Миллионер, Париж и туфелька - Юлия Бузакина

– Оля! – когда я уже открывала дверь, окликнул меня Андрей. – Если ты освободишься через двадцать минут, мы можем заглянуть в «Карамельку». Обещаю настоящий десерт, без брака.

Он улыбался, и мое сердце дрогнуло.

– Хорошо. Через двадцать минут я буду готова.

– Я зайду за тобой.

Я кивнула и бросилась в коридор. Сердце отстукивало громкую дробь, и во всем здании не было человека счастливее меня.

«Карамелька» – уютная кофейня, расположенная рядом с издательством «Книжкин дом». Все сотрудники издательства любят сидеть там за чашечкой кофе или какого-нибудь ароматного коктейля.

Когда-то в «Карамельке» расцвел пышным цветом наш с Андреем роман. В общем, это милое местечко хранит приятные моему сердцу воспоминания. То, что Андрей снова позвал меня в нашу кофейню, дарило мне надежду.

Сотовый телефон на моем рабочем столе вибрировал раздраженной трелью. Петя Свободин пытался дозвониться до меня бесчисленное количество раз.

Я взяла в руки телефон и поморщилась. Вот сидишь весь день у телефона, и никто тебе не звонит, а стоит отлучиться на пятнадцать минут – и все, ты нужнее воздуха!

– Жданова, как у тебя обстоят дела с лозунгом? Анжелика Захаровна уже пеной извелась!

– Да будет вам лозунг, – буркнула я. – Через две минуты сброшу тебе сообщением.

– Я весь во внимании, Оля! Мне его еще корректировать придется! Ярмарка послезавтра!

– Посиди в парке на лавочке, еще минут пять.

– Я все лавки обтер уже!

– Ну, кофе себе купи.

– Кофе у нас только ты можешь позволить в рабочее время распивать!

– Рабочее время уже давно закончилось. Так что расслабься, – вбивая фразы в картинку, фыркнула я.

– Перед таким грандиозным событием оно не может закончиться даже ночью, Жданова!

– Ага, точно.

Я вбила сырые фразы и нажала «сохранить».

Да, кажется, сегодняшний день никогда не закончится.

Уже было почти семь часов вечера, когда Андрей замаячил в дверях нашего отдела. Девочки торопились домой, Свободин брал штурмом парк и Воеводину, пытаясь доказать нужность очередного пиар-хода, а я с нетерпением посматривала на часы, потому что больше всего на свете в этот момент ждала Доронина.

– Оль, привет, – Андрей неловко потоптался в проходе и шагнул к моему столику.

– Привет.

Сердце гулко застучало в висках, и я почувствовала, как щеки заливает предательский румянец.

– Идем в «Карамельку»? – сверкнул в мою сторону взглядом Доронин.

– Идем, – все еще не веря своему счастью, я взяла сумку.

Под любопытными взглядами еще не успевших уйти сотрудников мы вместе прошествовали до лифта.

Мы добрались до «Карамельки», и Андрей смело толкнул стеклянную дверь. Мы тут же утонули в ароматах кофе, шоколадных десертов и ненавязчивой музыки.

Заняв сводный столик в углу у окна, мы принялись рассматривать меню.

– Что ты будешь? – взглянул на меня Доронин.

– Мне чашечку «американо» и шоколадное пирожное с кайенским перцем.

– А я буду медовый «бамбл», – решил он.

Официант со знанием дела черкнул в блокноте наш заказ и чинно удалился.

– Как тебе наш город после долгого отсутствия? – поинтересовалась я.

– Простора маловато. И еще эта сквозящая из каждого поворота провинциальность…

Андрей печально вздохнул и уставился в окно.

Я потерла переносицу. Нет, все же он изменился. Раньше в нем не было того напускного высокомерия, которое проявлялось сейчас. Да и я, кажется, начинала рядом с ним скучать.

– Но когда рядом сидишь ты, мир становится чуточку краше, —зазвучал в ушах его голос.

Он повернулся ко мне и в очередной раз улыбнулся своей фирменной улыбкой с ямочкой. Мое глупое сердце растеклось горячей лужицей по столу и чуть не утонуло в принесенном официантом горячем кофе.

Мы сидели у окошка в кафе, неспешно пили кофе и медовый «бамбл», и мне казалось, что моя жизнь начинает налаживаться.

– А знаешь, Оль, отношения начинаешь ценить только после того, как их теряешь. Мне не хватало тебя в Питере, – повернулся ко мне он. – Может, завтра повторим нашу вылазку?

«Вылазка» получилась жутко скучной, но я не планировала отказываться от Андрея! В моих мечтах я уже танцевала с ним медленный танец в новом розовом платье, за которое отвалила приличную сумму.

– С удовольствием!

Он подмигнул мне и попросил счет.

«Ночной клуб «Провинциалка»! Приходи с друзьями, нас много!» – мигала вывеска у дороги. Я передернула плечами и с презрением фыркнула. Надо же было создать рекламную вывеску прямо перед пешеходным переходом!

Нет, я совсем не злилась. Я радовалась тому, что Андрей пригласил меня на свидание. Но вывеска у дороги мигала яркими огнями, зазывая практически в бордель, и это было возмутительно. Как будто у нас не обычный район с продуктовыми магазинчиками, базарчиком и двумя школами, а непонятно что! И куда смотрит полиция? Как можно было допустить рекламу клуба для взрослых?

Вывеска бы не раздражала меня так сильно, если бы она не напомнила о том, что дома, скорее всего уже царит прибывшая из Москвы сестрица Аленушка. Меньше всего на свете мне хотелось видеть танцовщицу из клуба, которую не пожелали терпеть московские владельцы.

Я купила в ларьке у нашей многоэтажки коробку утренних хлопьев «Фитнес» и торопливо зашагала в сторону подъезда. Поднялась на лифте на восьмой этаж, открыла дверь ключом и в следующий миг остановилась, не желая наступить на Картошку – любителя спать на коврике для обуви.

К моему удивлению, кота на обычном месте не было. Зато из гостиной мне навстречу со звонким лаем выкатилось странное мохнатое существо черного цвета. Размером существо было чуть больше ладони, но оно с такой яростью принялось кидаться мне в ноги, что я вскрикнула и отпрянула в сторону кухни.

Обезумевший от страха Картошка сидел на кухонном подоконнике. При появлении странного злобного мохнатика он зарычал и выгнул спину, отчего редкая шерсть встала дыбом.

«Зубастики наступают», – подумала я. Сразу же вспомнился отрывок из старого американского ужастика, который мы с Машей смотрели в начале августа, когда скучали в гостиничном номере у моря.

– Жужу, фу! – послышался из гостиной резкий девичий голос.

В следующее мгновение в дверях кухни появилась моя сводная сестра Алена.

Я с интересом уставилась на плод измены моего папы. Надо сказать, что плод похорошел: он имел в наличии длинные и черные, как смоль, волосы, чрезмерно пухлые губки, броский макияж, включающий нарощеные ресницы, длинные ногти фисташкового цвета, рваные до безобразия джинсы и облегающую округлую грудь черную майку со стразами. Ни дать не взять копия провинциалки с рекламного плаката у дороги!