Блондинка в Токио - Наталия Левитина

супружеский долг. Сплошная романтика!

Этой осенью в Париже…

Мы славно оторвались.

Как же прекрасно это было!

Я вздохнула. Приятные воспоминания нахлынули тёплой волной. Пронизанный золотым осенним солнцем Париж возник перед глазами. Но сердце сразу сжало стальной перчаткой тоски — Константинов всё испортил. То, что он совершил… Смогу ли я простить? И сможет ли простить он, если вдруг узнает, что я сделала в ответ?

То, что совершила я, и вовсе ужасно…

Лучше об этом не думать.

— Ты очень рискуешь, — наконец, вышла из ступора Валерия. — Такой мужик… И гуляет на свободе! Практически без присмотра.

— Да, знаю. И, тем не менее, мы вместе уже пятый год, — напомнила я. — Возможно, это наша формула счастья: жить в разных городах.

— Но я так и не поняла. У вас с Владимиром эксклюзивные отношения или нет?

— Смотря какой смысл ты вкладываешь в это выражение.

— Прямой. Ты только с ним, он только с тобой. И больше никого.

— Безусловно. Как же иначе?

— Ну, знаешь ли… Всякие бывают варианты. Одни мои знакомые договорились о счётчике измен.

— Что это?

— У каждого карт-бланш на четыре измены. Но пятая — это уже развод.

— Бред какой-то!

— И не говори. Я бы и за одну измену убила! — кровожадно заявила Лера. — Если б было кого убивать, — со вздохом добавила она.

— Никаких измен, — твёрдо сказала я. — Тут я гранит.

— Причём, пьяный секс у них изменой не считается. И если без поцелуев — тоже. И если далеко от дома, как минимум на расстоянии в пять тысяч километров, — аналогично.

— Приплыли! Похоже, твои знакомые только и ищут повод, чтобы наставить друг другу рога, да ещё и с обоюдного согласия. Странные они какие-то!

— Но и вы с Константиновым тоже странные. Вместе не живёте… Как-то это неправильно. Ой, Лена, смотри, уведут!

— Его уведут только в том случае, если он сам этого захочет. А если Константинов этого захочет — я, вряд ли, смогу что-то сделать.

— Вроде ты никогда не была фаталисткой, доверяющей себя течению волн. Всегда не только боролась за собственное счастье, но даже беззастенчиво заимствовала чужое.

Да, вот такая я безнравственная.

Валерия помнит меня двадцатилетней. Наверное, сравнивает с Беатой и находит у нас множество сходных черт.

Я закатила глаза, но потом улыбнулась:

— Вероятно, ты права, и мне следует прислушаться к твоим словам. Роскошный мужик бродит на свободе в екатеринбургских прериях. Непорядочек. С этим нужно что-то делать. Как знать, возможно, я всё-таки переберусь к вам в город. К моему жадному миллионеру.

— Жадному? — удивилась Лера.

— О, да! Ты не поверишь. Уже целый год выбиваю из него деньги на один умопомрачительный проект — но бесполезно. Не даёт! Умоляю, клянчу, подхалимничаю, лобызаю третье правое ребро — не даёт! Скала.

Лера засмеялась.

— Ты постоянно носишься с какими-то идеями. Ты же изобрела тот прибор для кардиологических больных… как же он назывался… а, «Кардиостимэкс»!

— Не изобрела, конечно, а только вложила деньги, массу сил и времени в его разработку. Но спасибо, что вспомнила. Ведь этот прибор — моё детище.

— А что потом случилось? Ты прогорела?

— Да, — коротко бросила я.

Мне вовсе не хотелось признаваться заклятой подруге, что я потеряла фирму и разорилась дотла из-за собственной глупости.

Но уже прошло три года.

Больше я в эту ловушку не попаду!

— Теперь восстанавливаюсь. Наращиваю обороты. Работы очень много, да и проблем хватает… Но, как сказал император Муцухито,

«Будь терпелив,

Работая вёслами.

Маленькая лодка в камышах

Не может передвигаться

Свободно».

— Набралась уже? Японских императоров цитируешь?

— Зря я, что ли, приезжала в Японию? Ты, кстати, там тоже побывала.

— Ах, да! Спасибо, что напомнила… Так значит, на новый медицинский проект Константинов не даёт тебе денег?

— Нет. Ты только представь себе!

— Сама, что ли, не заработала? — насмешливо хмыкнула Лера.

— Я очень прилично зарабатываю. Однако речь идёт о громадной сумме.

— Что-то мне подсказывает, ты в любом случае найдёшь деньги. Ты же танк. И всегда им была.

— Спасибо за комплимент.

— Прёшь к поставленной цели, давя гусеницами всё живое.

Да, я плохая.

Но сколько можно мне об этом напоминать?

Стюардесса в оранжевом костюмчике принесла нам сок и леденцы, предложила газеты и журналы. А я попросила у девушки чаю. Мы с Валерией сидели в центральном ряду, в окружении пустых кресел, сзади доносились приглушённые голоса Лериных сослуживцев, слышался смех Беаты. Так как самолёт уже набрал высоту, и табло «Пристегните ремни» погасло, по проходам справа и слева от нас время от времени кто-то перемещался.

Японцы расположились вдоль левого борта, их скрывали высокие велюровые спинки сидений. Сотрудники «Фармаконики» устроились справа, а мы с Валерией восседали как королевы — вдвоём на четырёх креслах центрального ряда. Других наших соотечественников во втором салоне не было.

— Совсем пассажиров нет, так странно, — заметила Лера. — А когда летели сюда, народу было под завязку. Набились, как шпроты в банку. В туалет выстроилась очередь — я в Лувр быстрее попала! Не погуляешь, не разомнёшься. Столько часов сидеть на месте — это пытка. А сейчас просто красота. Свобода! Но, я думаю, с такой загрузкой рейсов «Частные Уральские авиалинии» быстренько разорятся.

— Не разорятся. Этим рейсом они возят японцев в Париж и Рим и обратно, с посадкой в Екатеринбурге. А нам сплошная польза. Япония стала гораздо ближе к Уралу благодаря этому рейсу. Очень удобно летать из Екатеринбурга, а не из Москвы.

— И ты часто летаешь в Токио?

— Вообще-то, это было впервые. Ездила на разведку. Но, кто знает, возможно, придётся регулярно наведываться в Страну восходящего солнца.

— Зачем?

— Летом в Токио состоится ещё одна медицинская выставка. Вероятно, моя французская заказчица захочет, чтобы её компания участвовала.

— Вот как? Я думала, ты всего лишь торгуешь медоборудованием, — пренебрежительно заметила Лера.

— Да, я всего лишь торгашка, — улыбнулась я, пропуская Лерин крученый мяч и позволяя ему лететь прямо в кусты.

— Торгашкой тебя никто не называл. Я и сама торгую направо и налево, и с гигантским размахом. Как-никак, директор по продажам.

— Да, прошли те славные времена, когда моя компания вкладывалась в изобретение и продвижение нужного людям кардиологического прибора. Теперь просто покупаю и продаю. Но временами консультирую иностранные компании по вопросам участия в международных выставках.

— Иностранные компании… — эхом отозвалась однокурсница.

— Да. Мне оплачивают все расходы. Самолёт, отель и так далее.

— А ты неплохо устроилась! — поджала губки Валерия. — Ну, как обычно.

Как обычно?

Странно.

Насколько я помню, мне ничего в жизни не падало с неба конфетой в золотой обёртке. Всё приходилось зарабатывать, вкалывая по тридцать часов