Собиратели голов - Руслан Мельников

Звяк!

Попал! Под собственным весом острый край лезвия неглубоко, но все же вошел в небольшой зазор. Борис добавил ладонью по обуху. Саданул что было сил, вгоняя железный клин колуна в стык на ошейнике. Затем навалился всем телом.

Вот так… Вжать еще хотя бы на пару миллиметров.

А теперь, используя длинное крепкое топорище как рычаг, про-вер-нуть!

Наташка поморщилась от боли, что-то слабо пискнула. Ну да, ошейник, наверное, елозит сейчас по рубцам от ожогов на шее как наждачный камень. Ничего, потерпи малек, чернявая!

Хрясь! Массивный топор сделал с ошейником то же, что и с бортом плавучего пластикового контейнера. Расколол.

Раскрывшаяся колодка соскользнула с тонкой Наташкиной шеи. Из пазов и креплений вылетел спиралевидный нагревательный элемент, способный в считанные секунды обуглить кожу непокорному гладиатору. Обнажились старые шрамы, исцарапанные внутренней стороной ошейника.

Готово.

— Теперь твоя очередь. — Борис протянул топор Наташке.

Ту аж качнуло под тяжестью оружия. М-да, совсем слабенькая деваха. И действовать ей придется в основном одной рукой. Левой. От правой сейчас толку мало.

— Осторожнее там смотри…

Борис прислонился к контейнеру. Расположился так, чтобы под удар попал ошейник, а не шея. И все же пренеприятное было ощущеньице. Как на плахе. Но не таскать же на себе проклятую колодку, раз появилась возможность от нее избавиться.

Наташка, взявшись под самое железо, подняла колун над головой Бориса. В голове зароились тревожные мысли. Не напрасно ли он доверился чернявой? Не сглупил ли?

Если этот тест на доверие будет пройден успешно, можно считать, что они подружились по-настоящему. А если нет? Если номер не пройдет? Если случайно или преднамеренно, но лезвие колуна расколет не ошейник, а его черепушку? Если девчонка просто не Удержит топор в руке? Чувство полной утраты контроля над ситуацией угнетало… Солнечный луч, отразившись от поверхности реки, блеснул на лезвии.

Палата номер шесть, блин!

— Отрубишь голову — убью, — не удержавшись, предупредил Борис.

Звяк! Дзинь!

Металл ударил по металлу. Лезвие топора отскочило от ошейника. Не попало в зазор. Зато оцарапало кожу на шее.

— У-у-у, мля! — прошипел Борис.

Мало ему дырок дикие понаставили, что ли?!

— Извини, — буркнула Наташка. — Промазала.

Со второго раза получилось. Топор ударил точно по зазору. Чернявая неловко шарахнула пару раз длинной заточкой по обуху, вгоняя его еще глубже. Потом попыталась расшатать стык.

Силенок не хватило… Одна рука — не две.

Борису пришлось помогать. Изловчившись, он тоже перехватил топорище вбитого в ошейник колуна и…

— Раз, два, три! Давим! — рывком надавил на себя.

По шее словно провели стекловатой. Широкий гладиаторский ошейник чуть сдвинулся.

— Да-а-авим! — прорычал сквозь стиснутые зубы Борис, не отпуская топорища.

Наташка усердно пыхтела над ухом. И замок наконец поддался. Ошейник раскрылся. Упал с шеи. Стукнулся о пластик. Сразу стало легче.

Обломки высокотехнологичной колизейской колодки полетели в воду. Фу-х, как все же хорошо дышится без этой дряни! Борис с наслаждением повертел шеей. Болит, зараза, но до чего же приятно! Человеком себя чувствуешь. Свободным человеком. Дикари-людоеды гады, конечно, изрядные, однако за топорик спасибо им огромадное. Инструмент пришелся весьма кстати.

Мысли вновь вернулись к парочке, выловившей гроб-контейнер. Борис скользнул взглядом по двум трупам.

— Как думаешь, Наташ, кто такие?

— Каннибалы. — Наташка пожала простреленным плечом.

Поморщилась от боли.

— Людоеды, — добавила она, словно Борис мог не понять, о чем идет речь. — Трупожоры.

— Ну, это-то мне уже ясно. А вот откуда они здесь взялись? Из какого клана приперлись? И что делают так близко к Ставродару?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Ну… У тебя все-таки больше опыта дикой жизни.

— Больше. — Она вздохнула. Задумалась ненадолго. — Это могут быть изгои и одиночки, отшельники и отщепенцы без кланов.

— Среди диких есть и такие? — удивился Борис.

Раньше он считал, что дикари вне кланов не выживают. Хотя… Хотя что он мог знать об их жизни раньше? Видимо, настало время узнавать побольше.

— Всякие бывают, — негромко отозвалась Наташка. — И всякое бывает. Одних изгоняют из кланов, другие уходят сами, третьи остаются без клана после хэдхантерских рейдов. Не все и не всегда находят себе новый клан. Не все и не всегда ищут его. Иногда люди пытаются выжить сами. Как могут. А когда человек борется за выживание, в ход идут все средства.

— И человек опускается до каннибализма? — Опускается, поднимается — какая разница? — Наташка раздраженно мотнула головой. — Не нам с тобой об этом судить.

Борис нахмурился:

— Что-то я не догоняю. Ты их оправдываешь, что ли?

Она покачала головой.

— Я просто объясняю, как обстоят дела в том мире, о котором ты имеешь очень смутное представление. Тебе придется привыкать к этому миру, пятнистый. Более того, тебе придется в нем жить.

В голосе чернявой слышались тоска и злость. Мирок этот явно был не очень уютным.

— Я не пятнистый, — хмуро заметил Борис. — Давно уже не пятнистый — пора бы тебе это усвоить. Не нужно больше попрекать меня хэдхантерским прошлым, ладно?

Она отвернулась. Он вздохнул.

— Значит, людоеды — отбросы и остатки разных кланов, — вернулся Борис к теме разговора.

— Не всегда, — послышался ответ. — Иногда особо бедствующие кланы тоже практикуют людоедство. Но такие быстро исчезают.

— Почему?

— Если они не попадают в тресовозки, то истребляют себя сами. В условиях постоянного дефицита пищи и отсутствия табу на каннибализм члены людоедских групп или нарываются на грубость со стороны других более сильных кланов, или начинают охоту друг за другом. В этом случае пищевая цепочка замыкается в кольцо. Кольцо становится петлей. Петля затягивается. Самоедство сейчас — прямой путь к вымиранию клана. Но голод не тетка.

— Да уж, это точно… — Борис досадливо крякнул.

Упоминание о голоде было весьма неуместным: желудок отозвался долгим урчанием и тупой ноющей болью. Эх, пожрать бы чего-нибудь!

Сколько времени они уже не ели? Долго. Очень долго…

А истощенному организму нужно восстанавливаться. Без еды организму никак нельзя. Особенно в таких вот экстремальных условиях. Слабость снова давала о себе знать. Странно, как им вообще удалось справиться с двумя дикарями.