Хозяин форта. Возвращение викинга - Джеймс Л. Нельсон

Рядом с ним вновь оказался Сандарр.

— Всех ирландцев выбросим за борт, — сказал он. — Чтобы ими полакомились рыбы. Может, их потом вывернет наизнанку, но пусть попируют.

Гримарр кивнул.

— Мы отдадим дань нашим погибшим. Можем отбуксировать «Морской Странник» в Вик-Ло, а уже там устроим им достойные проводы. Но сперва…

Он оторвал взгляд от Фасти, обошел спереди мачту. Добрая часть сокровищ хранилась под палубой. Доски там не были прибиты гвоздями, но на них лежали трое погибших.

— Уберите этих несчастных, — велел Гримарр, и мертвых бесцеремонно убрали с пути. — Поднимите доски.

Жадные руки ухватились за край сосновой доски; все прекрасно понимали, что ищет Гримарр. Когда доски подняли, пространство под палубой залил неясный солнечный свет. Пусто! Вообще ничего, только хлюпает окрашенная кровью вода.

— Черт! Один всемогущий! Черт побери! — в отчаянии взревел Гримарр.

Ближе к носу находился еще один тайник, куда спрятали часть награбленного. Убрали тела мертвых и оттуда, подняли доски — пусто!

Гримарр нахмурился. Он был уверен: Лоркан не мог забрать сокровища, пока оставался на борту. Или Фасти их перепрятал где-то на берегу? Зачем? Неужели Фасти собирался его предать? Полная чушь!

Остался только один тайник, и, несмотря на то что Гримарр уже отчаялся что-либо найти, он понимал, что проверить стоит. В очередной раз оттащили трупы и убрали доски палубы.

И тут под палубой что-то зашевелилось.

Моряки, которые до того решительно ухватились за доски, отпрянули в изумлении. Нервно забегали их глаза. Они стояли посреди настоящей бойни, в окружении трупов. Только что они равнодушно швыряли тела врагов за борт. Кто знает, какими странными созданиями из потустороннего мира могут кишеть внутренности корабля?

Вновь раздался стук под палубой. Доску приподняли на сантиметр, но тут то, что сидело внизу, принялось бесноваться. Моряки, все как один, отступили назад.

— Эй, вы, жалкие старухи! — закричал Гримарр и шагнул вперед, невзирая на собственный страх, который изо всех сил старался обуздать.

Он наклонился, ухватился за край планки, и боль, пронзившая его пальцы, пересилила страх перед тем, кто мог скрываться под палубой. Он потянул доску вверх и в сторону.

Никакого духа там не было, а если и был, тогда он принял обличье человека. И довольно привлекательное обличье. То была девушка, грязная и сжавшаяся в комок. Возраст ее определить было тяжело. Она подняла голову, зажмурилась от света, а потом заговорила. По-ирландски. Никто ни слова не понял.

«Черт тебя побери, Фасти сын Магни, — подумал Гримарр. — Черт бы тебя побрал с твоими тайнами! В какие игры ты со мной играл?»

«Морской Странник» качнулся на волне, и внезапно подул холодный ветер — словно дыхание из могилы. Гримарр ощутил, как в его душу вновь вползает страх. Неужели это Фасти или ирландцы вернулись, чтобы напасть на него? Он взглянул туда, откуда дул ветер. Небо на востоке было свинцово-серым; промозглый ветер — предвестник ненастья. «Плохая погода, — подумал Гримарр. — Вскоре начнется шторм».

— Ничего себе! — вслух сказал он. — Вытащите ее оттуда, она не дух, просто жалкая ирландская рабыня. Взять «Морской Странник» на буксир. Поспешим в Вик-Ло, пока нас не накрыл этот проклятый шторм.

Милях в пятидесяти на северо-востоке тот же порыв ветра, который ощутил Великан Гримарр, тот же самый пронизывающий ветер, что породил в его голове образы озлобленных душ убиенных, подхватил «Скиталец» и понес на всех парусах. Галсовый угол клетчатого красно-белого паруса был прикреплен к рангоуту по правому борту судна. Корабль круто гнало по ветру, и когда он погружался по ширстрек в воду, сквозь щиты, которые громоздились на верхнем брусе планширя по левому борту, просачивались струйки воды.

Сидящий на корме за румпелем Торгрим Ночной Волк позволил судну чуть увалиться под ветер, и оно пошло прямее после едва заметного поворота руля вправо. Холодный ветер не казался Торгриму веянием потустороннего мира. Откровенно говоря, он не меньше других норманнов верил в духов, троллей и демонов, в чудовищ, которые таились в темных глубинах морей, но он уже много часов наблюдал, как на востоке собирается шторм, и понимал, что этот пронизывающий ветер — всего лишь предвестник смены погоды.

Он повернулся лицом к ветру, ощутил, как тот дергает его за бороду — темную, уже посеребренную сединой. В волосах тоже проглядывала седина, что совершенно неудивительно, поскольку шел уже пятый десяток лет, как он топтал эту землю, — целых четыре непростых десятка лет он ее топтал.

Тесть Торгрима Орнольф Неугомонный стоял чуть впереди румпеля, облокотившись о борт с наветренной стороны, сжимая в руках рог с хмельным напитком. Его длинные, убеленные сединой волосы, среди которых все еще виднелись рыжие пряди, развевались на ветру. Орнольф уже изрядно принял на грудь.

— Видишь? Вон там! — прокричал он, указывая рогом на горизонт. Хмельной мед выплеснулся на палубу и заструился подоскам, смешиваясь в трюме с морской водой. Вдалеке на востоке густые клочья темных туч прорезала молния. — Видел? Сдается, Тор так и хочет убить меня, как только я оказываюсь в море! Ха-ха! Он уже и раньше пытался, но мне покровительствует мой приятель Эгир! Почему? Да потому, что Эгир — бог, который защищает тех, кто знает толк в море и пенном напитке. А я именно таков!

Орнольф осушил рог и отбросил его на палубу, повернулся и стал карабкаться на борт корабля.

— Тор, ты меня ждешь, трусливый сукин сын? — прокричал он.

Торгрим взглянул туда, куда дул ветер. Его сын Харальд к и Старри Бессмертный сидели, привалившись к борту. Пока I ветер надувал паруса, корабль лежал на курсе и им нечем было себя занять. К счастью, Орнольф никому скучать не давал.

Мужчины встретились взглядом с Торгримом, и тот едва заметно кивнул в сторону Орнольфа. Харальд со Старри тут же поднялись, подхватили Орнольфа под руки с двух сторон и сняли с ширстрека, на который он все пытался взобраться.

— Полегче, дедушка, — сказал Харальд, — а то так испугаешь Тора, что тот штаны от страха намочит, и что будет дальше — и думать не хочется!

Скрепя сердце Орнольф все же позволил снять себя с балки и усадить на небольшую скамью. Старри поднял его рог, а Харальд взял бурдюк, все еще полный хмельного меда, и наполнил рог, чтобы ублажить старика. Сидящие с наветренной стороны моряки с угрюмыми лицами отвернулись, когда представление закончилось. Плевать им было на то, что Орнольф заигрывал с богами. Как было плевать и самому Торгриму.