Истинная избранная для дракона - Аманда Франкон

изменились. Впереди я чувствовала горы, и чем дальше от меня они находились, тем более расплывчатыми казались их очертания, и вдалеке для моего «воздушного» зрения они исчезали, будто в тумане. А позади раскинулся бескрайний простор, но не пустота, а бесчисленное множество воздушных потоков, которые напоминали горные тропы. Одни неслись на меня, другие — вдаль, третьи вихрились воронками, и когда я попыталась приглядеться к этой какофонии, от обилия информации закружилась голова.

Ладно, с этим потом. Сейчас надо достать змея.

Прислушавшись к ветру, я поняла, что змей хвостом зацепился за камень. Первым делом я подумала о том, что помеху можно взорвать так же, как в храме, когда я доставала клинок. Но немного поразмыслив, я отмела эту идею: если не рассчитаю силы, то прямо мне на голову может упасть гигантский валун.

Еще немного подумав, я решила и вовсе не использовать собственные силы. Только аккуратно перенаправила один из потоков, которые бились у скалы. Ветер поддавался неохотно, но вкладывать больше магии я боялась — вдруг вызову ураган? Наконец, мне удалось совершить задуманное: я как будто проторила новое русло для быстрого ручья. Ветер мягко снял игрушку с трещины в камне и змей медленно спланировал прямо в руки одному из братьев.

Получив, что хотели, все трое разом отступили на шаг и снова воззрились на меня со смесью опасения и любопытства. Я стояла, не представляя, что делать дальше, и наверное, отвечала драконам таким же взглядом. И пока я пыталась придумать, что сказать им, чтобы не задавать вопросов, они, истолковав мое молчание как нежелание общаться, ретировались.

Наблюдая, как братья ловко прыгают по камням, я еще немного постояла на плато. Меня охватило давно забытое чувство одиночества и легкой печали, почти светлой. Я понимала, что теперь снова одна, как прежде, в эльфийских горах. В Краю Драконов ветер и скалы напоминали мне о навсегда потерянном доме, но обитатели здешних мест так сильно отличались от моих сородичей, что чувства смешивались в неразборчивую какофонию. Впервые в жизни я не могла до конца понять, радуюсь ли, или мне грустно.

Дождавшись, пока спины драконов скроются за очередным поворотом, я медленно побрела по тропе. Возвращаться в общую пещеру не хотелось, так что я двинулась в сторону личных «апартаментов». Шла медленно, пытаясь избавиться от чувства легкой обиды на мальчишек. Они, конечно, поблагодарили меня, но я подсознательно ждала чего-то большего. Дружбы? Впрочем, с чего бы им проникаться ко мне товарищескими чувствами. Наверное, я хотела от них слишком многого. Стоит радоваться тому, что мы по крайней мере не поссорились.

У входа в пещеру я обнаружила Старра. Он сидел на камне и смотрел, как солнце медленно скатывалось с вершины одной из гор по облачным перинам. У его ног лежал плотно набитый кожаный мешок, и, подойдя ближе, я по запаху поняла, что в нем вяленое мясо и еще какая-то еда.

— Тебя долго не было, — констатировал Старр, поднимаясь и взваливая свою ношу на плечо. — Надеюсь, ты провела время с пользой.

Я лишь пожала плечами и уселась на один из камней. Заметив мою подавленность, дракон закинул мешок со снедью через пролом в пещеру и вернулся ко мне. Сама не зная, зачем, я рассказала ему о братьях-драконах и воздушном змее. Ожидала какой угодно реакции, но Старр рассмеялся.

— Ты их напугала, — пояснил он, опускаясь на соседний валун. — Драконы подшучивают над кем-то, если хотят показать интерес или хорошее отношение. Новость о том, что эльфийка, повелевающая ветром, теперь будет жить здесь, уже облетела весь остров. Эти парни наверное хотели подружиться с тобой, и у них почти получилось.

От веселья дракона мне стало совсем тошно.

— Сложные вы, драконы. Вопросы для вас бестактность, смех — проявление симпатии. А агрессия, наверное, это выражение любви, — проворчала я, подтягивая ноги к телу и обнимая руками колени.

— Напротив, все очень легко. Добрая воля — это добрая воля, юмор — это юмор, а злоба — это злоба. У драконов не бывает доброты и смеха со злым умыслом, как и зла для благой цели. Помни об этом, когда общаешься с остальными.

Звучало и в самом деле просто, но я не могла заставить себя безоговорочно доверять всем вокруг после того, как недавно Эйрик, признававшийся в любви, едва не казнил меня.

— Я бы хотела понимать драконий язык, чтобы освоиться проще, но не знаю, как мне его тут учить, — сказала я и замерла. По сути, озвучила завуалированный вопрос, и теперь наблюдала за реакцией дракона.

Старр улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Быстро схватываешь. А диалект наш тоже довольно прост. В нем нет большинства тех смыслов и оборотов, которыми пользуетесь вы, жители континента. Кое-что я могу тебе рассказать сейчас, но думаю, тебе будет проще познавать наш язык в общении с другими, — Старр снова поднялся — ему явно не сиделось на месте, и я покорно встала вслед за ним.

Мы вернулись в библиотеку и провели несколько часов за книгами. Алфавит драконьего языка я уже видела и знала по срисовкам с древних каменных плит, которые хранились в Академии, но большую часть слов давно забыла. Дракон терпеливо объяснял мне их, а заодно показывал, как произносить сложные рычащие звуки, которых в местном диалекте оказалось целых шесть.

Мы выбрались наружу, когда солнце уже спряталось за одним из островов, небо темнело, но туман, стелющийся между скалами, еще пылал рыжим и алым. Я на миг замерла, мне показалось, что земля и небо поменялись местами, но быстро пришло осознание: солнце светило где-то там, за бесконечной пеленой тумана, и окончательно исчезнет еще нескоро.

— Ты отличный наставник, — сказала я по-драконьи, пытаясь подражать агрессивному рыку местных. — Я и не заметила, как пролетело время.

— В краю драконов это… скажем так, моя работа, — ответил дракон по-эльфийски, явно выпендриваясь, — учить юнцов чтению, письму и счету, рассказывать об истории и о мире вообще. А заодно объяснять некоторые правила поведения. По-человечески это, кажется, называется «учитель».

Я сильно удивилась, услышав такое признание. Еще раз посмотрела на изящную фигуру, отметила мягкую походку и длинные узкие ладони, какие бывают у человеческих аристократов. Но несмотря на плавный, если не сказать ускользающий облик, в нем чувствовалась немалая сила. Впрочем, как и во всех, кто теперь меня окружал.

— Мне казалось, что ты разведчик или что-то вроде, — призналась я, ступая на уже ставшую привычной узкую дорожку к дому.

— Был когда-то, — пояснил Старр, и я почувствовала неловкость из-за его откровенности, бьющей прямо в лоб. Похоже, он нисколько