Детройт 2038 - Кицунэ Миято

«нормальным» для Ванды.

— Да, виски безо льда, пожалуйста, — попросил Тони, сморгнув нахлынувшие воспоминания.

В Нью-Йорк он отправился один. В аэропорту стояли навороченные контроль-установки, через которых пропускали людей и сопровождающих их андроидов. Барнс не смог бы выдать себя ни за андроида, ни за человека. По крайней мере, так ему сказал Тони. Возможно, если бы он постарался, то мог взломать такую штуковину, а у Барнса получилось попасть в самолёт как-то ещё, или они и вовсе могли поехать восемьсот миль до Нью-Йорка на автомобиле, но правда в том, что допускать Барнса к своей семье Тони не собирался. Бывшему живому оружию «Гидры», который убил его родителей, не место рядом с любимыми людьми Тони Старка. К тому же, открывшаяся в следствие разборок Рамлоу и Роджерса история о том, что Барнс до сих пор имеет какие-то психологические проблемы, лишь убедила Тони в своём решении.

«Раз так получается, то вали-ка лучше к своей мамочке-наседке, Барнс. Обоим мамочкам. Со своими делами я разберусь, к тому же, среди тех вещей был мой чемоданчик с костюмом Железного Человека, так что защитить я смогу себя сам в крайнем случае. Лучше проконтролируй, чтобы Роджерс не сильно лез на рожон, а то он может начать насаждать порядок и справедливость, а у нас иные задачи на этой миссии».

Барнс явно колебался, но в итоге всё же свалил, не возражая. Возражений Тони бы не вынес. Он и так был более чем хорошим с человеком-винтовкой, который расправился с его родителями, но у всех есть предел. Роджерс вон, тоже, молчал шесть лет, а как они остались почти наедине с Рамлоу — внезапно прорвало рубить правду-матку.

В дороге, которая заняла почти четыре часа, так как рейс был через Вашингтон, Тони бегло просматривал новости за прошедшие двадцать лет. В особенности те, которые касались Морган и её общественной деятельности. Экологи били тревогу. Редкие виды животных, на которые «Старк Индастриз» ежегодно жертвовала миллионы долларов, вымирали один за другим. И даже не такие редкие, как например, пчёлы. Климат неуклонно менялся, и эта тенденция становилась всё более угрожающей. Ледники таяли, вода поднималась, падала рождаемость, возникала угроза голода и на носу третья мировая война… И везде реклама и слоганы о том, что «Киберлайф» поможет со всем разобраться, начиная от пчёл-андроидов, заканчивая детьми-роботами, которые могут заменить настоящих, выйдут дешевле и не доставят проблем, и роботами-солдатами, которые обязательно всех победят.

Тони поискал сведения о других «Мстителях» и выяснил, что так или иначе все они ушли из жизни: кто в ходе неудачного эксперимента, как объявившийся Беннер, кто из-за несчастного случая как Уилсон, кто на миссии как Романофф и Клинт. А это уже неслабо настораживало. Они много раз рисковали жизнями и могли погибнуть, каждый был силён сам по себе, и чтобы совсем никого не осталось… Нереально. Впрочем, мир справлялся и без них. Теперь андроидов использовали в оцеплениях полиции, при подавлении перешедших в погромы митингов и даже армия уже преимущественно состояла из машин.

В этом будущем места для «Мстителей» не оказалось. Разве что в качестве андроидов ограниченной серии: все «индивидуальные супергерои, готовые вас защищать» с внешностью Капитана Америка, Зимнего Солдата, Чёрной Вдовы и Сокола шли только по индивидуальным заказам. Обходилось это дорого, но было популярно среди бизнесменов и поколения постарше, которое ностальгировало по временам супергероев. Самая распространённая модель, на которой использовали эту опцию — RK200, выпущенная в массовое производство в две тысячи тридцать первом, но нашлась реклама и RK800 с мордой Барнса, которую только начали производить и то в единичных экземплярах, и RK900, которую ещё только должны были представить на какой-то выставке.

Под конец перелёта Тони всё же решился узнать, что стало без него с Пеппер… Он давно позаботился о её будущем на тот случай, если они не смогут встретить его вместе.

Пеппер оставалась на посту генерального директора «Старк Индастриз». Долго была одна и только четыре года назад вышла замуж за Роуди. Что ж, выбор, на вкус Тони, оставлял желать лучшего, но по крайней мере старый друг был проверенным человеком.

Морган, как когда-то и самого Тони, не допускали до дел компании до полного совершеннолетия, то есть двадцать первого дня рождения. Он погладил фотографию Морган в интервью какому-то новому полугламурному журналу. Дочь, которая не упускала шанса поднять тяжёлые для общественности темы, выглядела сногсшибательно и была очень похожа на него.

* * *

Что ж… это правда было будущее, причём на облике привычного Нью-Йорка сразу отобразилось всё то, что Тони успел прочитать в дороге. С высоты, пока они делали посадочные круги, было чётко заметно, что город разросся, отодвигаясь от океана, который неуклонно наступал. Остров Манхэттен изменился до неузнаваемости: бизнес-районы Нижнего Манхэттена практически полностью ушли под воду, здания, чтобы они никому не мозолили глаза, видимо, снесли. Впрочем, его Башня, расположенная на Парк-авеню и сорок пятой, к северу от Центрального вокзала, в Мидтауне всё ещё возвышалась: как раз по ней прошла дамба, подпирающая океан, и не позволившая затопить весь остров целиком.

Пробиться к Пеппер будучи простым смертным и в его время было нереально, а Тони не знал, остались ли у него хоть какие-то права на то, чтобы заявиться к ней как… Как кто?

Что он мог ей сказать? «Прости, Пеп, так вышло? Я снова предпочёл нужды мира нашему счастью?»

Пеппер и так всегда знала, что он опять оставит её ради страны, мира, человечества. В конце концов, его любимая женщина смирилась с тем, что ей всё равно придётся делить его внимание со всем чёртовым миром, который всё равно этого не оценит. Точно так же как мама Тони мирилась с эгоизмом отца. Ну, он хоть как отец маму, не утащил за собой Пеппер в небытие, из которого неизвестно выберется ли ещё. Это немного утешало.

Вот только Тони получается оставил не только Пеппер, но и свою дочь… Даже не знал о её существовании. И винить тут кроме себя некого.

Тони было девятнадцать, когда «Гидра» устранила родителей. Какое он вообще имел право обижаться на отца, когда сам поступил намного хуже, бросив Пеппер и так и не признав их ребёнка?! Ему говорили «сын своего отца», а Тони ещё и злился. Не принимал. Не прощал. Отрицал собственные чувства. Винил Барнса.

В раздумьях о своём прошлом и будущем Тони добрался до Башни, чтобы посмотреть на комплекс зданий и построенную дамбу поближе.

«Добро пожаловать, босс…»