Наблюдатель - Дэвид Эллис

В спальне Бургоса в шкафу полицейские обнаружили водительские удостоверения шести женщин. Их имена стали известны и вскоре будут обнародованы публично. Среди них две студентки колледжа: Элли Данцингер и Кэсси Бентли, а также четыре женщины, которые не имели отношения к Мэнсбери, но не раз привлекались за сексуальное домогательство в отношении мужчин — отличный юридический термин для обозначения такой древнейшей профессии, как «проститутка». Две студентки и четыре шлюхи.

Полицейские уже начали разыскивать знакомых погибших, чтобы проверить даты. Подобную информацию всегда трудно получить, если речь идет об исчезновении проституток, потому что традиционные источники вроде коллег по работе, родителей или мужей сразу отпадают. И все же не исключено, что владельцы домов, где они снимали квартиры, могли что-то сказать. Если, конечно, у этих женщин имелось постоянное жилье. Перед допросом подозреваемого было бы неплохо выяснить, когда именно пропали девушки. Тогда проще сформулировать подходящие вопросы, чтобы проверить алиби Бургоса.

Но они не располагали достаточным количеством времени. Бургос в любой момент мог потребовать адвоката, а тот не позволит ему говорить об этом. Джоэлу пришлось вернуться на две недели назад, чтобы расспросить его о каждом дне.

Выяснилось, что жизнь Бургоса, как и большинства людей, укладывалась в определенную схему. К тому моменту у Бургоса уже не было дневной работы, поскольку его уволили из Мэнсбери, но каждую ночь с понедельника по пятницу он трудился в типографии, принадлежащей профессору Фрэнку Олбани.

— Кто еще работал с вами в типографии, Терри?

— Обычно я был там один… всю ночь. — Он поморщился, взглянув на пустую банку колы, а затем рыгнул и захихикал.

— Это и есть наш серийный убийца? — спросил один из следователей, находящийся в одной комнате с Полом.

— В какие часы вы там работали? — спросил Лайтнер.

— Как придется, — пожал плечами Бургос.

— Что значит «как придется», Терри?

— Сколько им было нужно. Обычно я начинал в шесть, а уходил, когда мне захочется.

Несмотря на давление со стороны Лайтнера, подозреваемый не смог назвать точное время, когда он работал в типографии. Это очень важная информация, но выяснить ее оказалось непросто.

О том, что Бургос делал в дневные часы, сведений было еще меньше. Почти все время он сидел дома, иногда выезжал за город на своем внедорожнике, но ничем особенным все это время не занимался.

— Вы как-нибудь регистрировались, когда приезжали в типографию? — Джоэл снова сменил тему разговора. При допросе часто используется подобная тактика: следователь задает подозреваемому какой-нибудь щекотливый вопрос и смотрит на его реакцию. — Терри, когда работали в ночную смену, вы отмечали время прихода и ухода?

— Да, я записывал время прихода. — Бургос заерзал на стуле. Легкое чувство неловкости, возможно, голода.

— То есть вы работали под честное слово, Терри? Вы могли зафиксировать свой приход, потом сразу уехать, и никто бы этого не заметил? — Джоэл пожал плечами. — Вы же сами сказали, что с вами никого больше не было?

— Да, думаю, я мог бы так поступить. — Бургос согласился гораздо быстрее, чем ожидал Пол.

Райли посмотрел на часы: двадцать минут третьего.

— Принесите ему еду, — велел он шефу полиции.

Вскоре в комнату вошел полицейский с большим пакетом, который все это время держали в духовке в столовой полицейского департамента.

Нужно было незаметно перейти к следующей теме. Джоэл понял это и покинул комнату. Он вошел в помещение для наблюдения, вздохнул и потер шею.

— Бургос не идиот, — признался он Райли. — Знает, когда можно сказать правду, а когда — лучше увильнуть. Днем он бездельничал, а по ночам один работал в типографии.

Райли посмотрел на присутствующих:

— У вас есть какие-нибудь соображения?

Мнений оказалось много, каждый следователь и полицейский хотел принять участие в обсуждении. Советы тоже сыпались как из рога изобилия. Оказать давление… Предъявить обвинения… Внушить мысль, что он не подозреваемый… Попросить у него помощи… Каждое предложение имело смысл.

Но Райли подумал о том, что этот человек уже два часа находится под арестом и до сих пор даже не поинтересовался, почему его задержали. В сердце закралось нехорошее предчувствие.

Райли взял стопку фотографий шести погибших. Их было сделано несколько дюжин, убитых фотографировали во всевозможных ракурсах и с разного расстояния.

— Дайте мне еще одну папку, — попросил Райли.

Он отобрал по одной фотографии каждой из жертв, сократив количество снимков с семидесяти до шести. Затем положил фотографии в новую папку. Несколько секунд смотрел на них, после чего убрал фотографию первой убитой девушки — Элли Данцингер.

Осталось пять снимков жертв.

Райли еще немного подумал, затем переложил фотографии так, чтобы они не располагались в том порядке, в каком трупы лежали на полу.

— Покажите это Бургосу, — попросил он Джоэла. — Пока он будет есть.

— Хорошо.

— И запишите, в каком порядке они разложены, — распорядился Пол.

Лайтнер выполнил его распоряжение на глазах у целой комнаты свидетелей и сделал пометки в блокноте.

— Они размещены не по порядку, — заметил Джоэл, взглянул на Райли и все понял. — И здесь нет Элли?

— Верно.

— Мне это нравится. — Джоэл пошел в туалет, остальные наблюдали, как Бургос поедает свои тако. Он ел очень аккуратно, каждый кусочек обмакивал в горячий соус, а сверху клал немного гуакамоле[4].

Джоэл вошел, держа в руках папку с фотографиями, и раскрыл ее так, чтобы Бургос мог увидеть содержимое. Но подозреваемый по-прежнему с удовольствием поглощал еду. Поэтому Джоэл встал со своего места и подошел к Бургосу.

— Что вы по этому поводу думаете, Терри?

Бургос отложил тако и отхлебнул свежей сладкой колы. Он вытер руки салфеткой и разложил пять фотографий в одну линию, чтобы лучше рассмотреть их. На его лице не было ни страха, ни раскаяния. Он смотрел с видом хорошо осведомленного в ситуации человека. Бургос внимательно разглядывал каждую фотографию. Он тщательно вытер руку салфеткой и провел пальцами по каждому из мертвых тел, изображенных на глянцевой фотобумаге размером восемь на десять дюймов. Он что-то пробормотал себе под нос, но никто не расслышал, что именно. Бургос поднял вверх палец, продолжая что-то бормотать, а затем осторожно дотронулся до каждой фотографии. Джоэл Лайтнер пристально посмотрел на подозреваемого, но ничего не сказал. Еще рано.

Бургос снова взял фотографии и разложил их по-другому.

Сердце Райли учащенно забилось. Он не видел, в каком порядке расположил снимки Бургос, но был уверен, что теперь они лежат точно так, как тела в актовом зале Брэмхолла.