на работу.

Вероника положила на стол деньги и вышла.

Кафе располагалось в том же переулке, что и антикварный магазин, а вывеска была на углу, чтобы с проспекта было видно. Мобильник заиграл знакомую мелодию. Так и есть, это Светка Соколова интересуется, куда это Вероника пропала. Отвечать не хотелось. Вероника сбросила вызов и собралась положить мобильник в карман, но тут откуда ни возьмись выскочил какой-то тип и толкнул ее.