Дорожные работы по наследству - Юлия Алексеевна Фирсанова

зачем похитил? – уцепились я за последнюю фразу, оставив странные названия (никогда раньше не слышала, и в области их точно нет!) пока за кадром, и чуток сердито встряхнула болезного.

– Наследница, я нанят, дабы отыскать тебя и сопроводить к хранителю, – пояснил мысль хвостатый, попытался отстраниться от меня и опять чуть не рухнул.

Я уцепила его за пояс, чтобы держать понадежнее. Хотя, если начнет падать, можем загреметь костями уже на пару. Он же здоровенный мужик! Вдохнув-выдохнув, спокойствие, только спокойствие, и плевать, что на деле хочется топать ногами, визжать и вопить, я постаралась уточнить детали:

– Эй, белобрысый, я не андестенд, кто, куда, когда, откуда, как, зачем и почему! И если ты сейчас тут в ящик сыграешь, я так ничего и не узнаю.

– Тогда не отпускай, наследница, иначе меня раздавит защита Киградеса, – с кривой усмешкой поделился мужчина очень странной рекомендацией.

– Вот сейчас вообще все понятно стало, – мрачно хмыкнула я.

Но вверх на всякий случай голову задрала и проверила. Опускающийся потолок отсутствовал. Был почти обычный: все тот же камень, лепнина, правда, все это едва заметно, как угасающие светодиоды в гирлянде, светилось бело-голубым. Специальная краска? О, да и на лестницах она же имеется. Только красили не стены, а сами ступеньки. Мы такое в гостинице на юге видели. Это правильно, если считать носом, то хотя бы знать, что считаешь.

– Я Чейр, охотник крови, – собрался с силами и начал вещать хвостатый, – призван хранителем великого княжеского дома Киградеса Ивером для поиска наследницы. Я отыскал тебя и должен был доставить к хранителю. Но роза проложила обратный путь не в замок Нейссар, где пребывает хранитель, а в резиденцию ригаль-эш Киградеса. Здесь невозбранно находиться могут лишь сам князь и его наследник. Иным места в чертогах, без прямого на то дозволения, нет.

Мой похититель в доказательство махнул рукой, где на глазах выцветал ожог после знакомства со стеной. Регенерация зашибись! А он вообще человек или какой-нибудь «людь Х», а может, и «нелюдь Х»?

– Ты ошибся, охотник Чейр. Никакая я не наследница. Своих маму с папой знаю, давай ты меня обратно верни и ступай дальше искать, кого нужно, – постаралась я вернуть жертву недоразумения на путь истинный.

– Невозможно! Роза привела, кровь поет, замок открыл для тебя врата, наследница. Я никогда не ошибаюсь. Гвенд мог спрятать тебя, но я всегда нахожу того, чей след взял. Не важно, кого ты прежде считала своими родителями, ты – кровь и плоть ригаль-эш Гвенда, великого князя Киградеса! – уверенно и самодовольно объявил Чейр.

Слишком самодовольно. И я прикусила губу, давя возражения. Эта наглая физиономия действительно просила кирпича, но… Отец и мать. Если действительно есть зов крови, то для родителей в моем случае он звучал очень тихим шепотом. Да и в случае Лёна тоже. Вот младшенького братца Даньку они любили, баловали, тискали при каждом удобном случае, а мы…

Мы просто были записаны в паспорте на нужной страничке как дети. Нас полагалось кормить, одевать, учить, даже развлекать. Но любить по записи в паспорте невозможно. И они, эх, даже не пытались. Завидовала ли я малому, на которого изливались потоки родительского обожания? Конечно, порой завидовала. Но пусть у меня не было нежных родителей, зато был Лён, братишка, с которым мы делили вкусняшки и нахлобучки поровну.

Тем не менее сходство моей мордашки с мамиными детскими фото и Леньки с отцовскими было налицо. А любовь… ну не срослось. Бывает. Маленькая была, переживала малость, потом забила.

– Сбой в любой работе бывает. У тебя тоже накладка вышла, из-за которой все кувырком пошло. Давай мы отсюда вернемся в город, и ты дальше свою наследницу искать будешь! – внесла я здравое предложение.

Приключение – это, конечно, здорово, если читать или смотреть, но сейчас домой надо вернуться, потому как очень есть хочется – раз, и Лён уже должен беситься, не понимая, куда сестра подевалась, – два.

– Наследница, в замок Киградес не может ступить ничья иная нога, кроме законного ригаль-эш и его наследника, – терпеливо с выражением муки «создал же бог такую идиотку» повторил-пояснил Чейр. – Ты точно реш-кери по крови. Лишь нам от рождения, где бы мы ни появились на свет, доступно знание языка того мира, куда приходим, и того создания, с которым ведем беседу.

– Ну-у, может, я какая-нибудь дальняя родня, очень дальняя. Мало ли кто в моем роду отметился? – почесала я маковку свободной от поддержания болезного спутника рукой. Только сейчас сообразила, что общаемся мы с хвостатым вовсе не на русском. Точно не на русском! И поторопилась объявить: – Раньше я чужих речей с налёта не понимала. Учила, как все прочие. Только здесь и сейчас смогла с тобой говорить без перевода.

– Дальняя родня? Вряд ли. Не понимала раньше, но понимаешь речь ныне? Кровь спала, а сейчас пробудилась, – ударил своими аргументами Чейр в ответ на мою беспомощную попытку придумать разумную версию и продолжил инструктаж: – Нам придется найти ригаль-эш Гвенда самим. Не существенно, хранителю Иверу или самому князю я доложу об успехе миссии. Он переправит нас в Нейссар. Я получу награду, а ты можешь остаться и продолжать отказываться от титула наследницы или принять его.

– Еще бы я знала, о чем ты талдычишь, – вздохнула я, ничего в происходящем не понимая, и пожаловалась: – Есть хочу! Обед был давно, а до ужина я добраться не успела, ты меня по дороге перехватил.

– Возможно, в замке есть еда, но безопаснее сначала предстать перед князем. Без воли ригаль-эш находиться в Киградесе невозбранно не может никто, – настороженно предостерег Чейр.

– А где его искать, твоего князя? – уточнила я. – Есть варианты? Обслугу сначала поискать или как-то вызвать, пусть подскажут?

– Здешние слуги? – неожиданно ухмыльнулся Чейр. – Нет, наследница, не советую. Очень не советую. Пока ты не вступила в права официально, это все может скверно кончиться. Сама ищи. Иди туда, куда тебя кровь зовет.

– Мы точно в Киградесе, а не в русской сказке? – буркнула я, «обнадеженная» ценным предложением. Слишком близко оно показалось к традиционному «иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». – Кстати, хватит уже меня «наследницей» тыкать, Алира я, лучше просто Лира.

– Достойное имя, – одобрил хвостатый. – Солнце надежды.

– Э, вообще-то нет, что-то вроде «свет бога», – поправила я, пытаясь припомнить, о чем мне как-то говорила мама, выбиравшая имя не по значению, а по красоте. Звучание имени мне самой нравилось, но смысл как-то неоднозначно воспринимался.

– На реш-кери твое имя означает «солнце надежды», ты же сама слышишь, али-эра-и, – процитировал Чейр и подтолкнул: – Ищи